Анна Клименко - Тень Арднейра

Демоница вскочила на ноги, мотнула головой и в один прыжок почти одолела расстояние, разделявшее ее и Ланса. Шеннит мысленно ругнулся: было похоже на то, что эти эрги обладают куда большим могуществом, нежели «кошмарные» старшие… И хорошо было бы и вовсе не допускать схватки вроде этой, когда единственный способ выжить – убить врага… Врага сильного и опасного.

«Тогда – соберись и не думай ни о чем, кроме победы».

Одного быстрого взгляда в сторону Вейры хватило, чтобы понять – она долго не продержится. Эрг наступал, размахивая огромным двуручником, отбрасывая молодую леди Саквейра; она вилась вокруг него ужом, каждый раз уходя от сокрушающих ударов, возвращаясь и пытаясь нападать… Каждая следующая попытка – на крошечную долю мгновения медленнее предыдущей.

Ланс подхватил ближайший проток Силы Дхэттара, впился в пульсирующую жилу. Воздух вокруг демоницы вмиг затвердел, и шеннит даже успел обрадоваться тому, что все получается просто… Но не тут-то было. Багровая латная перчатка мощным ударом разнесла монолит, и – вот она, любуйтесь… Леди Шеззара собственной персоной, живая и невредимая. Ланс увернулся от огненного росчерка меча, одновременно обрушивая на демоницу ледяной водопад. Ведь, собственно, как лучше всего бороться с такими существами, как эрги? Остудить их, а затем – раздавить в крошку… Именно так он разделался с тем эргом, который хотел прирезать Вейру. И точно также погибли старшие, посягавшие на их жизни…

В лицо ударила волна горячего пара. Ланс, не медля, повторил процедуру, а затем, черпнув напрямую Силы, завернул леди Шеззара в колонну из льда. Еще миг – и гранитная глыба, сотворенная им, рухнула вниз, с хрустом давя черный панцирь…

А сам он согнулся от неожиданной, предательской боли в груди. Проклятье… Только не сейчас! Ланс попытался вдохнуть поглубже, осторожно, чтобы не растревожить колючую, прочно угнездившуюся под ребрами боль. Получилось. Медленно разогнулся, щурясь на слишком яркий солнечный свет…

– Ланс!..

Внутри все опустилось, сжимаясь в скользкий трепещущий ком. Разом позабыв и о боли, и о протоках силы, он повернулся на голос. Как раз в тот момент, когда Вейра оказалась на земле, и пламенный меч врага начал свой гибельный путь. Сверху вниз. Чтобы отделить голову молодой и слабой демоницы от туловища…

– Не-эт!

У него еще было время. На то, чтобы подхватить сверкающий проток, пропустить сквозь себя Силу и разнести в клочья огненное чудовище. Сила – она была рядом. Прозрачная, дрожащая, словно студеная вода, бьющая из ключа…

Ланс, отметая прочь сомнения, потянулся к источнику могущества всех шеннитов. Пылающий меч эрга одолел ровно половину пути. Руки, опущенные в то, что составляет жизнь миров, покалывало холодом. Он рванул на себя спасительную, упругую субстанцию, и…

Ничего не произошло. Голубоватая, полная хрустально-чистой Силы жилка обмякла и безжизненно повисла… Всего лишь особенность Дхэаттара, пульсации, о которых он уже задумывался раньше…

Меч эрга опускался.

«И разве я могу потерять тебя снова?!!»

Ланс отшвырнул бесполезный проток Силы. А затем, уже не обращаясь к Дхэттару, выплеснул на эрга все, что было припасено у него самого. Все то, что составляет сущность шеннита, изменяющего сущее, младшего бога Арднейра.

Синее небо почернело. Солнце на самом деле оказалось серым, тусклым диском; так бывает, если смотреть на него сквозь закопченное стекло. И невесть откуда хлынула черная, глянцевая волна, смывая на своем пути все, что было до этого.

