Олаф Бьорн Локнит - Карающая длань

Навстречу людям двигались два дюжих гнома, волоча за собой упирающегося и истерично хихикающего человека. Впрочем, на человека это оборванное и грязное существо с сумасшедшим блеском в глазах мало походило. И все же, несмотря на то, что некогда аккуратная и ухоженная бородка клинышком превратилась в густую спутанную мочалку, а сам человек выглядел, как распоследний опустившийся нищий, киммериец безошибочно узнал его.

– Омал… – беззвучно выдохнул варвар, чувствуя, что звереет, нет, просто сходит с ума от ярости. – Омал!!! – теперь это уже был дикий рев, заставивший всех шарахнуться в стороны. – Убью! Выродок Сета!!!

Охранники попытались заслонить своего пленника от несущегося на них разъяренного человека, но с тем же успехом можно было попытаться остановить лавину. Конан двумя ударами отшвырнул в стороны отнюдь не слабых гномов и сомкнул руки на тощей шее бывшего начальника охраны каравана.

– Отправляйся к Нергалу, ублюдок!

В глазах туранца появилось осмысленное выражение, сменившееся диким ужасом. Киммериец не шутил, угрожая задушить его голыми руками. Омал захрипел, затрепыхался, как вытащенная на берег рыба, тщетно пытаясь вырваться, затем безвольно обвис, вывалив наружу посиневший язык. Конан уже собирался последним рывком свернуть ему шею, когда на затылок варвара обрушился чей-то огромный кулак. Через несколько долгих мгновений руки киммерийца разжались и он, качнувшись, завалился назад. Выпущенный Омал, хрипя и кашляя, осел у стены, сжавшись в комок.

– Да-а, – простонал один из пострадавших гномов, потирая челюсть, на которой после встречи со стеной уже багровел огромный кровоподтек. – Откуда взялся этот бешеный? Он бы сейчас просто задушил пленника!

– Почтеннейший Фрам, а ты его не убил? – озабоченно спросил Эрхард, присев возле потерявшего сознание варвара.

– Чтобы такого убить или хотя бы слегка покалечить, нужен по меньшей мере удар моей кувалдочки, – отмахнулся гном. – Сейчас вскочит и снова полезет в драку. Интересно, почему киммерийцу так не приглянулся этот тип?

Словно подтверждая слова Фрама, Конан пошевелился, что-то невнятно пробормотал и открыл глаза, спросив:

– Ребята, а что, уже утро?

– Давно день настал, – ласково сказал гном. – Обедать пора… Эй, держите его!

Но с киммерийца уже слетели остатки беспамятства. Как и предсказывал Фрам, Конан снова рванулся к скорчившемуся на полу Омалу, потащив за собой и намертво вцепившегося в одежду гнома. Сообразив, что дело принимает плохой оборот, Эрхард и Веллан повисли на плечах варвара, общими усилиями сумев удержать Конана на месте. В варвара словно демон вселился – он брызгал слюной, бессвязно ругался, обещая всех на ремни порезать, пусть только дадут ему вырваться… Фрам озадаченно подумал – не врезать ли обезумевшему северянину еще разок. Впрочем, никакая голова, даже киммерийская, не в состоянии два раза подряд выдержать удар гномского кулака.

Положение спас Эрхард, неожиданно с силой встряхнувший варвара и заставивший его обернуться и замолчать.

– Слушай, Конан, – очень спокойно и внушительно проговорил сотник. – Если ты немедленно не прекратишь буянить, мы тебя свяжем. Можешь поверить, у нас хватит на это сил. А потом попросим наших уважаемых хозяев запихнуть тебя куда-нибудь в брошенную шахту, чтобы ты посидел там денек-другой и успокоился. Ну?

