Е. Николаичева - Простые будни воровской жизни.

- Отвечай, гнида, какого демона Степь на нас нападает? А, Повелитель Степей?

Над площадью повисла тишина.

- Или не я сумасшедший... - пробормотал про себя дроу, подбирая свой кинжал под недоумённым взглядом случайно оказавшегося рядом бродяги...

***

- Хозяин. В городе появился тот некромант, который раньше управлял Степью. Он невольно помешал помощи создать артефакт против вас, так что мне не пришлось ничего делать. А насчёт помощи, по-моему, они все там сумасшедшие, а командир тем более...

***

Гоблин с полуоторванным ухом увернулся от пролетевшего в опасной близости от его головы топора, махнул в сторону охамевшего гнома ятаганом, увернулся, отбил удар... Гномы наседали. Казалось, ещё чуть-чуть и...

Но тут из очередного неприметного тоннеля вывалилась не меньшая орава гоблинов, и чаша весов торопливо склонилась на другую сторону... невольно расплескав содержимое. К чему бы это?

Во внезапно наступившей тишине раздался оглушительный треск, и все обернулись к алтарю...

***

Лед подёргал цепь, приковывающую его к алтарю. Бесполезно. Покосился на остальных. Непонятно для чего их разместили на сей каменюке в виде пятиконечной звезды - головами в разные стороны. Рядом дёрнулась Лика. Цепи хрупнули, но выдержали.

- Дайте мне водицы напиться...

Чтобы мог я в ней утопиться...

- Риг, заткнись! - Шэм вопит.

Молчание.

- А ведь я здесь уже была...

- Это когда?

- Да заказ был у меня на одного гоблина... Я как раз прямо с алтаря Ила и стащила.

- Что???

С боку вынырнул шаман, потёр руки, окинул взглядом пленников...

- ТЫЫЫ!!!

Да, это был ВОПЛЬ. Шаман выпучил глаза, вперил в наёмницу указательный палец и затрясся в праведном гневе.

- Это ты украла жертву с алтаря! Уже принесённую!

- Он был ещё живой!

- Какой живой! Я ему самолично в сердце нож загнал!

- Но он же говорил!

- Да мало ли! - взорвался шаман и, видя подмогу своим сородичам, занёс ножик над Ригом.

- Он и досе живой!

- Да не может быть!

- Кх-кхм.

Тишина. Все шестеро поднимают головы. Прямо над алтарём, вися на одной верёвке (и болтаясь вниз головой), перед ними предстал Ил. Верёвка тянулась вверх к самому куполу, цеплялась за какой-то крюк, а дальше... а дальше в потолке тропинкой уходили выступы и ямки, которыми и воспользовался не в меру прыткий вор, сейчас нахально улыбающийся старому знакомому. Гоблин застыл в немом ужасе.

Верёвка треснула, и черноволосый паренёк рухнул вниз, прямо на гоблина...

***

Демонова верёвка! Как же так, а? Я попытался подняться с гоблина, на которого рухнул (а тот, в свою очередь, на кого-то ещё, на алтаре). Зеленокожий довольно быстро пришёл в себя, отпрыгнул. Я пакостно улыбнулся. Бедняга задрожал. Я шагнул ещё ближе...

- Эй, Ил, может, сначала нас освободишь?

Я растерянно моргнул, хлопнул себя по лбу, шагнул к пятёрке, наклонился... и тут понял, что мне всё это время мешало. Прямо из груди у меня торчал ритуальный ножичек, всаженный по самую рукоять... Я сам на него упал, и теперь... Мир вокруг поплыл и закружился, я накренился вперёд, к алтарю... по лезвию кинжала сбежала капля крови и упала на древнюю невесть сколько здесь пролежавшую каменюку...

Алтарь треснул, и рассыпался прахом, а мои знакомцы рухнули на холодный земляной пол, свободные и растерянные. А следом рухнул я, в темноту первородного мрака...

