Елена Товбаз - Студент поневоле

Зеркало уменьшилось, привычно уместилось в кармане, и я вернулся в зал с чувством выполненного долга. Подошёл к стойке, где продолжали буянить студенты во главе с Линкнотом. Оказывается, он сам был не дурак покуролесить. И, похоже, все они уже были изрядно навеселе. Один из пятикурсников заметил меня.

— Дафи! Где ты был? Выпьем ещё по кружечке…

Так меня зовут Дафи? М-да… Хорошо хоть не Дауни. Интересно, а это полное имя? Если да, то печально, — для настоящего баронета. Я его занял на пару дней, а ему с ним всю жизнь ходить.

Подошёл другой студент, развязно обнял меня за плечи, и, заикаясь, выговорил заплетающимся языком:

— Ну-у, эт-та-а, чё-о т-ты, бра-ательник, Линк уго-а-щает.

Я с тоской заглянул в пустую кружку баронета и мне тут же налили ещё пенистого эля. Я не особо хотел это пробовать, но любопытство победило разум. Да и когда ещё случай представится?! Чужой мир, палить меня тут некому, родители далеко, делай, что хочешь. И я сделал, — первый глоток. Оч-чень даже ничего! Очень! Сладковатый, резкий и немного терпкий напиток с густым привкусом мёда и специй. Он немного покалывал язык и бодрил. Короче, я выпил всю кружку залпом. Братья-студенты хлопали меня по спине, восхищённо присвистывали и выкрикивали: «Пей ещё! Пей до дна!». Не знаю, что на меня нашло, но я расхрабрился и выложил на стойку полреала, выданного мне на сдачу в Длинном носе.

— Н-на все! И н-на всех!

Студенты засвистели и застучали кружками по стойке: «Даф-фит! Даф-фит! Молодец, парниша! Так держать! Знай наших!».

Линк бросил на меня предостерегающий взгляд и хотел что-то сказать. Но малость запоздал, ушлый бармен уже выстроил передо мной парад кружек — восемь сортов крепкого эля. И светлого, и тёмного, медового, яблочного, с перцем и… столько, на сколько хватило моего полреала. А ещё и осталось на закуску и две бутыли шипучего вина; и вскоре все студенты угощались, звякая кубками, тарабаня кружками, расплёскивая пенный напиток и закусывая жареным мясом с пряными зёрнышками, на палочках. Вкуснее я, кажется, ничего и не пробовал.

Вскоре мне стало слишком весело и хорошо. Я орал и смеялся наравне с новыми товарищами, даже не понимая шуток, которыми они сыпали наперебой. Да они и сами не понимали. Мне уже было наплевать на Линка и Зеркало. Я и забыл, кто они такие, и где я нахожусь. Да и п-поффиг! Ха-ха-ха!

Стойка, бутылки, бармен, столбы, дружки — всё плыло перед глазами. Я ржал во весь голос и толкал своего мнимого брата пытаясь что-то ему втолковать, а он осоловело таращился на меня, глупо улыбался и повторял:

— А, братии-ишка. Т-ты м-мене ув-важ-жаешь?

— Ув-важ-жаю! — сквозь туман отвечал я.

Я смутно помнил, как мы смели кружки со стола и отплясывали на нём с полными кубками в руках, так что этому их священному Хряку досталось даже больше того, на что он обычно рассчитывал. Зеркало истошно вопило, но мне было всё равно. Я даже хотел выбросить его, под стол, чтоб не портило веселья. Но в этот момент кто-то из студентов полез целоваться с Хряком под общий гогот пьяных посетителей, и я забыл. А другой УМник ползал вокруг бочки и так натурально хрюкал, что я хихикал до колик в животе, катался по столу и дрыгал ногами. И на всё это как будто смотрел со стороны, и сам себе удивлялся. Мне было так легко, что я просто парил над полом.

Пока… не получил увесистый подзатыльник и слетел со стола, проехавшись по винной луже почти до самого сортира. Потом кто-то подхватил меня, потащил, и я очнулся от того, что мне на голову и за шиворот потекла холодная вода. Отфыркиваясь и отплёвываясь, я попытался вырваться, но меня крепко держали. Я закашлялся, задыхаясь от попавшей в рот и нос воды. Кто-то несколько раз тряхнул меня и опять подсунул под умывальник.

— Ну, оклемался? — спросил он сурово и отпустил.

Меня немного качало, ноги казались ватными, я судорожно уцепился за его одежду и поднял взгляд:

— Линк? А чего ты тут делаешь?

— Вырываю тебя из пьяного угара, дубина, пока совсем не оскотинился.

— А?

— Бэ!.. Посмотри на себя в зеркало, болван… Да не в это! Оставь Норда в покое, он и так на грани истерики. Туда смотри!

Он дёрнул меня за шкирку и почти вплотную притиснул к щербатому зеркалу над умывальником. Я сначала и не сообразил, что это за отвратная рожа на меня так пялится и даже испугался. Но потом всё вспомнил… Это же я, только в облике баронета Дафи. Вот только посреди лица почему-то алел красный, как перезревший помидор, нос. Вроде бы у настоящего Дафи он выглядел нормальным. Я ощупал нос руками, для пущей убедительности, и потёр ладонью.

— Не старайся, — насмешливо бросил магистр. — До утра таким и останешься. Допился до красного носа, алкоголик!

— Я не…

— Пошли, а то дружков твоих скоро штабелями складывать придётся.

Он вытащил меня из сортира. Ноги у меня ещё заплетались, но соображал я вполне сносно и даже различал ворчание Зеркала, кроющего меня последними словами.

Линкнот подтащил меня к стойке, которую подпирали мои невольные собутыльники, облокачиваясь друг на друга. Двое разом повернулись ко мне, и я недоумённо пошатнулся. Вместо носов у них были свиные пятачки… Ну и дела! В другой момент я бы поразился, а тут даже прыснул.

— На с-себя хрю, п-посмотри, хрю-хрю, — прохрюкал один из них и отвернулся. — Хрю, хрю, хрю…

— О, эти набрались до свинского состояния, — констатировал Линк.

Следующие двое — с пятачками, подползли к нам держась за стойку, собираясь что-то сказать, но у них вырвалось пронзительное:

— Ви-иии! Уи-ииии!

Я изумленно икнул.

— А эти назюзюкались до поросячьего визга, — подытожил магистр. Я вспомнил название паба, и обалдело уставился на него.

— Так э-эт-то…, — и заикался я вовсе не потому, что язык плохо ворочался. Посмотрел бы я, как бы вы владели речью после увиденного. Наконец я совладал с собой и более-менее точно сформулировал вопрос:

— Они это, того… и правда такие от эля или вина? Напиться до поросячьего визга — это буквально?

— И тебе уже немного оставалось! — ехидно встряло Зеркало. Магистр усмехнулся:

— А ты как думал? Эль быстро ударяет в голову, и это отражается на физиономии, а потом начинаются стадии опьянения.

— Но ты тоже пил!

— Я знаю меру и никогда до этого не довожу.

Меня словно стукнуло.

— А таверна «Длинный нос»? Значит…

— Туда привозят заморское вино. Оно действует иначе, — спокойно пояснил магистр.

Ой, мамочки! Я смеялся как безумный. Но Линкноту было не до смеха, и он сгрёб в охапку первых же попавшихся студентов

— Этим уже точно хватит.

И потащил их к выходу. Я хихикая поплёлся за ним, а за мной увязались и остальные, икая, хрюкая и повизгивая. Вот так процессия! Посмотреть бы со стороны. И хорошо, что папа с мамой меня не видят. Я прикрыл нос рукой и перестал смеяться.