Виктория Авеярд - Клетка короля [litres]

– Постепенно.

– Это хорошо.

– Мои родные почти никуда не выходят. Джулиан навещает меня, когда не занят в лаборатории. Килорн тоже рядом. Врачи помогают папе привыкнуть к ноге, и он делает огромные успехи, – добавляю я, оглянувшись на Сару, которая тихо сидит в углу. Она радостно улыбается. – Он хорошо умеет скрывать свои чувства, но я знаю, что он счастлив. Насколько возможно.

– Я спрашивала не про твоих родных. Я спрашивала про тебя, – говорит Фарли, постукивая пальцем по моему запястью. Я невольно вздрагиваю, вспомнив тяжесть оков. – В кои-то веки я даю тебе разрешение пожаловаться, девочка-молния.

Я вздыхаю.

– Я… не могу оставаться одна в запертой комнате. Не могу… – я медленно освобождаю руку из ее пальцев. – Не люблю, когда что-то касается запястий. Слишком похоже на оковы, в которых меня держал Мэйвен. И я ничего не принимаю как данность. Везде и во всем ищу подвох.

Глаза Фарли темнеют.

– Ну, это не такая уж плохая привычка.

– Знаю, – негромко отвечаю я.

– А Кэл?

– А что Кэл?

– Когда я в последний раз видела вас вместе, до того как… всё это случилось, вы были готовы порвать друг друга на куски.

«Над трупом Шейда».

– Похоже, мы помирились.

Я помню тот момент. Мы его не обсуждали. Моя – наша – радость после побега оттеснила это воспоминание далеко на задний план. Оно забылось. Но от слов Фарли старая рана открывается. Я пытаюсь рассуждать разумно.

– Он здесь. Он помог Гвардии атаковать Археон; он возглавил нападение на Корвиум. Я просто хотела, чтобы Кэл определился, на чьей он стороне. Похоже, он сделал выбор.

В моей голове отзывается шепот, который влечет за собой еще одно воспоминание. «Выбери меня. Выбери рассвет».

– Он выбрал меня.

– Долго же он тянул.

Я вынуждена согласиться. Но, по крайней мере, теперь Кэл не свернет с пути. Он – боец Алой гвардии. Мэйвен позаботился, чтобы страна об этом узнала.

– Мне надо помыться. Если братья увидят меня…

– Давай, – Фарли ерзает среди подушек, стараясь принять удобное положение. – Возможно, когда ты вернешься, то обнаружишь племянника или племянницу.

Хотя эта мысль и горька, я заставляю себя улыбнуться. Ради Фарли.

– Интересно, будет ли ребенок… похож на Шейда.

Мой намек ясен. Я имею в виду не внешность, а способности. Окажется ли их ребенок новокровкой, как мы с Шейдом? Это передается детям?

Фарли, всё поняв, жмет плечами.

– Ну, он еще не телепортировался наружу. Так что… кто знает?

Появляется сиделка с неглубокой чашкой. Я отодвигаюсь, чтобы дать ей место, но она подходит не к Фарли, а ко мне.

– Меня попросили передать вам это, – произносит она, протягивая чашку.

Там лежит одинокая таблетка. Белая, неприметная на вид.

– Решай сама, – говорит Фарли с постели. Глаза у нее серьезные, руки сложены на животе. – Но я подумала, что тебе стоит это выпить.

Я не колеблюсь. Таблетка глотается легко.

Вскоре у меня появляется племянница. Мама никому не позволяет держать Клару. Она уверяет, что видит в новорожденной Шейда, хотя это невозможно. Малютка больше похожа на сморщенный помидорчик, чем на любого из моих братьев.

В коридоре, возбужденные, толпятся остальные Бэрроу. Кэла нет – он ушел по своим делам. Решил не вторгаться в интимный семейный момент. Дал мне время отдышаться.

