Анна Клименко - Лабиринт Сумерек

…Пришлось снова возиться с костром. Нитар-Лисс исчезла из поля зрения, а когда вновь появилась, в ее руках играл и переливался травяной зеленью ключ размером с ладонь. Жрица уселась на траву рядом с Лан-Аром, приобняла его и положила голову на плечо.

– И ведь я нашла его случайно! Тогда еще удивилась – из такого огромного изумруда выточили ключ. И для какой двери?

Лан-Ар слушал, а сам рассматривал то, что когда-то было цельным камнем размером никак не меньше кулака взрослого ийлура. За такой изумруд любой из правителей отдал бы свой дворец и всех рабов в придачу, это точно. Но кому-то понадобилось из сокровища выточить странной формы безделушку, которую, к слову, сложно было назвать именно «ключом»: это была сильно вытянутая правильная пятиугольная пирамида, у основания переходящая в идеально гладкий шар.

– Вот уж правда, испортили камешек, – невольно усмехнулся ийлур. А сам подумал – где все это время его прятала Нитар-Лисс? Не могла же она, в конце концов, тащить столь ценную вещицу в дорожном мешке?

…Потом вспомнил. Как он забыл о тонком пояске, серебряной цепочке, дважды обернутой вокруг талии ийлуры? Сбоку к цепочке крепился кожаный пенал, перевязанный цветными нитками. Как будто там хранился оберег. Наверняка именно там Нитар-Лисс носила изумрудный ключ, хотя… Попробуй разгадай эту темную.

Жрица заговорщицки подмигнула:

– Ну-с, поглядим, куда нам укажет ключик.

Потерев изумруд ладонями и подышав на него, Нитар-Лисс разложила на земле карту.

– Смотри внимательно, Лан-Ар. – Тонкий палец указывал куда-то в середину пергамента. А там – и правда! – там, среди хаоса штрихов и точек, желтело пустое место, почти не тронутое чернилами.

– Мне кажется, что карта без ключа лишена смысла. Равно как и ключ без карты.

Несколько минут ийлура внимательно рассматривала результат своих размышлений. Лан-Ар почесал затылок, а про себя решил, что даже вместе ключ и карта – тоже лишены смысла. И место, где «у начала времен Санаул создал Лабиринт», по-прежнему было скрыто от взглядов смертных.

– Хм. – Нитар-Лисс покачала головой. – Шейниров хвост…

И тут же с деланой веселостью в голосе добавила:

– Не будем отчаиваться. И не будем забывать, что сейчас утро и потому мы не видим игры света в камне… Надо бы ночью попробовать.

Лан-Ар, не удержавшись, скептически хмыкнул, чем заслужил хмурый взгляд жрицы. Напустив на себя самый смиренный вид, ийлур поинтересовался:

– И куда мы теперь пойдем?

– Известно куда. На юг, Лан-Ар, на юг. Мы идем на юг, это я точно знаю!

…Уплывающий в сумерки день не принес ничего плохого. Даже наоборот – они наткнулись на хрустальный ручеек, вытекающий из-под рябого, словно перепелка, валуна, и наполнили пустой бурдюк. Нитар-Лисс долго пила, черпая пригоршнями ледяную воду, затем умылась, попробовала стереть кровавые пятна с куртки, но потом махнула рукой – пустое, бесполезное занятие. Лан-Ар тоже хлебнул водицы, плеснул себе в лицо, с силой провел мокрыми пальцами по волосам, будто желая привести в порядок беспорядочно скачущие мысли. На руках остались багровые разводы, и он торопливо сунул руки в ручей. Это была кровь убитых чудовищ, и Лан-Ару вдруг стало противно до тошноты – оттого, что он весь, с ног до головы, покрыт бурыми пятнами и не может отмыться.

Кровь чудовищ словно въелась в кожу, при этом запачкав саму смертную душу ийлура.

