Анатолий Нейтак - Уроки гнева

— И что дальше?

— Мы должны сопровождать вас, — сказал молодой. — За Кривыми воротами нас будет ждать человек с королевским предписанием.

— Ясно. — "Или, лучше сказать, ничего не ясно. Впрочем… потерплю ещё немного. Выбор-то у меня небольшой".

За Кривыми воротами "человека с королевским предписанием" не обнаружилось, но все три стража продолжали ехать дальше, как ни в чём не бывало. Винар нахмурился, но потом сам себе попенял за глупость. Никто ведь не обещал, что предписание вручат ему сразу за воротами. Надо было ждать и ехать дальше. Терпеливо.

…Все сильнее болело отвыкшее от нагрузок тело. Винар уже всерьёз подумывал о бунте или на худой конец мольбе о снисхождении, когда стражи свернули к мелкому придорожному трактиру. Как оказалось, именно там ждал их искомый "человек", на поверку оказавшийся хмурой троицей: один мелкий чин и пара слуг с профессионально невыразительными лицами. Столь же избыточным оказалось полученное Винаром "предписание": немаленький запечатанный свёрток шёлка-пропитки, содержащий аж целых три конверта, бумажный пакет, тоже запечатанный, и неясного назначения деревянный пенал с чем-то тяжёлым.

Один из конвертов оказался надписан знакомым почерком Айкема. И Винар не удержался: вскрыл его первым.

Мальчик мой! Возможно, ты спрашивал себя, почему я не предпринимаю ничего для облегчения твоего положения…

Ха! Мальчик! Возможно! Ну-ну…

…не буду говорить о доле твоей вины. В конце концов, всё случившееся можно обратить к пользе: твоей, моей и, конечно, нашей страны. На тот случай, если ты не знаком с последними событиями, как оно почти наверняка и есть…

Так, а вот это важно! Винар жадно бегал глазами по строчкам, то и дело возвращаясь назад, чтобы перечитать написанное. Уж слишком всё это было невероятно: король — Итоллари, невмешательство тастаров, Долина, переселяющиеся туда люди…

Но это наверняка было. Дядя — тот ещё жук, однако в изложении общеизвестного… что?

ЧТО?

…сопредельных землях. С фактами надо считаться, поэтому Итоллари принял решение о посылке дипломатической миссии в Долину. Миссии, во главе которой поставлен ты, мальчик мой.

Винар опустил письмо на колени и уставился в пространство.

Посол к тастарам? Чрезвычайный и полномочный? Посол — Я?

Что за чушь! Не бывает!..

Но строчки, написанные знакомым почерком, уверяли в обратном.

Подъезжая к месту своей аккредитации, Винар уже смирился с мыслью о крутом повороте судьбы. В конце концов, задачи его миссии ясны, перспективы вызывают интерес, а ничего обременительного для чести и совести его не ожидает. В своём письме Айкем (редкий для него случай!) ясно и недвусмысленно выразил то, что в послании со знаками и печатью собственной его величества канцелярии читалось между строк.

В виде тезисов:

а) государство Равнин и лично король Итоллари будут рады получить любые сведения о происходящем в Долине;

б) за неимением лучшего означенные государство и король готовы удовольствоваться сведениями, полученными по официальным каналам;

в) в случае каких-либо претензий Долины к властям Равнин можно и нужно урегулировать возникшие вопросы, соглашаясь на уступки от мелких до средних даже без согласования с прямым начальством, то есть королём Равнин.

…и никто, начиная с меня, мой мальчик, не потребует от тебя ничего сверх сил человеческих. Не надо пытаться совершать подвиги. Необходимо и достаточно просто работать, если работа будет делаться на совесть. Ты справишься, я уверен.

Это в том случае, думал Винар, если тастары примут посла, а не завернут меня с остальной компанией от самого входа…

— Здесь, — уверенно сказал молодой страж по прозвищу Чека (такой же доброволец, как и два других Серых стража, сопровождающих Винара; являются ли добровольцами чиновник и слуги, также присоединившиеся к миссии, оставалось неизвестно).

Посол к тастарам окинул взглядом зелёную чашу в оправе величавых гор с выбеленными вершинами. День выдался ясный, воздух был словно отмыт к празднику хлопотливой хозяйкой, и на несколько йомов вперёд ничто не заслоняло перспектив. Однако увидеть того, что он ожидал, Винар не смог.

— Ты уверен, Чека? В Долине должны жить тысячи людей, но здесь нет поселений.

Страж повёл рукой, словно оглаживая воздух.

— Это здесь, — повторил он. — Незримые чуткие сети висят в воздухе. Такое нельзя ни с чем спутать. Кроме того, эти тысячи людей — они здесь. Я слышу их, как гудение струн в потоке ветра. И я слышу магию тастаров.

— Хорошо-хорошо. Я тебе верю. И всё-таки, где… о.

Впереди и чуть в стороне из воздуха шагнул тастар. Винар не узнал бы его, если бы не странная обтягивающая одежда. Пламенный.

"Вот оно". Не очень ловко соскочив с седла, Винар сделал три шага вперёд и почтительно поклонился, протягивая последний из трёх запечатанных конвертов. Сердце билось учащённо. Где-то в глубине памяти наставник Моэр неодобрительно качал головой. "Что ты творишь, что?! Разве так вручают верительные грамоты? Что за убожество вместо нормального протокола!" Но этому голосу вторил очень похожий: "Выше всего иного ставят тастары прямоту. Если хочешь быстро добиться от них чего-либо, не отнимай времени ни у себя, ни у них — иди кратчайшим путём. Соблюдение церемониала с ними возможно, однако вовсе не необходимо".

Владыка молча вскрыл конверт. Развернул документ, написанный, как и подобает официальному посланию королевской канцелярии, на шёлке, а не на бумаге; охватил текст одним взглядом и снова взглянул на Винара.

— Добро пожаловать, посол. Я помню вас.

— Я рад этому, Владыка, — сказал Винар, акцентируя кивок.

— И вам также — добро пожаловать. Следуйте за мной.

"Вот и весь церемониал", — подумал посол не без юмора, снова садясь в седло. "Начало положено, суверенные державы поцеловались мокрыми носами.

Дядя Айкем будет доволен, когда я напишу ему об этом".

Спускаясь в Долину, Винар продолжал машинально искать признаки человеческой деятельности. Вскоре он нашёл некоторые — а найдя, был не на шутку озадачен.

"Это же посевы! Молодые посевы! Теперь понятно, откуда здесь берутся хлеб, клубни тингпа и прочие плоды земли. Даже странно, как я раньше не заметил этих полей. Только… что это за посевы? Для озимых — слишком рано, для яровых — поздновато: всходам не больше двух декад…" Винар ломал голову, путаясь среди своих не слишком основательных познаний в сельском хозяйстве.

— Никогда такого не видел, — неожиданно заметил едущий рядом Чека.

— Что? — очнулся посол.

— Вы этого не чувствуете, — сказал Чека, словно отходя от углублённой концентрации на каком-то внешнем предмете. — Но всю эту местность как будто прозрачной крышей накрыли.