Ярослава Кузнецова - День цветения

— Вот как, — гирот-каоренец бормочет и бровями так смешно двигает, — Интересно это вельми. То есть, не то, что она лютует, а то, что корни гиротские наверняка помнит. Когда бы ее навестить?

— Да хоть сегодня, господин, — предлагаю.

Он рукой небрежно так отмахивается:

— Какой я тебе господин, — говорит, — просто Адван, солдат, серая кость. Сегодня у нас турнир, в деревню уйти никак не получится. Ничего, парень, найдем времечко к бабке твоей заглянуть, — тут он насторожился, палец к губам приложил.

И слышим мы, направляется кто-то сюда, а потом там, откуда мы пришли свет в коридоре заметался. Адван — р-раз! — и задвинул меня за спину себе, я и ахнуть не успел.

— Летери! — слышим, — Господин Адван! Где вы?

Это госпожа моя Альсарена оказалась. С факелами в обеих руках.

— Я, — говорит, — испугалась, как бы вы не заблудились. Свет у вас слабенький, да и задуть его могло сквозняком. Возьмите факел.

Адван факел забрал, а она свободной рукой взмахнула и дальше речь ведет:

— Удивления достойны, — говорит, — эти древние постройки. Помещения, в которых мы находимся, вырублены непосредственно в скале, в граните, а гранит, как вам известно, не самый податливый камень. Не в обиду моим соотечественникам скажу, что современный лираэнский метод строительства действительно скор, но вряд ли может конкурировать со старыми гиротскими сооружениями в надежности и долговечности. Вы, наверное, обратили внимание, господин Адван, что Ладарава выстроена без связующего раствора? Камни, ее составляющие настолько велики, а толщина стен настолько значительна, что все здание удерживается воедино благодаря собственному весу. Правда, площадка наверху башни и ее венец, добавлены, я думаю, несколько позже.

— Почему, позвольте узнать? — заинтересовался Адван.

— Другая манера… другой стиль, я бы сказала. Камни довольно тщательно вытесаны одинаковыми блоками, а не составлены в произвольном разноразмерном порядке. К тому же гранит для возведения башни, я уверена, брали прямо отсюда, — тут она топнула ногой, — а камень для венца привезли явно из другого места, хоть и не издалека. Ах! — вдруг воскликнула она, — знаете, что мне сейчас пришло в голову? Ведь старый гиротский замок построен в том же стиле, что и венец! Вероятно, Ладараву завершили когда возводили замок. Значит, он более молодой, чем эта башня.

— Замок? — оживился Адван, — Да, да, Эрвел мне кое-что о нем рассказывал.

Но госпожа Альсарена почему-то задумалась. И губы надула, и нахмурилась.

— А! — буркнула, погодя немного, — От замка ничего не осталось. Одни руины. Не думаю, что осмотр кучи камней — занимательное времяпровождение, господин Адван.

— Почему же, — удивился я, — в смысле, почему же кучи камней? Замок вовсе не развалился. В смысле, жить там, конечно, нельзя, но поглядеть-то можно. И не далеко он, замок этот, в смысле…

Тут госпожа моя Альсарена так на меня зыркнула, что я поперхнулся. Совсем запамятовал, что не любит госпожа о замке старом упоминаний. Вроде бы руины эти с темной семейной историей связаны, а вот с какой, не ведаю я. От бабки слыхал, но бабка тоже все голову морочит, все ворчит да намекает.

— Не вижу ничего интересного в старых развалинах, — отрезала госпожа и плечами пожала, — Отец приготовил для гостей достаточно других забав и развлечений. Кстати, вам не кажется, господин Адван, что пора выбираться на поверхность? Как бы нам не опоздать к завтраку.

Ну и поспешили мы на свет дневной. Госпожа моя Альсарена Адвана под ручку взяла и давай чирикать-свиристеть, как они, господа, умеют. То есть, слов всяких уйму наговорит, а смысла в них — с гулькин нос. Это я не к тому, что госпожа моя глупая, просто не люблю, когда она балаболкой безмозглой прикидывается. Но я что? Мое дело за господами ходить, да прислуживать, да помалкивать.

Я и помалкиваю.

"Каждому — свое, — поговаривает старый лис Мельхиор, — все знают эту поговорку, однако применяют ее к кому угодно, только не к себе". Я-то хорошо усвоил, что мое, а что — не мое. Вам, господа, положены мечи и сверкающие доспехи, мне же, узкогрудому — деревянные четки. Вам — турнирное поле, мне — скамейка зрителя. Среди расфуфыренных дам, стариков и мальчишек. Я перебираю четки, смотрю на поле и даже не мечтаю когда-нибудь оказаться на месте господ соревнующихся.

Однако, господа, порой и у узкогрудых найдется оружие. Да, конечно, в первую очередь это голова, вернее, ее содержимое. Господь пожадничал насчет мускульной силы, зато мозгами не обделил, а мозги для Треверра — орудие основное. Но и другие приспособления у нас имеются, не особо популярные, конечно, не особо благородные, но все-таки являющиеся оружием, средством для защиты и для нападения. Праща, например, если на лук силенок не хватает. Нож-метатель. Кинжал. Кинжал у меня непростой. Маленький, чуть больше ладони, с секретом. Дага для левой руки. Он со мной всегда. Даже сейчас, прижимая локоть к боку, я ощущаю под одеждой перекрестье его странно изогнутой гарды. Полтора года назад его подарил мне сам Мельхиор.

Но вам совершенно незачем об этом знать.

Дамы рассаживаются, волнуются, галдят. Иверена с Альсареной меняются местами. Так им не нравится, и эдак тоже. Согнали Гелиодора, он подсел ко мне.

— Тра-та-та! — поет труба.

На сырой песок вышел Ровенгур с огроменным свитком.

— Прошу внимания, господа. Список заявленных участников.

Следует список заявленных участников. Затем порядок проведения соревнований. Сначала джостра на мечах — это для благородных, а потом групповой турнир для всех. Что-то вроде игры — взятие крепости и добыча призов. Тут уж кто во что горазд. Я знаю, на турнир собираются выйти Арамеловы парни. Поглядите на настоящее искусство, гости дорогие. Небось, не видели никогда кальсаберита в деле. Поглядите, поглядите. Очень поучительно.

Поле разделено пополам. Джостры пойдут параллельно, по две сразу. Ровенгур оглашает имена двух первых пар.

Давайте, господа. Старайтесь. А мы вам похлопаем.

Н-да-а, ребятки.

Вы уж, конечно, извините, благородные Треверры, а только гостюшки ваши… Аристократы, что с них взять. У нас, в гвардии, новобранцы сопливые — точь в точь такие. Ряшки наели, пару приемов кривых освоили, думают — у-у, всем покажу! Учителям этим домашним поотрывать бы… гм, головы. А выбора-то у бедняжек аристократов нету. Либо ты военную карьеру делаешь, да только в ту же гвардию не всякого возьмут, либо в кальсабериты стрижешься, но тогда уж ты — монах, обратно из монастыря не выйдешь. А больше в Итарнагоне родном прилично махалом владеть обучиться негде. Вот и страдают.