Елена Товбаз - Студент поневоле

Но как только мы вышли на улицу, и взгляд мой упёрся в название соседнего трактира, меня буквально свалил с ног новый приступ хохота.

— Рога и копыта! Ой! Рога и копыта!

Я тут же представил, кто оттуда может вывалиться. И словно в подтверждение этому, дверь трактира с грохотом распахнулась, и на пороге появился обнаженный по пояс детина, держа за шиворот сразу двух пьяных посетителей. И конечно же, у них росли и рога, и копыта, и даже подметающие мостовую хвосты с кисточками. Хвосты при этом высовывались из прорванных штанов и забавно подёргивались.

— Эй, Линк! — окликнул магистра детина. — Забери и этих. Из УМа. Семикурсники. Наклюкались до чёртиков! Бедолаги.

Выходит, магистра и там знали. А ещё учит меня, как надо или не надо пить. Тот ещё, видать, кутила!

Линкнот кивнул. Бросил «свинтусов», перехватил у детины двух рогатых и легко перекинул их через плечо — сразу двоих. А он ещё и силач!

У причала была привязана баржа. Туда магистр и сгрузил хвостатых студентов, бросив владельцу баржи несколько монет. Туда же отправились и бесчувственные «свинтусы», а едва стоящим на ногах, но ещё пребывающим в сознании, — то есть мне и четверым собутыльникам, — пришлось перебираться самим. При этом один едва не свалился в воду, чертыхнулся, но, покосившись на рога и копыта, суеверно осёкся. Линк устроился на носу баржи, и мы отчалили.

— В университет, — велел магистр хозяину баржи.

Я лежал рядом со счастливо похрюкивающими приятелями и смотрел в чистое небо. Невзирая ни на что, мне было легко. Время от времени я идиотски хихикал и совершенно не боялся завтрашнего дня. Кто-то затянул песню:

«А красотка та была…». Но Линк проворно щёлкнул певца по лбу, и он умолк, выплюнув напоследок: «…ик, подмигнула и ушла, ик…».

Баржа замедлила ход, остановилась, и я услышал скрип поднимающихся решёток, и увидел, как над нами вместо ясного неба, проплыли каменные своды с поднятыми кверху пиками. Стало быть, в Королевский город можно попасть и через водяные ворота.

Я приподнялся на локте и огляделся. Вскоре за воротами река расширялась, и совсем близко сверкнули воды залива, резче запахло морем, и над нами пролетели чайки, взмывши с песчаного пляжа. Мы двигались по лиману — навстречу шороху волн.

Я вновь откинулся на какие-то мешки, которые только сейчас обнаружил под собой. Ну хоть не на голых досках. Линкнот же не совсем изверг. И вот только я поудобней устроился, как меня начало донимать Зеркало.

— Ну? И как ты объяснишь своё поведение?! Придурок!

— Заткнись!

— А я, ик, м-лчу…, — недоумённо выговорил пятикурсник рядом. Зеркало не умолкало:

— Пьяница! Бестолочь! Чучело! Не надо было тебя останавливать. Походил бы пару дней со свиным пятачком, чтобы другие пальцем показывали…

Я благоразумно помалкивал, глядя ввысь на кричащих чаек и наслаждаясь шумом моря. Всё равно жизнь была прекрасна

— И где, спрашивается, был ум у человека?! — распекало меня Зеркало.

— И, правда, где мой ум? — вопросил я, глупо хихикнув.

— А мы туда и плывём, — пьяно икнул один из пятикурсников. — В УМ, хрю…

На самом деле у него получилось что-то вроде «му-хрю». И он тут же захрапел.

— Поплыли, поплыли… Приплыли! — ругалось Зеркало. — Разгильдяи! Выпивохи! Привыкли жить чужим умом. От того всё и случается. Как со мной…

— Прекрати ворчать, Норден, — прошептал магистр, спускаясь и наклоняясь к моему карману. — Тебя всё равно никто не слышит, кроме нас с Кеесом. Мне твоя лекция по барабану… О! А Кеесу похоже тоже.

Я лежал и по-идиотски лыбился, глядя в голубое небо. Мне было хорошо и весело. И какое мне дело до недовольства какого-то там Зеркала. А кто оно такое вообще? Права тут качает…

Надвинулась тёмная махина, тень закрыла солнце, и я подскочил от неожиданности. Над нами возвышался громадный замок. Настоящий тёмный исполин на фоне береговых утёсов. А часть его башен и мостов высились на вершине скалы и нависали над каменистым берегом залива. А волны лизали голыши и скальники, рисуя на них белую пену.

— Выгружаемся! — скомандовал Линкнот, хлопая студентов по щекам, чтобы привести в чувство. А после махнул рукой, зачерпнул ведром воды за бортом и выплеснул разом на всех. Они зашевелились… Фыркая и отряхиваясь, поползли по барже, путаясь в хвостах, цепляясь рогами, чертыхаясь, визжа и хрюкая:

— Чё…те, что… хрю-хрю… Ви-иииии!

Наконец, пинками магистра и с помощью хозяина баржи, которому дали ещё несколько монет, и собственными усилиями несчастные выпивохи выбрались на каменную пристань. Пролезли под цепями и распластались на мокрых камнях. А я и ещё несколько «свинтусов» справились самостоятельно. Но впереди нас ждало непреодолимое препятствие. В виде каменной лестницы с железными перилами из пятидесяти ступенек, вырубленных прямо в скале.

Но делать было нечего. Линкнот подхватил четверых. Силён мужик! Я и остальные держащиеся на ногах помогали тем, кто почти не стоял. Так мы и ползли по ступенькам. Периодически кто-нибудь норовил скатиться вниз, стуча головой по камням, или свернуться клубочком на высоте двухсот метров и уснуть, используя мою ногу как подушку. Однако мы преодолели и этот путь. Видимо, лишь затем, чтобы услышать:

— Ну и ну. Хороши красавчики! Нечего сказать.

— Хрю-у?

— У-ии?

— А-а! Допились. Как Вы посмели явиться в таком виде?! А?! Линкнот! Мне следовало догадаться. Там, где ты — всегда выпивка и гулянки. Забыл, за что тебя выгнали из УМа?

— Мой-то ум всегда со мной, а с тобой, я вижу, поступили похуже — ум из тебя выгнали.

— Ой-ой-ой, не пытайся острить, знаю я твои тупые шуточки, — фыркнул обладатель голоса.

Я подтянул за собой последнего студента и поднял голову. В конце лестницы стоял худосочный тип со впалыми щеками и зло прищуренными глазами. Волосы его были зачёсаны назад и прилизаны. Одетый в строгую мантию, напоминающую сутану священника из моего мира, он колыхался сушёной воблой на ветру.

— Не зуди, а помоги, — сопел Линкнот. — Бывший соратник по УМу, магистр Колклок.

— Никогда не был тебе соратником. И тащи этих болванов сам. Были бы не знатного рода, завтра же выставил бы из университета.

Он посторонился, давая Линку пройти, и тут его взгляд упал на меня.

— Господин баронет! Что я вижу?

— Меня, — по-идиотски уточнил я. — И вообще-то, кого, а не что.

И пока Колклок отходил от моей дерзости…

— Не кто, не что, а чмо, — гадко прошипело Зеркало. — Тебе сейчас покажут, что к чему. И поделом!

Линкнот тем временем затащил всех студентов наверх, на площадку и потопал вниз по лестнице, подмигнув мне на прощание. Но я не успел почувствовать себя одиноким.

— Пьяница! — взвизгнуло Зеркало, и я сжал его ладонью, чтобы не пищало. И запоздало посмотрел вслед магистру.