Килорн сидит рядом со мной, втиснувшись в маленькое кресло у окна. Дождь с каждой секундой слабеет.

– Самое время для рыбалки, – говорит он, глядя на серое небо.

– Ой, только не начинай и ты беседовать о погоде.

– Обижулька.

– Ты здорово рискуешь, Уоррен.

Он смеется.

– По ходу, сейчас мы все рискуем.

В устах любого другого человека это прозвучало бы зловеще, но я слишком хорошо знаю Килорна. Я тычу его в плечо.

– Ну, как тренировки?

– Неплохо. В Монфоре десятки солдат-новокровок, и все хорошо обучены. У некоторых способности пересекаются с нашими новокровками – Дармианом, Гарриком, Фаррой, еще кое с кем, – и они быстро прогрессируют. Я занимаюсь с Адой и с ребятишками, когда Кэла нет. Им приятно видеть знакомое лицо.

– То есть рыбачить некогда?

Он усмехается и подается вперед, поставив локти на колени.

– В общем, да. Забавно – раньше я терпеть не мог работу на реке. Ненавидел солнечные ожоги, мозоли от веревки, застрявшие крючки, рыбьи кишки на одежде, – Килорн грызет ногти и добавляет: – А теперь я по ним скучаю.

Я тоже скучаю по тому мальчику.

– Запах рыбы мешал с тобой дружить.

– Наверное, поэтому мы и сошлись. Больше никто не выносил мою вонь и твой характер.

Я улыбаюсь и откидываю голову назад, коснувшись затылком стекла. По нему катятся дождевые капли – крупные и неторопливые. Я мысленно считаю их. Это проще, чем думать о том, что окружает меня и что ждет впереди.

Сорок одна, сорок две…

– Я и не знал, что ты можешь так долго сидеть спокойно.

Килорн задумчиво наблюдает за мной. Он тоже вор – и у него воровские инстинкты. Если я солгу ему, то ничего не добьюсь, лишь оттолкну еще дальше. А сейчас я этого не вынесу.

– Не знаю, что делать, – шепотом говорю я. – Даже во Дворце Белого огня, в плену, я обдумывала побег, строила планы, шпионила, выживала. А теперь… не знаю. Не уверена, что готова продолжать.

– Ты и не обязана. Никто на свете тебя не упрекнет, если ты бросишь это насовсем.

Я продолжаю смотреть на дождевые капли. Меня мутит.

– Знаю…

И добавляю, чувствуя муки совести:

– Но даже если бы я могла исчезнуть прямо сейчас, вместе со всеми, кто мне дорог, я бы этого не сделала.

В моей душе слишком много гнева. Слишком много ненависти.

Килорн понимающе кивает.

– Но драться ты тоже не хочешь.

– Я не хочу стать…

Мой голос обрывается.

«Не хочу стать чудовищем. Пустой оболочкой, населенной призраками. Как Мэйвен».

– И не станешь. Я тебе не дам. И не толкай меня к Гизе.

Почти против воли я смеюсь.

– Ладно.

– Ты не одинока. Я столько возился с новокровками, что знаю, чего они боятся больше всего.

Он тоже прислоняется головой к окну.

– Поговори с ними.

– Да, – отзываюсь я – вполне искренне. И чувствую легкий прилив надежды. Эти слова несказанно утешают меня.

– В конце концов, тебе надо понять, чего ты хочешь, – осторожно настаивает Килорн.

Вода в ванне кружится, вскипает, неторопливо покрывается жирными белыми пузырями. Светлокожий юноша смотрит на меня – у него большие глаза и обнаженная шея. В реальности я просто стояла на месте. Я была слаба, глупа, испугана. Но в мечтах я хватаю Мэйвена за горло и сжимаю пальцы. Он извивается в обжигающе горячей воде и уходит под поверхность. И больше не выныривает. Больше не преследует меня.

– Я хочу его убить.

Килорн прищуривается, и на щеке у него дергается мускул.