Марина Ефиминюк - Второй шанс

«Нет, конечно. Я же злая фея». — Потом он, не догадываясь, как широко ухмыляется, написал последнее решение.

Знак вспыхнул, говоря, что Саша скомкала лист. Парень закрыл тетрадь и принялся ждать.

Рядом проходили студенты, в холле стоял гул голосов. От входных дверей тянуло сквозняком. Широко улыбаясь Филиппу, прошла высокая блондинка в отличной короткой юбке, не вызвавшая никакого интереса. Он услышал Сашины шаги внезапно, словно шум превратился в оглушительную тишину, где любой шорох отдавал эхом. Она кралась, видимо, желая его напугать.

— Тройка? — Спросил лениво Филипп, не поворачивая головы, когда девушка уже стояла рядом.

— С тремя минусами. — Вздохнула она печально.

Парень посмотрел в ее расстроенное веснушчатое личико, рыжие ресницы, легкие пышные волосы, чуть завивавшиеся от уличной сырости.

— Ты мне не позвонила. — С укоризной произнес он, и голос наполнился непонятной почти мистической нежностью.

— Да, купания телефон не пережил. — Саша, вытащив из кармана куртки аппаратик, продемонстрировала, как под темным экраном блестели радужные разводы влаги. — Ты представляешь, оказывается, все три раза я пыталась решать одни и те же задачи. Преподаватель заключил, что я просто выучила их наизусть, и поставил тройку за хорошую память.

— А минусы? — Стараясь не улыбаться слишком ехидно, спросил Филипп, поглядывая на подругу изпод полуопущенных ресниц.

— За почерк.

— Почему не позвонила из телефонного аппарата или не взяла мобильный у какойнибудь подруги? — Филипп внимательно изучал воспоминания в голове у девушки. Парень тут же выяснил, что она опоздала на первое занятие на сорок пять минут, прогуляла лекцию по истории, просидев ее в столовой с Катериной, и долго ругалась, искупав телефон в луже рядом с подъездом.

— Не догадалась. — Тихо произнесла она, вглядываясь в лицо Филиппа большими изумленными глазами, словно видела его впервые. Саша походила на раскрытую книгу, не скрывая тревожных и неясных для ведьмака эмоций.

— Прогуливать занятия плохо. — Нравоучительно покачал он головой и осторожно заправил рыжую легкую прядку девушке за ушко. Пальцы ласково дотронулись до маленькой золотой сережки, и Саша вздрогнула.

— Эй! — Она как будто очнулась и возмущенно толкнула его. — Ты обещал не читать моих воспоминаний!

— Ты дала обещание и не выполнила, так что я вправе. — Он, дразня, подсчитал: — Звонки после трех пар, два звонка — до метро, один — после метро. Можешь расслабиться на ближайшую неделю.

— Сказочно. — Скривилась та.

Филипп убрал тетрадь в кожаную сумку и, поднявшись, натянул пальто, потом забрал у Саши тяжелый рюкзак, полный учебников.

Они спускались по лестнице к выходу, крепко держась за руки. Ощущение теплой маленькой ладошки, сжатой его пальцами, оказалось еще более непривычным, чем открыто кричавшие в зеленых глазах девушки горячие чувства.

Погода стояла отвратительная. Низкие облака заволокли небо, и по серому воздушному полотну носились крохотные белесые перья. Дождь закончился еще с утра, но от порывов ветра на голову с веток сыпались холодные капли и летели листья.

Когда они подходили к внедорожнику, то девушка непроизвольно замедлилась, и Филиппу пришлось ее почти подтащить к автомобилю.

— Как ты себя чувствуешь в автобусах? — Полюбопытствовал он, закидывая рюкзак и сумку на заднее сиденье.

— Ммммм? — Она затравлено мялась, теребя железный «язычок» на молнии куртки.

— Эта машина размером с автобус и поедем мы со скоростью пешехода. Попробуешь? — Он улыбнулся, открывая ей дверь.

Саша неуверенно кивнула и с тоской покосилась на рюкзак, понимая, что проездной билет на метро остался в кармашке. Тяжело вздохнув, она забралась в салон.

Филипп наклонился и, щелкнув замком, пристегнул ее ремнем безопасности.

— Нормально?

— Угу. — Промычала Саша вымученно, а пальцы судорожно сжали край кожаного высокого сиденья. Когда парень медленно тронулся, выезжая со стоянки, она зажмурилась и глубоко задышала, словно отсчитывала каждый глотком воздуха пропущенные удары сердца. Это были ее демоны, и только она могла справиться с ними.

Он выполнил свое обещание, и они двигались со скоростью уставшего велосипедиста, что их обгоняли даже роллеры. Кажется, только ленивый не обругал желтый внедорожник, когда Филипп, неторопливо поворачивая в узкий переулок, перекрыл проезд. Парень предпочитал не замечать насмешливых гудков соседей по дороге, считавших, будто за рулем несмышленый ученик.

Шоссе, ведущее в область, застыло в пробке. Стоило им приблизиться к краю затора, как автомобили принялись медленно разъезжаться в стороны, подвигаясь. Они притирались разноцветными боками, царапая блестящую краску, чтобы освободить путь уверенно плетущемуся по дороге внедорожнику.

— Куда мы едем? — Саша сподобилась открыть глаза и оглянуться вокруг, с удивлением следя за водителями, расползавшимися в их пути, как большие неловкие черепахи.

— В Гнездо. — Спокойно отозвался Филипп, в нетерпении выжав клаксон, чтобы огрызнуться на неуклюжий грузовик.

— Что?! — Девушка поперхнулась и буквально подскочила. Она шумно задышала и, схватив сложенную карту из кармана дверцы, помахала ей, как веером, овевая встревоженное лицо. — Ты бы мог меня предупредить! Я бы накрасилась, переоделась. — Саша бросилась жалобный взгляд на глупые потрепанные кеды.

— Зачем?

— А если я не понравлюсь твоей семье? — В ее голосе прозвучала откровенная паника.

— Конечно, не понравишься. — Филипп осторожно вырулил, чтобы не поцарапать бампером зазевавшийся седан сбоку, и с неудовольствием потер гладкий подбородок. — Ты же простой человек.

Саша надулась.

— В тебе деликатности, как в жестянке! Мог бы и соврать.

Парень покосился на нее, нервными пальцами сминавшую карту, и изобразил ложное раскаянье, не понимая в действительности, отчего должен врать. Всю свою жизнь он являлся отменным лгуном, и честность с Сашей относилась к разряду непривычного, но крайне важного неудобства.

— Не обижайся.

— Какие уж тут обиды. — Пробурчала девушка. — Меня ждет отличный вечер в логове обозленных колдунов. Да они уже настроены с предубеждением!

Она замолчала и отвернулась, уставившись в окно, явно позабыв про свою боязнь. Воспользовавшись ее видимым спокойствием, Филипп прибавил скорости, рассчитывая на смелость девушки, но та, тут же побледнев, испуганно прикрыла глаза рукой — пришлось притормозить. Часы, издеваясь, показывали, что в пути они провели уже больше полутора часов, вместо привычных двадцати минут.

— Разве это важно, — не выдержал Филипп, разозлившись, — как они настроены? Это может чтото изменить?