Андрэ Нортон - Леопард в изгнании

Она показала на лежавший у нее на коленях узел, на который Сара прежде не обратила внимания. Мириэль отогнула угол ткани так бережно, что Сара не удивилась бы, если бы там оказался ребенок. Но вместо этого увидела совершенно сказочную чашу, основанием которой служил золотой сокол, осыпанный самоцветами, а сама чаша была вырезана из нефрита или изумруда…

— Господи Боже мой, — ничего не понимая выпалила она. — И ты должна вот это тащить в Новый Орлеан? Нам очень повезет, если нас не ограбят прежде, чем мы пройдем десять шагов.

— Ты поможешь мне, Сара? — умоляюще спросила Мириэль.

— Думаю, придется, — безнадежно ответила Сара. Если чаша была источником того самого света, который привел ее к Мириэль, то она, должно быть, магическая. А Сара уже поняла, что к магии надо относиться уважительно. — Сейчас мне кажется, что лучше уж пойти в Новый Орлеан и быть там расстрелянной как шпионке, чем возвращаться в Балтимор и объясняться с Уэссексом по поводу того, что я тут делаю и почему я не дождалась его приезда. Хотя, должна тебе признаться, если ты потащишь с собой эту штуку, то тебя должен охранять сам дьявол!

Как бы то ни было, пока им везло. В сумерках долгого тяжелого дня Сара и Мириэль выбрались к воде. Река немного успокоилась. Нужно было попытаться перебраться через нее, несмотря на оставшиеся еще кое-где водовороты, — выбора не оставалось. Течение унесет их на несколько миль вниз, но, если повезет, они доберутся до берега. Если даже на острове и остались какие-нибудь каноэ или плоты, нечего было и думать украсть один из них. Либо бежать, либо сдаваться Первому Мечу. А уходить надо, пока еще света достаточно, чтобы видеть, где выбраться на сушу.

«В крайнем случае, поплывем, — с надеждой подумала Сара. — И будем надеяться, что у нумакики сейчас и других дел хватает. Если повезет, нас сочтут погибшими».

— Пошли, — прошептала Мириэль. Пригибаясь, по-прежнему сжимая в руках завернутую в одеяло Чашу, она протиснулась между деревцами и быстро побежала к воде. Сара увидела, как ее губы шевелятся в беззвучной молитве.

Когда Мириэль добралась до воды и помахала подруге рукой, Сара вдруг застыла в изумлении. От Мириэль распространялось нечто, что Сара не могла назвать иначе, чем волны спокойствия. Умолк шум реки — сначала она просто не замечала его, потому что привыкла, но теперь он совсем исчез. Это было чудо, другим словом не назовешь.

Сара выбралась из пещеры следом за подругой, совершенно не остерегаясь, захваченная изумлением и любопытством. Насколько она могла видеть, вверх и вниз по течению река была спокойна, как запруда у мельницы где-нибудь в Англии.

Нумакики тоже это увидели, поскольку с развалин стены донеслись крики, и Сара услышала, как в реку упал камень. От этого звука она очнулась и быстро побежала к воде следом за Мириэль. Крики сзади стали громче, потом кто-то бросился в воду следом за беглянками. Сара не видела у нумакики луков, но хорошо брошенное копье способно убить с не меньшим успехом.

Сара хорошо плавала, руки у нее сейчас были свободны, а река спокойна. Все замечательно, если только не учитывать температуру воды. Она была холодной даже в это время года. Время от времени женщина пыталась нащупать дно кончиками пальцев и, спустя целую вечность, наконец ощутила под ногами песок.

— Дай руку! — прошептала, задыхаясь, Мириэль. С трудом держась на воде, она, однако, не осмеливалась приблизиться к берегу, поджидая Сару. — Возьми меня за руку! Мы должны выйти из реки вместе, или я не знаю, что произойдет!

Сара оглянулась. Прореха в частоколе вся сверкала факелами, из-за мыса на острове вынырнул хищный силуэт каноэ, за ним — второй. Через несколько минут лодки будут здесь. Она схватила Мириэль за руку и вытащила подругу на сушу.

На мелководье Мириэль оступилась и упала на колени. Чаша вырвалась из ее рук и упала на берег. Мириэль вскрикнула.

И, словно эхо ее крика, послышался низкий гул, а за ним такой рев, какого Сара никогда прежде не слышала. В мгновение ока река закипела, призрачно забелела в сумерках. Вся ярость, сдерживаемая во время их переправы, выплеснулась наружу. Возник страшный водоворот, который мгновенно поглотил каноэ и поволок их к порогам.

— Господь всемогущий, — прошептала Сара, застыв на месте при виде происшедшего.

Мириэль встала и подобрала Чашу. Выжав, насколько смогла, промокшее одеяло, она снова завернула в него свое сокровище.

— Пошли, — сказала она. И Сара услышала в ее голосе слезы. — Не думаю, что теперь они будут нас преследовать.

ЕСЛИ НЕ СЧИТАТЬ короткого перехода до реки Огайо, весь путь до Луизианы они проделали при помощи замечательного изобретения Роберта Фултона, причем так быстро, как и обещал Илья Костюшко. Тайным это плаванье можно было назвать только при наличии буйной фантазии, поскольку и Огайо, и Миссисипи были весьма оживленными реками даже в эти времена французского эмбарго, и «Короля Генриха» провожали оживленным свистом и донимали глупыми вопросами со всех встречных плоскодонок. К счастью, корабль был вооружен пушками, щетинившимися вдоль бортов, а его невероятная скорость позволила им уйти от нескольких банд речных пиратов.

Хотя все восемь членов экипажа были наняты «Белой Башней», сами они были уверены, что работают на некую непонятную организацию под названием «Королевское общество развития научных идей» или «Клуб путешественников». В любом случае они обращались с Уэссексом как с обычным человеком. В другой ситуации Уэссекс воспользовался бы такой беспечностью для побега, но сейчас он честно признавал правоту Костюшко. Сары в Балтиморе нет, а то немногое, что он знал, оставляло Уэссексу ровно столько же шансов найти ее в Балтиморе, сколько и в любом другом месте.

По крайней мере, пока его не принуждали к убийству герцога де Шарантона. Он не стал снова делиться с Костюшко своими сомнениями насчет политических убийств, но размышлял об этом очень много. Убийство человека — в особенности известного, хорошо охраняемого сатаниста вроде де Шарантона (которого, по мнению Костюшко, следовало бы давным-давно прирезать) — требовало тщательной подготовки и деликатного подхода, а не одной только королевской крови в жилах. В представлении Уэссекса выполнение подобного поручения не подразумевало торжественного прибытия на весьма заметном, невероятно уникальном и чрезвычайно шумном речном судне с паровым двигателем.

Слухи о странной речной диковине бежали впереди них, и когда они достигли верхней дельты, то уже успели привыкнуть к тому, что «Короля Генриха» провожают взглядами любопытные зрители. Местные жители толпились на прибрежных насыпях, дававших плантациям слабую защиту от постоянных разливов старушки Миссисипи. Вокруг возвышались поросшие мхом дубы, а за деревьями просматривалась заболоченная местность, обиталище призраков, где рептилии вырастали больше человека, а также таились другие, не столь естественные создания, готовые схватить зазевавшегося.