***

Лед, нахмурившись, склонился над вором. Как ни странно, крови было мало, но, несомненно, парень был ещё жив. Чёрные волосы разметались по полу, дыхание почти остановилось...

Гоблин, в ужасе смотревший на то, что осталось от алтаря (ничего, короче), выпучил глаза.

- Спасайтесь, братья! Пророчество сбылось! Одна и та же кровь упала на алтарь второй раз! И наш Бог отвернулся от нас! - возопил он.

'Братья' переглянулись, заорали и бросились в бегство...

К пятёрке спешил командир отряда гномов. Через весь лоб у него проходила широкая ссадина, на что тот явно плевал.

- Живой? - с тревогой в голосе поинтересовался он, склонившись над Илом.

- В прошлый раз оклемался и сейчас не сгинет, - но в голосе Мэй звучала неуверенность.

Лика вопросительно вскинула бровь.

- В прошлый раз он в сознании около часа пробыл, да ещё и шутил... Представляете, захожу я в этот зал, на алтаре парень лет пятнадцати, в груди ножик этот. А он: 'Леди, вы не заблудились? Хотите чаю? Угощаю!'. И улыбается этак... ехидно.

Повисло молчание.

- Нужно отнести его к целителю! - встрепенулся гном.

Схватил было вора на руки...

- Всегда мечтал покататься на гноме... Ой, а уздечку мне дадут?

Гном закатил глаза, а Лёд сделал вид, что закашлялся...

***

Смотрю в пустоту. Ну, вот. Я снова здесь. Здесь - это где? Неважно. Ненужно. Неизвестно. Поворачиваю голову. О! А вот и Он. Смерть. Да, согласен, звучит глупо. У всех Смерть - женщина. Один я такой... неправильный, слабо говоря. Парень поднимается с корточек и с любопытством смотрит на меня.

- Опять, - мне кажется, или в его голосе проскальзывает укоризна? - Может, теперь согласишься?

Мне не стоит спрашивать, я уже знаю ответ, но так уж у нас повелось...

- Согласиться на что?

- На жизнь, - улыбается, уже знает ответ.

- А, разве, я не жил? - теперь Смерть должен пожать плечами, рассмеяться и раствориться в воздухе, а я - проснуться неизвестно где с залатанной дырой в груди.

Он смеётся и пожимает плечами, а его черты привычно смазываются... но внезапно резко обретают чёткость.

- Жил, - соглашается. - Но не так, как ДОЛЖЕН БЫЛ ЖИТЬ... - правила изменились?

Однако... ах я ещё и ДОЛЖЕН!

- Кому был должен, тем прощаю... - великодушно.

Он смотрит с неожиданно хитрым прищуром, а черты его вновь расплываются... пока не остаются только глаза.

- Ну-ну... - внезапно выдаёт пустота, левый глаз ехидно подмигивает и исчезает вслед за правым, а я с немым изумлением внезапно понимаю, чьи глаза смотрели на меня из пустоты.

Мои.

***

Осада Даянира началась на следующий день после поимки 'злого и опасного преступника, именуемого себя Повелителем Степи'. По ходу дела, степняки проведали о неудаче с артефактом, и поспешили напасть, пока в светлые головы присланной 'помощи' не пришла какая-нибудь другая сумасбродная идейка. Атака степняков не прекращалась до позднего вечера, и Имперская Дюжина предпочитала находиться на стенах, помогая защитникам города удерживать ворота. Почему ворота? Ну... вероятно, из-за сложившихся годами стереотипов воин и сражений. Какой смысл атаковать неприступные стены, когда вот они, во всей красе и великолепии, - готовые ворота? А то, что стены-то совсем не неприступные, а кое-где и не цельные... впрочем, об этом градоначальник города, З'Эрон Даймон, потомственный дворянин, предпочитал не думать. Но, всё же, поспешил усилить защиту города именно в таких местах.