Катрин Андер - Королева

— Я тоже на это очень надеюсь, хотя иногда и жалею, что воевать нам не с кем и ратных подвигов мне совершить не доведется. — Излишне печально вздохнул король, к сожалению увлекшись вдохновенными речами невесты, он забыл, с кем имеет дело.

— И поэтому вы решили заменить ратные подвиги постельными? — Невинная улыбка и кристально честные глаза. Она умеет использовать свою искренность и открытость для нанесения неожиданного удара. Окружающие не смогли удержаться от смеха. В глазах короля проскочил огонек гнева, но всего лишь на мгновение, после чего он взял себя в руки и присоединился к смеющимся. Нет, он не позволит ей выиграть так просто.

— А мне нравится король, не только позволяющий подданным посмеяться над собой, но и способный присоединиться к ним. — Впервые Ксаниэль увидел доброжелательную улыбку Эллис адресованную исключительно ему. Этот раунд она оставила за ним.

Раскрывать глаза, Эллис совершенно не хотелось, впрочем, как и вставать. И зачем она приказала Мил непременно разбудить ее не позже восьмого часа. Хорошо хоть, девушка поняла, что госпожа проснулась, и больше не беспокоит, давая время прийти в себя. Спать все еще хотелось, видимо 5 местных часов, все же мало для сна. А еще болело все тело и это слабо сказано. В районе поясницы надежно угнездилась противная ноющая боль — не привычен ее позвоночник к таким нагрузкам. Про ноги и говорить не стоит, и это притом, что сию часть тела Эллис всегда считала одной из самых тренированных.

Какое счастье, что вчера никто так и не заподозрил, каких жертв ей стоил бал. Почему-то конец вечера вспоминался с трудом, хотя она определенно ничего алкоголе содержащего не пила. Да даже если бы пила, раньше провалов в памяти, даже при большом количестве выпитого не наблюдалось. Повышенная мыслительная активность все же дала результат. Воспоминания горной лавиной свалились на ее несчастную голову. После памятного разговора про войну, Ксаниэль очень быстро вычислил все танцы, которые оказались ей по силам, и изменил программу на остаток вечера. Давно она не танцевала так много и так вдохновенно. И хотя к тому моменту она держалась на ногах исключительно на силе воли и упрямстве, стоило зазвучать музыке, стоило королю увлечь ее в первые па, как усталость проходила, сменяясь озорной легкостью. Да, она любила танцевать, как и большинство девушек, хоть никогда и не занималась танцами специально, и способностей особых к ним не имела. А вот Ксаниэль способен затанцевать кого угодно. И не понять, то ли ему настолько понравилось танцевать с Эллис, то ли он проверял ее на прочность, ждал, когда она запросит пощады, признается в том, что устала. Но она не запросила и не призналась. Каким-то чудом она сохраняла внешнюю бодрость до дверей собственных покоев. Только когда дверь закрылась за ее спиной, она рухнула на пол без сил, и несколько минут приходила в себя, прежде чем подняться вновь и дойти до спальни. Если бы не Мил она, наверное, так и уснула бы в одежде, просто упав на кровать. И все же в объятиях короля во время танцев, ей было хорошо как никогда. Они больше не сражались на невидимом фронте, просто танцевали. Он вел ее с величайшим мастерством и уверенностью. Спокойствие и защищенность, как непривычны эти чувства и как желанны. Она всегда стремилась к ним и всегда им противилась. Попроси он в тот момент отказаться от пари, и она, пожалуй, сделала бы это, не задумываясь.

Из воспоминаний будущую королеву, вырвало легкое покашливание служанки. А вставать все еще не хотелось. Вчера она не предполагала, что ей окажется так тяжело, но когда взялся за гуж не говори, что не дюж. День предстоял не менее насыщенный, и надо непременно отыскать в себе еще немного сил. «Ну вот, я всю жизнь искала ситуации, в которых могла бы доказать себе и окружающим какая я сильная. Доискалась…, теперь получаю по полной, так что все жалобы в сторону, потому что как поется в одной песенке — but super-girl don't cry. Решила стать супер девушкой, значит, время действовать, а не рефлексировать». Проведя психологическую обработку себя любимой, Эллис поднялась с кровати, и грустно посмотрела на поджидающую ее с одеждой в руках Миларину.

— Одежду в сторону, мы идем в ванную, и ты кидаешь туда все, что способно привести меня в рабочее состояние. Пока я буду отмокать, мне должны принести завтрак, состоящий из большой чашки кофе со сливками, как я делала вчера и тех великолепных булочек. Кроме того, Ромуаль обещал к сегодняшнему утру подготовить мой повседневный наряд, от этого платья меня уже тошнит. — Командным голосом Эллис отдала приказы, и застонала от боли, пытаясь принять вертикальное положение.

— Будет исполнено ваше высочество, — Мила по-армейски выпрямилась, и если умела, отдала бы честь. Платье изящно улетело куда-то в сторону, а сама служанка кинулась помогать своей госпоже в нелегком труде, называемом встать на ноги. — Что все так плохо?

— Мне не было так плохо с того времени, как я однажды решила заняться спортом, и в первый же день получила очень большую нагрузку на бедра. На следующий день у меня была пешая прогулка в горах, десятины на 1,5. [8] Десятина — мера расстояния равная 9,2 километра. Потом опять тренировка с не меньшими нагрузками. В общем, что не день, то издевательство над собой. У меня тогда ноги болели всю неделю, я даже успела к этому привыкнуть. А сейчас у меня так болит абсолютно все. — Пока Эллис рассказывала про злоключения прошлых лет, они кое-как добрались до ванной, которая на счастье девушки оказалась полна горячей воды.

Магия этого мира вновь спасла Эллис. Боль в мышцах почти прошла, прибавилось сил и бодрости, вновь захотелось жить и творить. Горячий кофе прогнал последний сон, а новый наряд привел в окончательно хорошее расположение духа. Теперь будущая королева красовалась в юбке-брюках из ткани бежевого цвета, очень похожей на лен, белой шелковой рубашке и свободном кожаном корсете. Простенькие туфли из мягкой кожи по удобству ничем не уступали домашним тапочка.

Открывать глаза, королю не хотелось, пожалуй, не меньше чем его невесте, несколькими часами ранее. Но и уснуть вновь, уже не представлялось возможным, оставалось только нежиться на мягких перинах, смакуя воспоминания о прекрасном сне. Однако и этого ему не позволили сделать. Ксаниэль всегда удивлялся способности друга появляться в его спальне с утренним докладом сразу же после его пробуждения. На все вопросы и даже приказы, Кэр лишь туманно улыбался, ссылаясь на свою излюбленную отговорку — везение. Любопытство побороло лень, и король приоткрыл левый глаз. Теперь он имел возможность наблюдать, как герцог с невозмутимым видом устраивается на краю королевского ложа, совершенно не смущаясь своего неподобающего поведения. Впрочем, поведи его друг себя иначе, и король решил бы, что случилось что-нибудь непоправимое, а так можно не волноваться. Губы сами по себе расплылись в улыбке, а правый глаз тоже соизволил открыться.