Xxcoy - Послушание змеи

Мне было прекрасно известно, что время почти вышло. На следующий день центральная звезда окажется в зените и Аристайдес сможет завершить ритуал. И всему этому противостояли примерно четыреста покрытых письменами пергаментных листов, среди которых, возможно (но совсем не обязательно) скрывалось решение проблемы. А еще в голове вертелся мучительный вопрос: где и кого Маг собирается напоследок принести в жертву.

Гарретт затерялся в недрах скованного морозом Города, лишь только сдал меня с рук на руки Артемусу. Интересно, где он сейчас? Наверняка в одном из таких мест, где, по мнению городской стражи, ему совсем нечего делать.

Я старался не дать посторонни мыслям отвлечь меня от работы и продолжал читать дальше, но в какой-то момент это стало просто невозможно – мне срочно пришлось перебраться поближе к камину. Казалось, что эта Книга будто бы вытягивает из меня всю жизненную энергию, алчно высасывает тепло из тела, пока оно окончательно не превратится в ледышку. Артемус поместил перо в металлический держатель, глядя на меня с чувством легкого сострадания. Потом он спросил:

– Ты чувствовал себя точно так же, Тим, когда читал эту книгу в первый раз?

– Да, но тогда мне не было так холодно, – недолго думая, ответил я.

– Почему же теперь она так действует на тебя?

– Возможно из-за отсутствия магических способностей.

– Не знаю, можно ли все объяснить только этим.

– Как далеко мы продвинулись?..

– На три страницы.

Я вздохнул – работа шла все медленнее и медленнее. Так и будет продолжаться, вероятно, до тех пор, пока моя выдержка не откажет.

– Тут работы на целый месяц, а не на один день...

– У нас нет этого месяца.

– Этот фолиант словно иссушает меня...

Он внимательно посмотрел на меня:

– Что ты имеешь в виду?

– Мне не просто холодно. Книга словно... – я не мог подобрать слов – ... словно поглощает меня, питается моей жизнью.

– Это весьма интересно... В особенности потому, что такое воздействие она оказывает исключительно на тебя.

– Он... я наложил на Книгу чары, потому ее смысл понятел лишь мне.

– Но ведь тебе не нужно читать, чтобы ощутить холод, достаточно просто приблизиться. Это ведь никак не связано с чарами. Тогда по идее и я должен что-то чувствовать, не так ли? В чем же тогда различие между нами?

„Скажем, так: он – ученый человек, а я простой деревенский олух. Вот и все“, подумал я, но вслух ничего не сказал. Артемус еще раз окинул Книгу взглядом и промолвил:

– Ты вроде бы вполне нормальный молодой человек, за исключением твоей повышенной чувствительности к видениям, порожденных созвездием. То есть этот феномен как-то связан с этим, как думаешь? Ведь почти в самом начале написано, что Змея, согласно древним поверьям, охватывает жизнь. Думаю, это значит, что Змея обладает достаточно сильной для создания жизни энергией. Улавливаешь смысл?

Я кивнул, хотя не совсем понимал, к чему он клонит.

– Также можно было бы предположить, что ты все еще находишься в контакте с этим созвездием. Вот этой самой Силы и требует Книга. Ты говоришь, что испытываешь те же самые чувства во время приближения к Аристайдесу?

– Да...

– Весьма логично.

– Но я не нахожусь ни с кем в контакте.

– Именно это ты и делаешь. Только так можно объяснить твои сны о готовящихся убийствах.

– Даже если и так, в чем здесь польза, если мне это недоступно?

– А если все же доступно?

В сомнении я смотрел на Хранителя. Он сложил вместе кончики пальцев, глядя мне в глаза.

– Я знаю, что ты этого боишься, Тим. Но, по-моему, тебе нужно еще раз встретиться с Абсаломом.

От этих слов у меня волосы на затылке встали дыбом, но я промолчал. Он не стал ни на чем настаивать и поднялся, чтобы повесить чайник на металлический крюк в камине.

– Я уже послал за Езекилом. Быть может, он окажет тебе помощь при чтении.

Без всяких мыслей я уставился на угли. За окном проносились снежные вихри. Уже само присутствие Даны оказало бы мне огромную помощь (если она еще хотела меня видеть после моей выходки у ворот Крепости).

Раздался тихий стук и в комнату вошел Гарретт – в насквозь промокшем от снега плаще и довольно замерзший. Скинув хламиду, он опустился возле меня, согреваясь у камина.

– Кажется, сегодня на кладбище выходной. Как далеко вы продвинулись?

Его взгляд оценивающе скользнул по мне и я постарался выглядеть бодро.

– Так себе, – ответил Артемус, протянув вору сделанные записи, которые тот быстро пробежал глазами.

– Здесь есть что-то, касающееся нашей проблемы?

– Пока ничего, насколько я понимаю. Но для пущей уверенности надо бы подробно разобрать записанное, например, дать его толкователю... – он осекся, встретившись взглядом со своим другом и улыбнулся. – Но ведь у нас совсем нет времени. Так что, гм, пока только это.

Гарретт встал и поглядел на раскрытую Книгу, лежавшую на столе.

– При такой скорости нам сильно повезет, если мы сумеем одолеть хотя бы половину, – пробурчал он.

Мне оставалось только пристыженно уставиться в пол. Я знал, что это из-за моих ограниченных способностей утекали драгоценные минуты. У меня не получалось читать так же быстро и правильно, как это делал Хранитель. А если я пытался приложить побольше усилий и начинал пристально вглядывался в текст, то уже очень скоро еле шевелил языком от холода.

– Можно было бы использовать другу возможность... – медленно проговорил Артемус.

Мой спутник поднял молчаливый взор, а он продолжал:

– Только что я сказал твоему юному другу, что он владеет всеми своими прежними способностями, они лишь глубоко скрыты.

– Я совсем ничего не знаю, – пытался протестовать я.

– В твоем теперешнем обличьи, Тим. Но в прежнем ты наверняка будешь знать, что мы должны предпринять.

– И как же ты себе все это представляешь? – спросил Гарретт без сильной убежденности в голосе.

– Мы может продолжать в том же духе – расшифровывать страницу за страницей, надеясь, что Тим во время этой работы не превратится в ледяной столб. А искомое решение может стоять в самом конце, либо его вообще может не оказаться в Книге. Или же мы можем спросить совета у его альтер эго, когда Абсалом еще раз применит возвращающую Магию.

Я в молчании разглядывал свои сапоги и мечтал стать кем-то другим. Разумеется, в словах Хранителя была правда – такая работа казалась настоящим мучением. Мне трудно было сказать, что хуже – воспоминания или мертвеный холод. Я чувствовал себя лилипутом, пытающимся жонглировать бурриками. * прикольное сравнение

Гарретт ничего не говорил – просто смтрел на меня. Конечно, он признавал, что предложение Хранителя могло существенно ускорить наши поиски, но не хотел, чтобы мне снова пришлось пережить новое испытание, испытывая страх перед ним. Я презирал себя за собственную трусость. Интересно, колебался бы Торбен хоть минуту, окажись он на моем месте? А впрочем, что он мог знать о чувствах, порожденных в душе человека, совершившего путешествие в свою прошлую жизнь! Тут даже и сравнивать нечего.