Елена Товбаз - Студент поневоле

Я боялся оглянуться, но что-то гнетущее так и ползло за нами по пятам. Я чувствовал это спиной. Мы наконец добрались до лестницы, расталкивая народ, приостановились, чтобы спуститься, и чья-то тяжёлая рука легла мне на плечо. Я вздрогнул, круто обернулся и…

Я вздрогнул, круто обернулся и… чуть не врезался лбом в подбородок высокому мужчине.

— Линк?! От сердца мгновенно отлегло.

— А мы тут…

— Вижу. Как дети малые! Сказано же было — никуда не выходить…

Под его брюзжание мы живо спустились вниз и добежали до потешного фургона в горошек, что стоял в конце улицы примыкавшей к площади у Стиринских ворот. Тёмные маленькие лошадки взирали на нас исподлобья, словно осуждали за любопытство, а на козлах сидел человек в колпаке с бубенчиками и ехидно усмехался.

Линк затолкал нас в фургон. Напоследок я всё же обернулся и заметил две тени мелькнувшие у крайнего дома. Они метнулись в сторону, скользнув за угол.

— Живее, — недовольно бурчал магистр. — Не зевать.

Фургон тронулся, повернул на соседнюю улицу и покатил в сторону четвёртых ворот.

— Кажется, оторвались, — предположил Линк, выглядывая из-за колышущегося от езды задника.

Однако он чересчур рано радовался. Лишь только мы, пропетляв по улочкам и переулкам, выехали на широкий проспект, а оттуда на центральную площадь, как наперерез нам вырвались слуги герцога в серых куртках и меховых шапках. Красные глаза сверкнули из-под шапок, и лошади заржали, и встали на дыбы, едва не перевернув фургон.

— Рибиг! — непонятно выкрикнул Линк. — Колдуй!

Возница в потешном шутовском колпаке натянул поводья и обернулся. К нашему удивлению он улыбался во весь свой белозубый рот и, подмигнув нам, хохотнул:

— Колданём?

Яркая вспышка отбросила псов герцога метров на тридцать, сорвав шапки с их голов, и вытерев серыми куртками и штанами дорожки на пыльной площади. Ха-ха-ха! Привычное для них занятие, с учётом герцогской мании.

— Молодчина, Рибиг, — хрипло похвалил Линк, и паяц-возница гикнул, щёлкнув поводьями, и лошадки понеслись вскачь. Такой прыти от этих полупоней я, признаться, не ожидал.

Фургон мчался через площадь, и мы с Веренией в смятении смотрели назад, вцепившись в занавески. Упавшие преследователи медленно поднимались, а с окрестных улиц к ним стекалась подмога: новые безмолвные тени, пугающие зловещим блеском красных глаз из-под меховых шапок. Магистр смотрел на это и крутил головой.

— Замели следы, называется, — сердито бубнил он. — Мало вам неприятностей, несмышлёныши, так ещё и засветились по глупости.

— Мы же не знали, — пыталась оправдаться Верения.

А я молчал. И Зеркало всё время молчало. Вероятно, Норден очень боялся. Ему не улыбалось вновь попасть в плен к серому герцогу со всеми вытекающими последствиями.

— Не знали, не знали, — бурчал Линк.

Серые бежали очень быстро и почти догнали нас.

— Рибиг! — снова крикнул магистр. — Давай!

— Есть! — весело отозвался возница.

— А вы — на пол! Быстро! Носы зажать! — приказал магистр.

Однако перед тем как шлёпнуться на дно фургона, я успел увидеть, как сзади из-под днища повалил густой вонючий дым. Ну прямо как из выхлопной трубы автомобиля, только желтоватый… Верения дёрнула меня за рубашку, и я растянулся рядом с ней и магистром. Дно фургона, заваленное тюфяками, валиками и устланное лоскутными ковриками, оказалось достаточно мягким, чтобы не ушибиться.

— Приехали! — через какое-то время объявил Линк. — Вылезаем… Попроворнее!

Мы выбрались из фургона, и я с удивлением увидел, что он преобразился — стал другого цвета: синим в красную полоску, а лошадки — рыжими в крапинку. Заметив моё изумление, магистр пояснил:

— Рибиг тоже прирождённый. Мастер иллюзий и эффектов.

Рибиг услышал его слова, ухмыльнулся и, сняв колпак, поклонился.

— Непревзойдённый комедиант, маг и волшебник — Рибиг. Великий и ужасный!

Интересно, все прирождённые такие скромные?

— Не паясничай, а поставь фургон за домом и жди нас.

— Есть!

И с чего это Рибиг во всём слушался Линка?

— Так, а вы какого лиха рты разинули?! Олухи! Быстро в дом, хватаем вещи и обратно в фургон. И так из-за вас…

Кажется, я понял, с чего.

Даже не дослушав, мы бросились в дом, чуть не сбив с ног вышедшую на шум Агнессу. Хорошо, что она широко распахнула дверь, иначе по бокам от проёма осталось бы два фигурных отпечатка. Влетев в дом, мы принялись метаться и хватать всё, что могли ухватить, в том числе и свои вещи. Я вцепился в рюкзак, а Верения сгребла все карандаши и стёрки, какие нашла, а также свой студенческий пергамент. Из кабинета широкими шагами уже выходил магистр запихивая в мешок золочёную тубу. Агнесса суетилась между нами и кухней, наспех собирая провизию и пихая нам корзинку за корзинкой.

— Вот… тут… булочки, сыр, ветчина, пирожки, яблоки, турепка отварная, бутыль с молоком…

А сверху аппетитными глянцевыми колечками улеглась связка баранок.

— Не надо, — попытался отказаться Линк.

— Но как же, как же… — запричитала Агнесс.

— Ладно, возьмём, — смилостивился магистр и перед тем как принять две корзинки расцеловал Агнесс в зардевшиеся щёчки.

Мы с Веренией переглянулись, Агнесса всхлипнула и, сунув нам в руки оставшиеся свёртки, достала из кармана кружевной платочек и промокнула глаза.

— Я скоро вернусь, — неуверенно пообещал Линк и добавил. — Через полгода, примерно.

Агнесса всплакнула, но взяла себя в руки и, помахав нам на прощание, сказала:

— Да хранит вас мастер дорог…

Всхлипывая, она заперла за нами дверь, мы загрузились в фургон и покатили к Пергамотумским воротам.

— Так где пришвартовался твой корабль? — уточнил Линк, повернувшись к Верении.

А я осторожно выглядывая из-за задника высматривал погоню. Но серые тени пока нигде не мелькали. Вроде бы…

— В Заливе Трёх королей, в Перепелиной бухте, у левого пирса, — подсказала Верения. — Да Вы сразу увидите! У моего отца каравелла. Не парамелла и не дрэбот, а ка-ра-велла!

— Понял, Рибиг?

— Будет сделано!

И мы поехали быстрее.

А я совершенно не разбирался в названиях местного водного транспорта, но каравелла — это и мне было знакомо.

— Не высовывайтесь! — наорал на нас Линк и прогнал в глубь душного фургона.

Вскоре мы выехали из города и подпрыгивая на ухабах понеслись дальше. Если слуги герцога и преследовали нас, то давным-давно отстали. Однако Линк напряжённо хмурился, погладывая на оставленные позади ворота и дорогу. Норд притих у меня в кармане. Я же почти ничего не видел и только по характерному шуму догадался, что мы, наконец, достигли порта. Верения поняла это гораздо раньше и ползком через весь фургон добралась до козел, втихаря от задумчивого магистра, и пристроилась рядом с возницей. Он ободряюще улыбнулся ей и…