Ланс улыбнулся. И все-таки он успел! На месте огненного демона не осталось ничего. Наверняка еще долго будут находить осколки черного камня, разбросанные по всей долине…

Вейра, теперь уже настоящая Вейра, а вовсе не порождение Бездны, выскочила из сгущающихся теней, ловко поднырнула под руку.

– Ланс!

По ее измазанной сажей щеке пролегла светлая дорожка.

– О, Бездна… Ланс!!!

В ее голосе натянутой струной звенело отчаяние.

– Вейра… – он с хрипом втянул густой воздух, – мне… надо полежать…

Глупо говорить об этом, тем более, когда все равно уже лежишь на горячей, присыпанной пеплом земле. На лицо капнуло что-то горячее, затем еще и еще.

– Почему ты плачешь? – пробормотал он, – мы победили. Мы свободны, и теперь… Ты поедешь со мной далеко-далеко… на край мира?

Вейра шмыгнула носом и торопливо вытерла глаза.

– Я… я вспомнила, Ланс. Теперь я знаю, кем была Миола… И знаю, кто я…

– Правда?

Тени подозрительно быстро сгущались; лицо Вейры, казалось, нежно светится во тьме.

– Правда. Я так люблю тебя, Ланс…

Ее пальчики коснулись щеки, они казались горячими, слишком горячими для человеческих…

…В тот миг Вейра зажмурилась, ожидая то, самое последне мгновение, которое оборвет ее жизнь. Ей было страшно. Потому, что смерть – это всегда боль. И всегда – конец всему, что было раньше.

Но, кроме громкого хлопка, ничего не прозошло.

Она открыла глаза и поняла, что лорд Шеззара просто-напросто исчез. А Ланс… Ланс стоял в каких-нибудь десяти шагах, живой, но… Он становился прозрачным, тая среди клубов пара.

– Ланс!!!

Все, что Вейра смогла сделать – это подхватить шеннита и осторожно опустить его на землю. Сквозь его лицо просвечивала обугленная почва.

«Ты не можешь… ты не можешь уйти сейчас!» – рвался наружу безмовный вопль.

Синие глаза чужого бога стремительно утрачивали краски, превращаясь в дымчатый хрусталь.

– Вейра… – он с хрипло втянул в себя воздух , – мне… надо полежать…

И тут она не выдержала и разрыдалась. Вейра Лонс… Не лежит ли на ней страшное проклятие, убивающее всякого, кто осмелится привязаться к ней? Кто взрастит в своем сердце свет и тепло?!! Жильер, Тиорин… А теперь вот… Но как она сможет смириться с этим? И как будет жальше жить без того, кто стал частью ее самой?

– Почему ты плачешь? – беззвучно просипел Ланс, – мы победили. Мы свободны, и теперь… Ты поедешь со мной далеко-далеко… на край мира?

Вейра шмыгнула носом и торопливо вытерла глаза. Нужно было… что-то сказать. Дать надежду и разогнать стремительно сгущающиеся тени.

– Я… я вспомнила, Ланс. Теперь я знаю, кем была Миола… И знаю, кто я…

– Правда?

Это была сладкая ложь. Для того, кого уже почти не существовало, только лицо бледным призраком парило над черной обгоревшей землей.

– Правда. Я так люблю тебя, Ланс…

И она погладила его по щеке, с ужасом чувствуя, как пальцы проваливаются в пустоту.

– Мне… я отдохну, – шепнул бестелесный голос, – совсем чуть-чуть.

…Шорох одежды.

…Рубашка все еще хранит его тепло. И запах.

Вейра сгребла в охапку все, что осталось от Ланса иль Фрейна ар Молд и замерла. Ей больше не хотелось ни подниматься, ни идти куда-либо. И если гибель лорда Саквейра всколыхнула и разбудила дремлюще пламя, то с уходом Ланса в душе прочно обосновалась ледяная пустота.