Деннис Маккирнан - Рассветный меч

Итак, восхождение началось.

Все выше и выше поднимался Бэйр, забивая костыли, закрепляя зажимы, пропуская тросы и веревочные ступени через кольца. Араван стравливал трос. Когда в мотке осталось всего четыре витка, Араван закричал:

— Двадцать футов!

Стоя на выступе, Бэйр осмотрелся вокруг, ища, где закрепить трос, на котором сам Араван мог бы подняться. Он выбрал прочный выступ скалы, закрепился на этом выступе и приготовился страховать подъем Аравана. Араван, с Кристаллопюром, закрепленным за спиной, и длинным кинжалом, свисающим с пояса вдоль правого бедра, крикнул:

— Поднимаюсь! — И пошел вверх по тому же маршруту, собирая по пути снаряжение: вынимал из расселин костыли, снимал зажимы и карабины. Кое–что из снаряжения он прикреплял к поясному ремню, кое–что укладывал в сумку со снаряжением, а веревки наматывал наискось через плечо. Бэйр, стоя наверху, подтягивал трос по мере того, как Араван, собирая скалолазную оснастку, поднимался по стене…

На следующем подъеме ведущим был Араван, затем снова Бэйр.

И так они поднимались по отвесной скале, а жители деревни стояли внизу, на земле, и наблюдали, запрокинув головы, за тем, что творит эта пара безумцев, глухих к предостережениям и увещеваниям. Качая головами, они строили разные догадки о том, что могло быть на уме у этих ненормальных пришельцев, — ведь сколько раз им было сказано: ходить в горы запрещено.

Когда они завершили подъем, только Джухи могла видеть, как Араван и Бэйр сматывали веревки, укладывали снаряжение в заплечные сумки. Покончив с этим, они связались веревкой — эльф был ведущим, Бэйр его страховал — и двинулись вперед на север, пересекая широкую расселину, заметенную свежевыпавшим снегом. Джухи, стоя на вершине невысокой горы вблизи деревни, смотрела им вслед до тех пор, пока они не исчезли из виду, перевалив за далекую, белую от снега гряду.

— Прямо перед нами расселина, — предупредил Бэйр, стоя на выступе скалы. — Причем довольно широкая. Не знаю, глубокая или нет. Кажется, в некоторых местах наметены сугробы вроде снеговых мостов, так по крайней мере мне видится отсюда.

— И далеко до нее?

Бэйр немного помолчал, прикидывая расстояние:

— Метров двести, не больше.

— Ты не видишь там какой–либо ранее протоптанной тропы?

Бэйр снова осмотрел заснеженное поле:

— Нет, поблизости нет. Может быть, стоит посмотреть на эти снеговые мосты, прежде чем обходить эту расселину.

— Я пойду первым. Я легче тебя и так сильно не проваливаюсь.

И они снова пошли, закутавшись в плащи и натянув на головы капюшоны, защищающие от колючего ветра. Когда они приблизились к расселине, Араван остановился, а Бэйр отмотал еще кусок страховочной веревки и привязал конец к рукоятке ледоруба, который перед этим воткнул глубоко в снег. Держа второй конец в руках, обратился к Аравану:

— Готово.

Эльф подошел к краю расселины, заглянул вниз и покачал головой:

— Этот мост не выдержит. — Дойдя до второго снегового моста, Араван осмотрел его и также отверг. Однако следующий мост он посчитал достаточно прочным, поскольку слой снега на нем был много толще, чем у предыдущих, и более плотный.

Когда Бэйр закрепил страховочный трос, Араван, осторожно ступая, перешел по снеговому мосту через расселину; Бэйр неотрывно следил за ним, стравливая страховочный трос в такт его шагам. Затем страховал Араван, а Бэйр переходил через расселину, обледенелые стены которой уходили вниз в постепенно темнеющую голубоватую бездну.

Они пошли дальше по снежному полю, утыканному редкими деревьями. Снеговой покров здесь был по большей части твердым, но изрезанным множеством трещин. Некоторые из них были узкими, причем настолько, что их можно было перепрыгнуть, но встречались и такие, в которые надо было спускаться, а затем, перейдя по дну, подниматься по противоположному отвесному склону. Несколько широких трещин они просто обошли, свернув от них в сторону. Внезапно они оказались среди широких пятен рыхлого снега; тут им пришлось надеть снегоступы и идти в них до тех пор, пока под ногами снова не появился прочный наст.

Они часто останавливались, чтобы глотнуть воды, поскольку воздух был разреженный и вода помогала справиться с приступами горной болезни. Когда настал вечер, они разбили лагерь в одной из глубоких расселин, стены которой защищали от ветра. Путники поужинали галетами с вяленым мясом и растопили снег в медном котелке на костре, для которого набрали сухих веток под чахлыми деревьями, росшими неподалеку. За чаем Бэйр спросил:

— Сколько, по твоим расчетам, мы сегодня прошли?

— Думаю, что примерно семь лье, — ответил Араван.

— Во! Я тоже так считаю. Мы прошли за один день расстояние, равное двум запланированным дневным нормам.

Араван согласно кивнул:

— Ты прав, но дальше путь будет труднее. Ты обратил внимание на замерзший водопад, через который нам предстоит переходить завтра утром? Заметил, что его ледяной язык почему–то обвалился?

— Думаю, мы быстро справимся и с этим. Там же есть расселина, по которой можно забраться на отвесную скалу рядом.

До наступления сумерек следующего дня они прошли не более трех миль.

Путь им преграждали обрывы и расселины, поля рыхлого, нанесенного ветром снега, острые оголенные скальные гребни, замерзшие водопады и обледенелые отвесные склоны. Но путники, упорно преодолевая все препятствия, шли и шли вперед, используя в необходимых случаях скалолазное снаряжение. Они обходили морены [20] Морены — скопления обломков горных пород, состоящих из смеси валунов различной величины, гравия, песка и глины, перемещаемых ледниками или отложенных ими при таянии. ; пересекали труднопроходимые равнинные участки, сплошь покрытые обломками горных пород, оставленных лавинами; встречались им и другие препятствия, подготовленные природой и в эту, и в прошлые зимы. Постоянно требовалось быть наготове, следя не только за дорогой, но и за небом, поскольку в любую секунду могла неожиданно разразиться метель, а метели в конце весны не только внезапны, но и свирепы. Иногда их глаза различали в небе каких–то пернатых, парящих между далекими пиками: ястребов, воронов, а может, каких–то других птиц — этого они определить не могли. Слишком далеко даже для эльфийских глаз Аравана.

Путники с каждым днем углублялись в горы; дни были ясными, весеннее яркое солнце, лишь иногда закрываемое случайно набредшим на него облаком, с каждым днем все выше поднималось на небосводе, подпираемом вершинами гор, а в полуденные часы кое–где звенели уже ручейки талой воды. Но хотя днем было уже довольно тепло, ночи были по–прежнему холодными. Для ночлега приходилось подыскивать такие места, где хоть как–то можно было защититься от пронизывающего до костей холода. Обычно они останавливались на ночь в лощинах или выкапывали пещеры в снегу, а один раз закопались в снежный сугроб, наметенный вокруг одиноко стоявшей сосны, соорудив убежище, одной стеной которого был ствол дерева.