– Давно пора, – еле слышно пробурчал Эртель. – Только не на денек. Лучше вообще не выпускать до самой смерти. Спокойнее будет…

Конан дернулся, посмотрел на Эрхарда ненавидящими глазами, затем внезапно перестал вырываться и мрачно потребовал:

– Отпустите. Ладно, не буду я его убивать. Пока…

– Вот и умница, – похвалил киммерийца сотник. – Только ты, почтеннейший Фрам, подержи его еще чуток. На всякий случай.

Эрхард и Веллан осторожно отступили назад, но варвар не тронулся с места. Омал, на протяжении всей этой сцены жавшийся к стене, точно пытаясь слиться с ней, неуверенно поднялся на ноги, шатаясь, подошел к Конану и снизу вверх заглянул в лицо. Киммериец зарычал сквозь зубы:

– Уберите эту падаль, а то я за себя не ручаюсь…

Омал по-прежнему пристально смотрел на варвара, хотя гномы-охранники тянули его за собой, и вдруг торопливо забормотал:

– Я тебя знаю, ты ищешь оборотней. Таких больших мохнатых тварей с горящими глазами, с острыми зубами и когтями… Они прячутся в горах, Омал видел, где… Хочешь, мы пойдем туда?

Конан опешил. Похоже, спятивший туранец откуда-то знает, где логово тварей. В таком случае месть можно отложить и на потом…

– Ты знаешь, где живут оборотни? – не веря своим ушам, повторил киммериец. – Ты можешь проводить нас туда?

Омал энергично закивал головой – сумасшедший или нет, он однако отчетливо понимал, о чем его спрашивают – с немытых волос градом посыпались вши. Несколько мерзких насекомых упали на штаны Конана и тот брезгливо смахнул их ладонью.

– Фрам, хватит меня держать. Я кажется сказал, что не трону его!

Гном, поколебавшись, разжал руки. Конан прошелся взад-вперед по коридору, разминая мышцы и подчеркнуто не обращая внимания на бормочущего что-то Омала.

– Где вы его взяли? – поинтересовался у охранников Эрхард. – И что собираетесь с ним делать?

– Он шел через перевал, – откликнулся один из гномов. – Но, сколько мы его не спрашивали, он не говорит, откуда пришел и как вообще оказался в горах. А сейчас мы его вымоем и подстрижем, он же вшивый, как бродячая шавка!

– Приведите его потом к Фраму, – попросил сотник. – Кажется, этот человек может нам пригодиться.

– Ладно. Пошел, пошел! – и стражники, подталкивая пленника в спину, повели переставшего сопротивляться и притихшего туранца дальше по коридору.

Над Граскаалем всходило солнце. Неприступные горные пики холодно сверкали в его колючих лучах. Конану, только что шагнувшему из мягкого сумрака гномьих подземелий на заснеженную землю долины, где стоял покинутый храм, они показались просто ослепительными. Он прищурился и злобно посмотрел на светило. Сегодня хорошая погода его совершенно не радовала.

– Веллан, смотри, варвар на солнце злится, – как всегда, из-за спины раздался едкий голос Эртеля. У киммерийца с утра было плохое настроение, и он резко повернулся к насмешнику с намерением пнуть его как следует. Однако ухмылявшийся до ушей Эртель уже успел предусмотрительно отскочить на безопасное расстояние.

– Давай в догонялочки? – предложил он, оглядываясь и высматривая возможный путь к отступлению. – Спорим, не догонишь?

Конан скрипнул зубами и, наклонившись, набрал пригоршню снега.

– Делать мне больше нечего – за тобой бегать… – пробурчал варвар, а его руки тем временем слепили приличных размеров снежок. Эртель подозревал, что против него замышляется какая-то гадость, но увернуться не успел. Киммериец с гнусной ухмылочкой почти без замаха метнул свой снаряд, выждав момент, когда неугомонный насмешник отвернется. Лицо Эртеля оказалось залеплено мокрым снегом, а сам он, от неожиданности сделав пару шагов назад, не удержался на ногах и рухнул в сугроб. Оттуда немедленно донеслись неразборчивые ругательства, заглушенные громовым хохотом и советами: