Далия Трускиновская - Аметистовый блин

И старушка заговорила.

Она не разорялась на тему дурного воспитания молодежи, нет! Она ласковенько принялась доставать молодую женщину.

– А что, милочка, ножки уже отекают? – спрашивала она. – Раненько, раненько!

– Нет, не отекают ножки! – отвечала, сердясь, пассажирка.

– Да и головка, гляжу, кружится, и глазки мутненькие! – врала вредная бабка, причем непонятно было, зачем она это делает.

– Ничего у меня не кружится, отстаньте, бабушка! – будущая мама странно нервничала.

– А ты мне вот что скажи, милочка, первенького ведь носишь? – приставала бабка вроде бы и не злобно, но с каким-то тайным подбрыком.

За спиной у нее оказалась Лилиана. Сережа поразился лицу ведьмы – оно было счастливым!

– Да что вы ко мне привязались! – вскрикнула женщина, и вдруг Сережа понял, что ей действительно плохо.

– Да разве ж я привязалась? К тебе со всей душой, а ты рыло воротишь! – бабка наконец-то сорвалась с цепи.

– Со всей душой? – переспросила будущая мама. – Да ну вас, в самом деле!

– А ты от меня не отмахивайся! – бабка прямо-таки на глазах расцветала. – Я тебе, милочка, добра пожелать хотела! Вижу – ребеночек-то плохо лежит, я пожалела, слово ласковое сказала!

– Да не надо мне вашей жалости! – женщина чуть не плакала.

Пассажиры лишь молча переглядывались, понимая ситуацию примерно так: бабка-знахарка, простая душа, углядела беду и по наивности своей с услугами полезла, а дамочка попалась нервная. Сережа и сам был готов понять склоку именно так, да только странно вела себя ведьма-самоучка, которой в этих делах полагалось бы хоть что-то понимать.

Вдруг бабкина жертва закатила глаза и стала медленно сползать с сиденья на пол.

Пассажиры загомонили. Но никто из мужчин даже руки не протянул, чтобы удержать ее.

Сережа протолнулся поближе, присел на корточки – и выпрямился с женщиной на руках. Троллейбус перед тем, как затормозить, дернулся, атлета качнуло – и опять-таки не нашлось мужской руки, чтобы помочь. Зато Сережу увидела Лилиана.

Уж она-то должна была поспешить на помощь к обмякшей, словно разом утратившей все силы, женщине. Но вместо этого ведьма подмигнула Сереже, и не просто, а торжествующе.

Троллейбус замедлил ход. И тут Сережа все уразумел.

Как когтями вцепилась Лилиана бабке в руку и потащила к выходу. Та пискнула – и повлеклась следом, потому что ведьма всем телом и всем весом продавливала себе коридор в толпе, а бабка была, видать, легонькая.

– Да ты что ж это! – завопила бабка, но уж встал троллейбус, распахнулась дверь, и вывалилась она вслед за Лилианой.

Сережа шагнул влево, вправо, чтобы куда-нибудь пристроить женщину, но ее место сразу оказалось занято, а других поблизости не было, и сидящие пассажиры всем видом показывали, что они – ни при чем.

Тогда Сережа как был, с женщиной на руках, выскочил следом за Лилианой.

– Вот ОНО! – мотнув головой в сторону бабки, воскликнула ведьма. Бабка рванулась – но Лилиана так дернула ее к себе, что старухины ножки подкосились и она рухнул на колени.

– Ты что делаешь? – возмутился Сережа. – Отпусти старую дуру и помоги лучше вот этой!..

– От-пус-тить? – Лилиана чуть зубами не щелкнула от ярости. – Да ты знаешь, что ЭТО такое? Это же – ОРУЖИЕ!

Сережа чуть не уронил свой ценный груз.

– ЭТО? – переспросил он.

– А ты еще не понял?

Вдруг, учуяв в Сереже защитника, бабка развернулась на коленках и воззвала к нему.