Нитар-Лисс внимательно поглядела на ийлура и буркнула, что это близость Лабиринта так действует и что кому-кому, а Лан-Ару следует проявить осторожность.

– В мыслях и поступках, дорогой. Лабиринт Сумерек на то и Лабиринт Сумерек, чтобы свести с ума тех, кто до сих пор не нашел своего места под небесами Эртинойса.

– А разве я не нашел? – Лан-Ар смотрел на журчащую воду. Наверное, этому ручью было хорошо и беззаботно – бежать себе от хребта на равнину, ни о чем не думая и не беспокоясь. Может быть, оттого и вода была такой чистой и вкусной, потому как ни одно сомнение не замутняло ее…

– А что, нашел? – усмехнулась ийлура. – Не убивайся, Лан-Ар. Именно такой, как ты, и должен войти в Лабиринт.

– Не понимаю.

Он набрал полные пригоршни ледяной воды и плеснул в лицо.

– Идем дальше.

– Хорошо, – миролюбиво улыбнулась жрица.

…А тропа все вилась петлями вокруг насыпных холмиков. Изредка попадались и каменные сады, а один раз ийлурам встретилась каменная плита с выбитым текстом на языке элеанов. Нитар-Лисс остановилась и углубилась в чтение, а Лан-Ар тем временем смотрел в небо. Он никак не мог отделаться от мысли, что на них в любой момент могут напасть элеаны – но те не нападали, невзирая на то, что по их исконным землям медленно тащились два ийлура.

– Это закон гостеприимства, – задумчиво сказала Нитар-Лисс, – он многое объясняет. Хотя кое-что по-прежнему остается загадкой…

И молча двинулась дальше, не оставляя Лан-Ару иного выбора, кроме как идти следом. По правую руку, как и днем раньше, черными колоннами тянулись ввысь горы Сумеречного хребта, древние, изрезанные морщинами ущелий, избитые оспинами пещер и пещерок, подпирающие небо Эртинойса…

Сумерки сгустились рано. И сразу же Нитар-Лисс объявила привал. На счастье, среди камней встретился зеленый оазис: две жиденькие акации, прилепившиеся к гранитной стене. У их вспученных, натруженных корней журчала вода и влажно шепталась высокая, по колено, трава.

Как только затрещал костер, жрица разостлала на траве плащ и достала карту.

– Уж не знаю, чего нам ждать этой ночью, – донеслось до Лан-Ара.

Потом она бормотала еще что-то, поворачивая пергамент и так и сяк; достала изумрудный ключ.

– Так я и думала! – В голосе Нитар-Лисс послышались торжествующие нотки. – Давай сюда мою сумку, живее!

И, получив желаемое, она принялась торопливо потрошить содержимое мешка. В разные стороны полетели свертки, бархатные мешочки, ящик с ритуальными ножами…

– Ох, да где же они…

Издав победный вопль, ийлура наконец достала плоскую деревянную коробку, в которой оказался писчий набор – перо и стеклянный пузырек чернил с завинчивающейся крышкой.

– Поглядим… Благослови, Претемная Мать синхов!

Нитар-Лисс углубилась в рисование. Лан-Ар тоже присел на корточки, посмотрел – и едва не рассмеялся. А ведь секрет карты оказался прост, впрочем, как и все гениальное, что существовало под небесами Эртинойса: когда источник света находился строго слева от пергамента, а в центре лежал изумрудный ключ, каждый лучик зеленоватого света становился продолжением не доведенной до конца чернильной линии. И потому Нитар-Лисс, прикусив кончик языка, прилежно обводила дрожащие травяные полоски, и на карте – наконец-то! – появились и горы хребта, и предгорье, и кромка Диких земель. Ийлуру показалось, что в одном из пятнышек он даже узнал каменный сад, в котором они ночевали прошлый раз, и крошечный ручеек, журчащий в траве, восточнее впадал в катящуюся на равнину речку…