Андрей Круз - У Великой реки. Поход

Утром останки коммивояжёра обнаружил хозяин постоялого двора, Дмитрий Тихомиров, пришедший разбудить жильца, о чём тот сам его с вечера попросил. И чуть не лишился чувств, когда заглянул в комнату. Я взял в руки фотографии. Что можно сказать — потрудились над коммивояжёром неслабо. Не в мелкие клочки разорвали, но всё же очень старались к этому приблизиться. Руки-ноги оторваны и частично обгрызены, из туловища рёбра выломаны, голова тоже оторвана и насажена обрубком шеи на столбик кровати. Кровью залит весь пол, заляпаны все стены и потолок. На второй фотографии была голова крупным планом, с вывернутой челюстью, обвисшим лицом и мутными глазами, третий снимок показывал следы когтей на рёбрах. Когда их выламывали, очень характерные отпечатки остались.

Злоумышленник проник в комнату через окно, именно тем способом, о каком староста рассказал. Зацепил длинным и острым когтем раму, после чего тянул её на себя до тех пор, пока крючок не отскочил. Серьёзных запоров здесь никто нигде не ставил, село было весьма безопасным от всякой нечисти в силу высоких стен и бдительной стражи, а преступности тут отродясь не водилось.

Чтобы не путать снимки, я отодвинул их от себя на середину стола, разложил в рядок. Любопытствующая Лари чуть придвинула их к себе, тоже разглядеть решила.

Второй протокол описывал убийство некоего купца Михайлова из города Торжок. Тот мелко, но удачливо торговал всевозможным инструментом, вот и на этот раз приехал в эти края с целой трёхтонкой товара, который полностью распродал, а теперь возвращался в Тверь. Как и коммивояжёр, купец Михайлов просидел весь вечер в «Весёлой долине», хоть и покинул трактир не будучи навеселе. Воздерживался, всё больше стопочками да рюмочками пил. Ночевал тоже на постоялом дворе «Распутье», но не над амбаром, а в самом доме. На втором этаже, прямо над комнатой многострадального хозяина Дмитрия Тихомирова. Труп обнаружил он же — кровь из разорванного на части тела протекла через потолок и полилась прямо на постель, где хозяин постоялого двора почивал вместе с супругой. Супругу, кстати, после этого пришлось пользовать лекарю от нервического припадка.

К этому протоколу было четыре снимка, которые я тоже разложил посреди стола, чтобы дать всем их рассмотреть. Купца Михайлова рвали на куски с неменьшим тщанием, нежели коммивояжёра. Голову на этот раз оставили на подушке. Расчленённое тело плавало в луже собственной крови в кровати, покуда кровь не просочилась насквозь и не потекла через перекрытия на первый этаж. Как и в первом случае, никто никакого шума не слышал. Злоумышленник, или тварь, вскарабкался на второй этаж самым простым способом — приставив лестницу. Так же, к слову, как и в случае с коммивояжёром. На этот раз лестница так и осталась у окна, в то время как в случае предыдущем её убрали к забору, и при осмотре были обнаружены лишь следы от неё на мягкой земле под окном.

Это меня заинтересовало особо. По почерку нападение больше всего было похоже на работу упыря. Тут и пожранные и пропавшие куски тел, и все в крови, и многое другое. Но упырь силён и быстр. Это тварь такая — побыстрее любой обезьяны с островов в Южном океане будет. И забраться на второй этаж деревянного дома для него проблем нет — он и запрыгнуть может, и залезть по стене, впиваясь немалыми своими когтями в дерево. А тут… хм… по лесенке вскарабкались. Не упырь, однозначно. Даже если принять на веру утверждение, что упырь мог напасть на одну жертву и уйти, в то время как в соседней комнате есть ещё такие же. Единственное, что делает это похожим на атаку упыря — бессмысленная жестокость и кровавость. Упырь тоже не столько кровь пьёт или плоть жрёт, сколько терзает свои жертвы. Есть теория, что он ещё и жизненную силу тянет, когда рвёт жертвы в клочья. Хоть это пока и не доказано.

Подошёл хозяин трактира, начал расставлять перед нами тарелки с жарким, пахнущим очень и очень неплохо. Я даже чуть сдвинул папку с бумагами в сторону и начал поглощать мясо с картошкой, не прерывая чтения.

Третьей жертвой стала служанка из трактира «Весёлая долина». Она пожаловалась на усталость, хозяин, Ветлугин Василий Петрович, тот, что нам как раз обед подаёт, отпустил её пораньше. Она снимала комнатку у одной бабки в дальнем конце села. Но до дома не дошла. Её труп, разорванный в клочья подобно двум первым, нашли на улице.

На девушку напали, затащили за дровяной сарай, принадлежащий одному из местных жителей, где и убили описанным способом. Голову насадили на черен вил, которые, в свою очередь, воткнули в кучу сена торчком. Интересно. Упырь бы точно так не сделал. Это для него слишком сложно, особенно в период жора. Тогда у него мозги вообще отключаются, а он и от природы не великого ума. Чего вы хотите — упырь ближайший родственник кладбищенского гуля. Это не вампир, который раньше человеком был, потом ещё пару сотен лет прожил и все эти годы ума набирался. Это — зверь, полуразумный примат, почти без всякой магии. Но всё же небольшая магия в нём есть — упырь может спящего зачаровать, а может немного отвести глаза неспящему. Так что след магии в комнатах, о котором упомянули, как раз не удивляет.

Труп девушки был показан с разных сторон на четырёх снимках. Чтобы разложить все фотографии по столу, мне пришлось первый ряд, с телом и головой коммивояжёра, сдвинуть на самый край, почти под миску Маши. Потому что с последнего нападения снимков было целых десять, осталось на месте происшествия два трупа. Это было единственной разницей между происшествиями первыми и последним. Всё остальное совпадало до детали.

Купец Чухонцев с приказчиком Водовозовым возвращались из торговой поездки в Вирацкое баронство. Чем они торговали — неизвестно, но ехали обратно на грузовике-трёхтонке. Остановились на ночлег в Березняках, отметили остановку всё в той же «Весёлой долине». Крепко отметили, даже скандал небольшой вышел, когда Чухонцев пытался соседу по столу голову горчицей намазать, аргументируя тем, что «я за свои деньги!», и пытаясь при этом соседу заплатить. Купца увёл приказчик.

Ночевали они на постоялом дворе Петраковых, что следующий по улице после трактира. Комнату сняли на втором этаже. Чухонцев поначалу на две комнаты претендовал, но было людно, поэтому поселили их в одну.

Проникли в комнату тем же способом, что и раньше, хотя к тому времени народ насторожился и на дворах стали дежурить сторожа. Сторож уснул беспробудным сном, в окно влезли по лестнице — так же, как и раньше, с мясом оторвав крючок, после чего злоумышленник вновь явил ужаснувшемуся миру свою кровожадность. Однако не до конца. Если Чухонцев был изорван не хуже своих предшественников, то приказчика рвать только начали, а затем прервались. Возможно, тварь кто-то спугнул.