Олаф Бьорн Локнит - Карающая длань

– Будем надеяться, – буркнул огорченный киммериец. Вот тоже замечательное развлечение – скакать по предательским зимним горам в обществе дрохо и иных прожорливых гадин, разыскивая, в какую щель юркнули поганые твари!

– Пойдем обратно, – предложил гном. – Ваши, наверное, уже проснулись. Сегодня будет совет старейшин, они наверняка согласятся как-то помочь людям уничтожить зло в наших горах. Торир – глава совета – очень зол на оборотней, они недавно разыскали один из тайников его семьи и вычистили до самого дна, даже самого маленького камешка не оставили… Торир потом дней десять зеленый от злости ходил, – Фрам тихонько хихикнул себе в бороду.

Отряд действительно давно проснулся и в полном составе сидел в обеденной комнате, допивая остатки пива, доедая завтрак и страдая от похмелья. Впрочем, оно быстро прошло, особенно когда Фрам сообщил о предстоящем походе к старейшинам подземного народа.

Гном принарядился, аккуратно нацепил берет и вежливо попросил людей оставить оружие здесь, так как к правителям принято являться с чистыми помыслами, а людям, как гостям пещер, ничего не угрожает. Душа Конана громко протестовала даже против краткого временного расставания с Рангильдором, однако варвар со вздохом положил перевязь с мечом и кинжалом на каменную скамью. «Подождите меня здесь, ребята,» – грустно подумал он. Чистых помыслов варвар, несмотря на расставание с оружием, так и не ощутил.

В том же мрачном настроении он шагал слева от показывавшего дорогу Фрама по полутемному коридору. Мысленно Конан был уже в Аквилонии, на границе Пиктских пустошей, где все просто и понятно, нет никаких оборотней, гномов и прочей пакости. А еще виделся удобный и красивый дом Мораддина, что в окрестностях немедийской столицы…

Шаг за шагом отряд и его проводник углублялись в толщу горы, приближаясь к сердцу гномьего поселения. Главная Дорога не стала краше – все тот же полированный серый камень и ответвляющиеся темные проходы. Люди и гном шли довольно долго, пока Фрам наконец не свернул куда-то влево и не начал спускаться по широкой лестнице. Они прошли под огромной аркой, напоминающей переплетенные ветви двух наклонившихся деревьев, и вошли в зал, называемый гномами Залом Семи Королей.

Первое, что бросилось в глаза остановившимся на пороге людям – мягкий зеленоватый свет, испускаемый многочисленными светильниками. Стены зала были отделаны малахитом, двойной ряд темно-красных яшмовых колонн подводил посетителей к огромному постаменту из цельной базальтовой глыбы, на которой уступами, по два в ряд, располагались шесть деревянных тронов, покрытых искусной резьбой и позолотой. Седьмой трон – вырубленный из серого с желтыми прожилками гранита и без всяких украшений – стоял на самом верху.

Все троны занимали гномы преклонного возраста с длинными седыми бородами. Их живые, внимательные глаза пристально оглядывали незваных гостей. Фрам и пришедшие с ним люди поклонились. Старейшины в ответ слегка опустили головы, давая понять, что знаки уважения ими приняты. Первым заговорил гном, сидевший в нижнем ряду на левом троне:

– Что вы хотите от подгорного народа, люди?

– Вообще-то ничего, – по общему решению ведение переговоров предоставили Конану, потребовав только одного – чтобы варвар сперва хоть немного думал, а затем говорил. – Мы случайно попали в ваши подземелья, но, узнав, что вас тоже преследуют неприятности от обосновавшихся на поверхности оборотней, хотели предложить совместные действия против этих тварей, – и киммериец как бы невзначай добавил, зная, чем можно привлечь на свою сторону любого гнома: – Мы слышали, будто оборотни ограбили вас…

Лицо гнома, занимавшего верхний трон, слегка передернулось, и он резко спросил:

– И что ты предлагаешь, человек? В горах скрывается не менее шести десятков волков, превращающихся в людей, а вас… – он окинул маленький отряд снисходительным взором, – всего восемь.

– Мы собирались отыскать убежище оборотней и с помощью ваших превосходных воинов уничтожить их раз и навсегда! – Конан здраво решил, что немного лести никогда не повредит, а молва о непобедимом гномьем войске-хирде ходила по всем странам – от восхода до заката. Другое дело, что вот уже лет двести, как никто не видел этого самого хирда в действии.

– Нам нет дела до государств людей, – решительно заявил старейшина гномов, и, не обращая внимания на вытянувшиеся лица охотников за оборотнями, продолжил: – Однако свои владения мы будем защищать всегда и везде.

Некоторое время в зале стояла напряженная тишина. Все ждали решения предводителя подгорного племени, занимающего гранитный трон. Конан мысленно посочувствовал ему – неудобно же столько времени сидеть на холодном камне. И задница потом наверняка болит…

– Сколько воинов вам потребуется? – неожиданно задал вопрос гном. Конан даже не задумывался над ответом:

– Полсотни. Или побольше. Но, думаю, мы справимся и таким числом.

– Мы выделим сотню хирдманнов, – вынес решение старейшина. – И дадим вам Глаз. Когда вы обнаружите логово оборотней, вы с помощью Глаза сможете немедленно прислать нам просьбу о помощи. Войско пройдет подземными тоннелями в нужное место, так что вам будет больше не о чем беспокоиться.

Старейшины подняли свои посохи и трижды одновременно стукнули ими о базальтовый пол. С последним ударом глава Совета провозгласил:

– Да сбудется сие именем предвечного Кователя и Великого Длиннобородого Отца, нашего прародителя!

– Пусть сбудется, – буркнул вполголоса Конан. Конечно, получить от гномов обещание помощи – это замечательно, но прежде следует отыскать среди засыпанных снегом гор самих полулюдей-полуволков!

Аудиенция на том закончилась, а у выхода из зала отряд ожидал пожилой сгорбленный гном, сжимавший в руках небольшой ларец из темного дерева, инкрустированный драгоценными камнями. В ларце оказалось матово-серебристое яйцо, размерами чуть побольше куриного, сделанное из какого-то загадочного материала, похожего то ли на камень, то ли на жемчуг, то ли вообще на металл.

– Это Глаз, – прошамкал гном, вручая людям блестящее яйцо. На ощупь оно оказалось чуть теплым и слегка вибрировало, словно внутри находилось нечто живое. – Берегите его. Когда доберетесь до места – разбейте. Но ни в коем случае не раньше!..

Странный предмет с подобающими предосторожностями переложили в кожаный мешочек, пообещав не спускать с него глаз ни днем, ни ночью.

Отряд возвращался тем же коридором, обсуждая, насколько облегчится или, наоборот, усложнится их задача, когда Конан внезапно запнулся на полуслове, остановился, а на его лице появилось выражение, предшествующей чьей-то неминуемой (и, скорее всего, мучительной) смерти.