Елена Шихматова - Венец Бога Справедливости

— Я требую, чтобы вы отправились домой! — едва не кричал он, начиная выходить из себя. Впервые его приказы не выполнялись и находили самые дерзкие возражения.

— Ваше величество, ваши требования сейчас неуместны, — также, повышая голос, отвечал Новилин.

— Да что вы! Забыл вас спросить! Надо же, как я такое допустил!

— Лететь одному — безумие!

— Почему одному? Полетит еще кто-то из вас, я пока только груз.

— Георг, — хотела, было, сказать Маргарита, но он тут же осек её.

— Замолчи! Не смей ничего мне говорить. Я попросил тебя, по-дружески, а ты? Тут же побежала жаловаться!

— Но это безумие! Чтобы мы вдвоем могли сделать?

— Не мы, а я один, тебя я лишь просил побыть средством передвижения.

Такие слова задели Маргариту, девушка обиженно отвернулась.

— Что ж, не хотите по-хорошему — не надо, — зло сказал Георг и собрался уйти из комнаты, на что Новилин тут же отреагировал.

— Никто не даст вам сбежать, ваше высочество.

Резко юноша повернулся и, в упор посмотрев на Новилина, холодно произнес.

— Неужели? И как вы попытаетесь удержать меня? Силой?! — Георг рассмеялся. — Глупо! Очень глупо! Если бы я хотел, то заставил бы подчиниться мне любого из вас и уж, конечно, не силой вразумлений.

Все разом стихли, таким они принца еще не видели, зато сразу поняли, почему придворные так боялись могущественного мага на престоле: он не будет спрашивать, он будет делать и то, что считает нужным. Такого не было со времен основателя династии, будущего Бога Справедливости Амедео Антвелле Ти-Ириса.

Наверно, это был очередной приступ его разрушительного начала на сознательную часть, но Георг не хотел сейчас думать об этом и силой отогнал все доводы рассудка.

— Похоже, мне не оставили выбора.

— Выбор есть всегда, — тихо отозвался Митиний.

— Выбор. Да, ты прав, выбор был мною сделан.

Резко, одним силовым потоком Георг заставил всех, кроме Новилина погрузиться в состояние оцепенения.

— Не волнуйтесь! Один час и всё пройдет.

— Что вы делаете? — Новилин неуверенно отступил шаг назад.

Георг холодно улыбнулся, сейчас его бывшему учителю стало по-настоящему страшно.

— Что вы чувствуете, когда кто-то проникает в ваши мысли, Кайл, не так, когда вам это угодно, а так, когда вы этого совсем не хотите?

— Я чувствую презрение к тем, кто это пытается сделать.

— Разумное чувство, только ощутить вы его сможете не сразу. До свидания, Кайл!

Цепкие мощные потоки проникли в сознание дракона, не взирая на все тщетные, смешные для Георга, попытки остановить их. Новилин схватился за голову и, превозмогая боль, воскликнул.

— Зачем? Что ты делаешь!

— То, что мне нужно, — твердым голосом ответил Георг, холодно взирая на готового во всем ему подчиняться Новилина. — Иди за мной.

Принц пошел за ним следом, друзья молча взирали на них, не в силах сделать ни малейшего движения. Георг повел его к своей комнате, где лежали уже приготовленные вещи.

— Бери вещи! — приказал он. — Теперь иди на балкон.

В коридоре им встретился заместитель министра культуры, тэниец учтиво поклонился им и вежливо передал просьбу своего начальника: помочь Ридане в решении вопроса о модернизации системы образования (этим они решили заняться в первую очередь) при создании новой культурной сферы.

— Приходите через час. Мои друзья, они вынуждены вернуться домой, поэтому могут здесь задержаться. Пока же они… заняты. Передайте им мои настоятельные пожелания помочь вам.

— А вы улетаете уже сейчас?

— Да, мы и так надолго здесь задержались.

— Счастливого пути, — тэниец низко поклонился в знак своего почтения перед принцем Каримэны.

— Благодарю вас, удачи вам в намеченных делах, они достойны высших похвал.

— О, спасибо! — конечно поблагодарил его, но в душе он совсем не разделял странного повеления короля: изменить систему образования, сделать обучение доступным для народа, даже для рабов! Не слыханное для Риданы дело со времен её основания. Тогда, в стране все были равны: и тэнийцы, и эльфы, но потом постепенно произошло расслоение общества, появились богатые и бедные, по большей части эльфы, поскольку им практически не давали нормально оплачиваемой работы, обратно же, в Западную страну эльфов, откуда они пришли, их не пускали, не принимала их и Идэлия. Так, представителям величественного и гордого народа пришлось стать бесправными батраками, которые являлись частной собственностью своего хозяина. Однако полностью имуществом они не являлись: они могли выступить в судах, как свидетели, их хозяев могли наказать за жестокое обращение к ним и тем более за убийство. Детям некоторых из них при наличии специальной грамоты министерства культуры, разрешали учиться в школах. К тому же хозяин реально отвечал за своих рабов: обеспечивал их жильем, питанием, выдавал властям, если они совершали преступления, при этом хозяину вменялся штраф, ведь это означало, что он не смог доглядеть за своим подопечным.

И вот "тихий" король Адельберт издал указ, запрещающий слугам, искренне верным своим господам, клеветать в суде на своих добродетелей; в связи с участившимися случаями грабежей выходить на улицу без свидетельств принадлежности определенной семье, а таковыми свидетельствами могло быть всё, что угодно, ибо это отводилось на рассмотрение самими собственниками. Рабов клеймили гербовыми печатями, одевали им ошейники с надписями полного имени хозяина, аналоги ошейников в виде лент некоторым обвязывали вокруг головы, в лучшем случае, это была повязка на руке. И, наконец, в связи с расширением культурной сферы страны по ряду направлений, детей рабов исключили из школ.

Король молча взирал на плоды своей реформы, считая их истинными, правильными и лишь неожиданный визит Бога Справедливости лишил его сна и покоя. Как всегда, поутру, Адельберт встал чуть раньше завтрака, ожидая своего утреннего кофе, он стал перебирать разбросанные на столе бумаги, как вдруг среди тишины кабинета раздался чей-то голос, негромко, скорее даже тихо. Тэниец окаменел, не сразу он смог поднять голову и посмотреть на своего гостя.

— Здравствуй, Адельберт. Извини за столь ранний визит, но дело у меня, точнее у тебя, не терпит отлагательств. Скажу тебе прямо и определенно: ты переступил равновесную грань, она и так постоянно трещала по всем швам, но сейчас лопнула в одно мгновенье.

Медленно, с ужасом в душе Адельберт поднял глаза и увидел перед собой Великого Бога Справедливости — сознание его едва не помутнело в тот же миг от созерцания такого гостя.

— Освободи всех рабов. Всех! Или я снесу твою страну с лица планеты — она, знаешь ли, никогда меня не радовала, разве что давно, когда я был простым драконом, а тэнийцы народом без собственной земли, — на его красивом юном лице проскользнула легкая улыбка, ласковым голосом, он добавил. — Строй дома, Адельберт, школы, больницы и предупреди своих аристократов о грядущем переделе их имущества. Если очень боишься, а я знаю, ты боишься, то можешь прикрыться моим именем, только… поверят ли тебе?