– Сыночек! Деточка! – заголосила она. – Да что ж это творится! Да старому человеку уж и на улицу выйти нельзя! Да что ж ты мне не поможешь?…

– Не смей! – вскрикнула Лилиана, когда Сережа открыл рот для ответа. – Ни слова! Понял? Вон она отвечала – и что вышло?

Женщина, которую Сережа вынес из троллейбуса, все еще не приходила в себя.

– Отнеси ее вон туда, в сквер, посади на лавочку, – уже спокойнее приказала Лилиана. – Она сейчас очнется. А я ОРУЖИЕ постерегу. Не бойся, мне эта тетенька ничего сделать не сможет, я блоки поставила.

– Да что же это за тетка такая? – изумился Сережа.

– Ты про энергетических вампиров читал?

– Ну?

– Так это она и есть. По троллейбусам промышляет. А то еще дедок имеется – тот по трамваям. Но он слабее, такой нам не нужен.

– Ясно… – отвечал потрясенный Сережа.

Он еще не понимал, зачем Лилиане потребовался энергетический вампир, и копался в памяти, отыскивая сведения, бывшие до сего дня абсолютно бесполезными. И побрел пристраивать на лавочке пострадавшую женщину.

Еле он от той лавочки ноги унес, провожаемый гомоном окрестных бабок. Его приняли за мужа, не желающего приводить в чувство страдалицу-жену. И никакие уверения, что, мол, немочь пройдет сию секунду сама собой, не подействовали. Возвращаясь к Лилиане, Сережа костерил ведьму на все лады – не сними она венец безбрачия, никому бы и в голову не пришло, что эта гора мускулов способна жениться…

А между Лилианой и бабкой-вампиршей шел между тем торг.

– Да на что я тебе сдалась? – тосковала бабка. – Какой с меня вообще может быть прок? Отпусти Бога ради, а за мной не заржавеет! Могу деньгами дать, могу антиквариатом…

Лилиана только мотала головой, не выпуская бабкиной руки и выглядывая в среди прохожих атлета.

– Антиквариатом! – презрительно сообщила она подошедшему Сереже, чем его несколько удивила. – Нет, ты погляди на нее! Интеллигентка! Антиквариат у нее есть! А сама беременных женщин высасывает! Глаза б мои не глядели!

– Ну, подвернулась она мне, подвернулась! – уже не затосковала, а завопила бабка. – Не хотела я! Подвернулась, понимаете?

Это уже относилось к Сереже.

– Не смей отвечать! – снова прикрикнула на него Лилиана. – Ты ей ответишь – и энергетический канал откроешь! У тебя же в момент ответа дырка образуется!

– Дырка? У меня?…

Лилиана только махнула на него свободной рукой.

– Вот ЭТО мы возьмем с собой. Надо бы ее где-то запереть до завтра, чтобы хорошенько проголодалась…

– Ми-ли-ция!!! – заголосила бабка не хуже пожарной сирены. – Ми-ли-ция!!! Караул! Гра-бят!!!

И внезапно рванулась из цепких пальцев Лилианы.

Очевидно, ведьма имела телепатические способности. Сереже и в голову бы не пришло схватить вампиршу за шиворот. Однако он выбросил вперед руку, цапнул ее сзади, сгреб неизвестно сколько слоев кофт на загривке и даже приподнял бабку в воздух – наверно, во избежание дальнейших рывков.

– Ах ты сучка! – вызверилась на нее Лилиана. – Я тебе покажу милицию! Голодом уморю! Вперед!

И понеслась на каблуках большими скачками с удивительной скоростью, расталкивая прохожих и прокладывая дорогу Сереже. Тот, не размышляя, кинулся следом, неся перед собой бабку за шиворот, словно нашкодившего кота.

– Го-ро-до-вой!!! – уж вовсе неожиданно заверещала вампирша. Видимо, решила, что проще дозваться городового, чем милицию. И тем выдала свой более чем почтенный возраст.