Алсана Злолотце - Линия Ветра

— Ну как, соответствует ли это образу женщины-монстра? — Малахан повернула призму, перекрывая ведущие в нее трубки.

— Этот человек что-то сделал тебе? Или совершил какое-то преступление? — дриада сама не ожидала, что в ней заговорит сущность хранительницы. И хвала богам, что не стража. — Какое право ты имеешь так мучить его?

— Эти, как ты выразилась, люди мучают и пьют жизненные силы из своих матерей, жен и дочерей, из всех женщин, которые попадаются им на пути. Так что не спрашивай меня о праве, девчонка, — зло бросила царица.

— Велен тоже нужен тебе для… этого? Сырье для поддержания твоей красоты? — убить бы ее прямо сейчас, разорвать голыми руками! Но слишком велик риск, а теперь его необходимо умножать на два, поэтому терпи, ведьма, терпи. Ты еще поквитаешься с этой тварью.

— Ты маленькая глупышка, Таисс, — и откуда у царицы взялся нож? — Северный Ветер мой, рано или поздно он поймет это и придет. А я дождусь. В моем царстве еще не было царя, но он появится, вот увидишь.

Ар-принцесса не сдержала хохота. И эта туда же! Вэл, бедняга, даже на таком расстоянии от Лимара его все равно хотят посадить на трон!

— Почему ты смеешься?

— Да так, — в груди что-то взорвалось веселящей пеной. Второго шанса у нее не будет, так чего тянуть? — Давай уже свое зелье, царица, мне не терпится узнать, что же это такое.

Царице бы насторожиться, но образ, старательно создаваемый дриадой на протяжении всех этих дней, достаточно усыпил бдительность лэррийки, чтобы та ничего не заподозрила.

Нож легко рассек воздух и впился человеку в грудную клетку чуть выше сердца. Таисс не успела отвернуться, тошнота судорогой прошла от желудка, противным привкусом остановилась в горле. Хаос, какая мерзость! Ар-принцесса была уверена, что мужчина все чувствует, не даром глаза его были готовы вылезти из орбит, а не кричит только потому, что не может, то ли язык ему лэррийки вырезали, то ли магией отняли голос — какая в сущности разница?

Спустя несколько невыносимо долгих мгновений и отточенных сильных движений, сопровождавшихся недвусмысленным хрустом, Малахан держала в руках бешено стучащее сердце. Ар-принцесса бросила взгляд на выпотрошенную жертву — он был жив! Он все еще жил, этот несчастный моряк, решивший, как и Шах, срезать путь до Островов. Вот только Шаху повезло больше.

«Умри, ну умри уже, наконец, ну почему ты никак не умираешь?! — повторяла девушка про себя, не в силах отвести взгляд. — Надеюсь, Высокие зачтут тебе это. Никто не заслужил подобной участи…»

Ей не было дела до того, что делала царица с вынутым сердцем, хотя раньше Таисс следила бы за этим во все глаза, прикидывая, примеряя, запоминая. А сейчас она думала, что чувствовала бы, окажись на месте этого неизвестного, например, Хастаал Тиврид. Или Иор. Или тот же Шах.

«Да, я не многим лучше Малахан. А когда просыпается шэрх — то, пожалуй, еще и хуже».

Придя к этому неутешительному выводу, Таисс глубоко вдохнула и переключилась таки на происходящее с призмой. И как раз вовремя — царица уже доставала оттуда сердце, покрытое то ли ледком, то ли тонким стеклом. Внутри него светилась рубинами… кровь ли?

Одна из служанок поднесла Малахан широкую чашу. Царица кивком головы потребовала еще одну. У дриады противным холодом свело кончики пальцев. Нет, конечно, она не собиралась пить предложенный эликсир, но вот удастся ли сыграть так, чтобы все выглядело естественно?

Сердце со звоном раскололось о край чаши, словно обычное яйцо. В воздухе остро запахло чем-то приторно-сладким, тошнота снова зашевелилась в опасной близости от горла. Во второй, маленький кубок царица плеснула всего ничего, сыграв тем самым на руку ведьме. Опустев, «скорлупа» зашипела и растаяла в воздухе. Таисс с трудом заставляла себя не смотреть, как там человек, и искренне надеялась, что он все-таки умер.

— А что будет после того, как я это выпью? — как можно более беззаботно поинтересовалась девушка, когда Малахан протянула ей кубок.

— Ты увидишь чудесные сны, — пообещала царица, взгляд которой уже затуманило предвкушение. — Это не будет длится слишком долго, всего дюжину часов.

Значит, у нее всего дюжина часов, чтобы оказаться как можно дальше отсюда. Что ж, не так уже мало.

— Я не буду пить это первой, — как можно больше испуга, подозрительности и капризов. Взбалмошная девочка наконец-то сообразила, на что подписалась.

— Можем сделать это одновременно, — царица дрожала от нетерпения. — На счет три. Раз. Два.

— Три, — закончила дриада, делая вид, что подносит кубок к губам, и краем глаза следя за лэррийкой. Та пила по-настоящему, на глазах становясь прозрачной. Ничего себе эффекты!

Служанки бережно подхватили свою царицу под руки, когда из ослабевших пальцев выпала пустая чаша. Почтительно отнесли на стоящую в углу, а от того незамеченную ранее софу, накрыли тонким шелковым полотном. Таисс выплеснула свою порцию эликсира на пол и развернулась к двери.

Царица спит, тише, женщины в шелках, тише. Царица спит и видит чудесные сны, наверняка ей снится Северный Ветер. Тише, женщины, тише, не будем нарушать ее покой в глубине подводных чертогов, где царит смерть, становящаяся жизнью. Не поднимайте лишнего шума, что вам за дело до одинокой беглянки, не желающей оставаться в ваших владениях? Правильно, никакого вам до нее дела нет и не должно быть. Она уйдет тихонько, на цыпочках, никому не мешая, а вы помните, что царица спит и не смейте нарушать ее величественный покой. Вы же не хотите, чтобы у вашей вечномолодой правительницы утром были морщины и дурное расположение духа, верно?

— Проклятье! Краба ему под колено, и это опытный капитан?! В разгар сезона! — Арчи яростно пыхнул трубкой. Остальные собравшиеся молчали, в основном недопонимающее.

Новости были отвратительные. Криворукий Шах в окрестностях Желтого острова не появлялся.

Велен недовольно провел рукой по волосам и вытащил изо рта тонкую айрантовую веточку, кончик которой жевал, слушая доклад Дайро. Ошибки, к сожалению, быть не могло: орчонок только подтвердил то, что сам Велемир узнал в «Омарине».

А ведь работорговцы издревле считаются одними из самых рассчетоливых торгашей! Неужели криворукий не удосужился выяснить, что за сокровище у него в руках? Или все-таки знал и именно поэтому рванул напрямую, срезая путь мимо владений Малахан? Уму непостижимо! Во время сезона лэррийки не пропускают ни одного корабля на день пути от своих островов, иногда даже совершая набеги к самому течению — это известно всем!

Шаху так не хотелось жить? Или Таисс удалось освободиться? Но уж кем-кем, а полной дуррой Северный ветер свою жену не считал: Таисс нашла бы карты и уж точно не стала бы сворачивать с течения, который подходит почти к самому Большому Треугольнику.