Карен Миллер - Утраченная невинность

Гар выглядел истощенным; казалось, он вот-вот свалится с ног. Неудивительно, если учесть, что лишь вчера похоронил свою семью. И все же…

— Ваше величество, — поклонился Никс.

Гар словно не заметил его. Он прошел прямо к постели Дурма и упал в кресло. Схватив безвольную руку Главного мага, Гар прижал ее к губам.

— Дурм! Дурм, я пришел. — Маг не ответил, и Гар посмотрел на лекаря, не скрывая своего недовольства. — Что такое? Ты же сказал, что он пришел в себя!

Никс обменялся взглядом с Эшером и откашлялся.

— Он был слишком возбужден, ваше величество, и вынудил меня прибегнуть к успокоительным средствам. Уверен, он вот-вот снова очнется.

Гар сердито отвернулся и уставился на Дурма.

— Не стоило этого делать, Никс. Ты же знаешь, что он мне нужен в сознании и…

Дурм вздохнул. Пошевелился. Открыл глаза.

— Что… что…

Затаив дыхание, Гар склонился над ним.

— Хвала Барле. Дурм, ты меня слышишь? Узнаешь меня?

Дурм улыбнулся прямо в озабоченное, ждущее лицо Гара.

— Конечно, — произнес он. Говорил Главный маг негромко и глумливо. — Ты калека, Гар. Жалкий и презренный отпрыск Борна.

Никс шагнул ближе к постели.

— Эбонард — мощное снотворное, ваше величество, иногда оно играет злые шутки с языком пациентов. Неразумно принимать всерьез…

Гар покраснел от возмущения.

— Уж не думаешь ли ты, что я обижусь на слова больного человека?

Никс снова перекинулся взглядами с Эшером. Друг короля нахмурился и покачал головой, и Никс благоразумно воздержался от дальнейшего разговора.

— Конечно же, нет, ваше величество.

Дурм беспокойно задвигался и прошептал:

— Борн! Где Борн?

Гар наклонился поближе к нему.

— Сейчас он не может приехать. Но он любит тебя и шлет свой привет.

Дурм облегченно улыбнулся.

— Борн. Друг мой. Передайте и ему от меня слова любви. Скажите, что мы скоро увидимся. — Он еще раз вздохнул и снова погрузился в сон.

Гар выпустил руку Дурма, встал и подошел к окну.

— Он не помнит, что случилось?

— Пока еще рано говорить с полной определенностью, — ответил Никс. — Но учитывая повреждения, которые он получил… Похоже, что не помнит. Когда он достаточно окрепнет, я…

— Не надо. Я сам расскажу ему.

— Как пожелает ваше величество.

— Через какое время он сможет вернуться к своим обязанностям?

Никс заколебался. С этим молодым человеком следует вести себя крайне осторожно.

— Ваше величество… Просто чудо, что Дурм вообще жив. Неразумно будет загадывать вперед в таком случае, как этот.

Гар холодно посмотрел на лекаря через плечо.

— Ты же знаешь, Никс, что он мне нужен.

Осторожность осторожностью, но причинять вред пациенту Никс не позволит. Даже королю.

— Полагаю, что у его величества много забот, но первейшей из них считаю здоровье Дурма.

— Король с тобой согласен, — вмешался Эшер. Он говорил резко и взглядом словно предостерегал лекаря от возражений. — Просто сделай все от тебя зависящее, чтобы поскорее вылечить Дурма. Вот все, о чем мы просим.

Мы. Никс ощутил легкое беспокойство и повернулся к Гару.

— Ваше величество?

Гар кивнул.

— Он прав. Конечно, ты должен заботиться о его здоровье. Заботиться, но не нянчиться с ним. Я прошу не только за него, но и за себя, Никс. Дурм — человек не праздный. Если он будет знать, что есть неотложные дела, то выздоровеет быстрее.

Правильные слова. И все-таки Никс чувствовал беспокойство. Какая-то новая забота наложила отпечаток на лицо Гара. Что-то, не имеющее отношения к заклинанию погоды.

— Да-да, конечно. А как самочувствие вашего величества? Вы, сдается мне, немного осунулись…

— Я чувствую себя прекрасно.

Никс не удержался и взял запястье Гара, чтобы проверить пульс, потом положил ладонь на его лоб. Король стерпел и даже постарался скрыть раздражение. Закончив беглый осмотр, Никс озабоченно покачал головой.

— Вам надо больше отдыхать. Предупреждаю, если вы не позаботитесь о вашем здоровье, то первые же недели заклинания погоды погубят вас.

— Говорю тебе, чувствую я себя прекрасно, — бросил Гар. — Прибереги силы для Дурма.

Никс осмелился улыбнуться.

— У меня хватит сил на вас обоих, ваше величество.

Гар гневно шагнул к нему.

— Ты считаешь, что это смешно?

— Нет, ваше величество. Я…

— Исцели его, Никс! Или я не отвечаю за последствия!

Никс ошеломленно смотрел, как Гар покидает палату. Когда Эшер, двинувшийся вслед за королем, посмотрел на него с открытой неприязнью, лекарь счел себя униженным и помрачнел. А Дурм спал в своей постели и улыбался, как ребенок.

Конройд Джарралт принимал ванну, когда пришло известие. Дурм пришел в себя и находится в здравом уме. Он пришел в такую ярость, что начавшая остывать вода чуть не закипела, и ему пришлось нагишом выскакивать из ванны, чтобы не ошпариться.

— Скажи Фроли, чтобы ждал в библиотеке, — велел он испуганной горничной. — Я сейчас приду.

— Слушаюсь, господин! — пискнула девушка и исчезла.

Он надел богатый парчовый халат, высушил и привел в порядок волосы, быстро расчесав их пятерней, и спустился по лестнице в библиотеку.

— Господин, — приветствовал его поклоном Фроли. Он был одет в серый плащ, широкополая шляпа закрывала глаза, и выглядел слуга, как всегда, очень неприметно.

— Наш толстый друг, насколько я понимаю, прислал тебе записку?

Фроли покачал головой.

— Нет, господин. Он нашел меня в «Веселом поросенке» и передал все на словах.

— При свидетелях?

Фроли поджал губы.

— Обижаете, господин.

Джарралту было наплевать на чувства Фроли.

— Это все, что он сказал?

— Все, господин.

Джарралт уселся за письменный стол и забарабанил пальцами по полированному дереву.

— Уиллер не слишком торопится выполнять поручение.

— Я намекнул ему, что вы с нетерпением ждете хороших новостей, — сообщил Фроли, снимая шляпу и нервно теребя ее в руках. — Очень прозрачно намекнул.

— Полагаю, настало время напомнить ему о срочности данного дела, — сказал Джарралт. — Где он сейчас?

— Скорее всего, в этот час он находится дома.

— Найди его. Приведи к западным воротам Садов Барлы. Я встречу вас там.

— Слушаюсь, господин. — Фроли поклонился и вышел.

Супругу он нашел в музыкальной комнате, где она развлекалась игрой на клавикордах.

— Я собираюсь на прогулку, — сообщил жене Джарралт.

— На прогулку? — удивилась она. Прекратив играть, Этьенн уставилась на мужа с таким выражением на лице, словно у того за спиной выросли крылья. — В такой час? Но ты только что принял ванну.

— Прошу тебя, дорогая, не беспокойся и не жди моего возвращения, ложись спать. Мне надо заняться кое-какими пустячными делами, и заодно я прогуляюсь.