Ирина Булгакова - Дети Неогеи

Она не злилась, не ругалась, не молилась, не плакала… Люди в чёрном молча носили сухие ветки, и бросали к её ногам. Пустые лица, пустые взгляды, и такие же пустые головы… Её сожгут. Даже если она признается во всех грехах, покается, и уйдёт в монастырь. Её сожгут… А значит, она больше никогда не увидит яркого солнца, что так весело щекочет по лицу, тёплого ветра, который в скором времени будет раздувать огненное пламя. Она не увидит победного синего неба. Не увидит больше ничего… Её сожгут, как когда-то сожгли королеву Антуаннету!..

"Быстрее! Быстрее! Я должен успеть! Держись, Стасия!". Рамюэль летел, молился и… чувствовал, что не успевает… Но продолжал гнать коней. Перед глазами то и дело вставали моменты их встреч, тайные от друзей, которые, конечно, всё знали… И их последнее свидание. Её признание, его отказ. Её зелёные глаза, полные слёз, его карие — полные уверенности и непоколебимости в своём решении… Какая же это всё-таки глупость!

Она не плакала, не злилась, не проклинала, не молилась, не просила пощады… Девушка, которая была привязана к столбу смерти, и в скором времени должна была быть сожжена, улыбалась! Победно, зазорно, ярко! Она была красива, молода и талантлива. Весь мир должен был быть у её ног! Её сожгут?! Ну, и пусть! Тогда они лишатся её таланта, они потеряют больше, чем она. И… пожалеют. Возможно, даже Рамюэль, который не любит её. Её сожгут? Пускай! Значит, это судьба. Значит, в этом мире ей не место. Её сожгут у столба смерти?.. Ну, что ж… Хотелось бы только одного… Чтобы Рамюэль хоть раз вспомнил о ней, о тех вечерах, которые они проводили вместе, о её улыбке, глазах, ласковых словах. Он не любит её? Ну, и пусть! Зато она любит его! И этого больше, чем достаточно!

"Я люблю тебя, слышишь? Я люблю тебя таким, какой ты есть! Немного задумчивым и ласковым, немного переборчивым и серьёзным… Я люблю тебя, когда ты весёлый, если выпьешь. Я люблю тебя, когда ты споришь. Я люблю, даже если ругаешься. Я люблю тебя, даже если ты меня не любишь…", — беззвучно шептала Стасия.

"Стасия, малышка… Я еду, лечу, держись…".

— Он гонит, как сумасшедший. Мы не успеем.

— Он любит её. Успеем. Должны успеть…

Она смеялась… Смеялась, вспоминая сладкие минуты, проведённые в его обществе, вспоминая его прямой взгляд, и нежные руки. Она улыбалась, печально вспоминая их первую встречу… Бессонные ночи, проведённые в мыслях о нём… Долгожданное знакомство, первые минуты, когда он обратил на неё своё внимание… Первый горячий и терпковато-сладкий поцелуй. Неожиданную стеснительность, душную и романтическую ночь… Её сожгут?.. Да!..

Упала первая лошадь, и в скором времени упала вторая. Рамюэль вскочил на вороного жеребца. Он должен успеть. Он и его друзья сменяли уже вторую лошадь. Время текло, ускользало, плыло от них… Они не успевали, и успевали одновременно.

"Держись, Стасия. Я скоро…". Её зелёные глаза преследовали его. Она качала головой. Ведь он сам отказался от неё, когда она пришла первой к нему со своими чувствами. Воины не умеют любить, так его учили… И что теперь?.. Теперь и до неё добралась Аманда… И зачем он только закрывал глаза на её проделки?

Она не смеялась, не улыбалась… Она была готова. Готова к смерти, ведь она не зря прожила свои восемнадцать лет…

Старики качали головами.

— За что? Она не колдунья. Она не может ней быть. Её знал весь двор с малого возраста. Это очевидная ошибка… — но никто и не спешил заступаться. Кому нужны проблемы? Даже из-за такой красивой девушки, как эта?

— Ведь её сожгут на столбе смерти?! А на нём сжигают только ведьм, значит она одна из них. Просто удачно маскировалась.

— И всё же она так молода. Плачет… Жаль губить такую красоту…

— Плачет… По делом ей, губила ведь невинные души!..

— Молится, значит не ведьма. Обычная девушка.

— Это, наверное, ошибка…

— Ух, как смотрит!.. Ещё сглазит. Тьфу, тьфу… Проклятая колдунья!

— Смотрите, смотрите! Она улыбается, смеётся! Жгите её, жгите!

Она слышала весь этот шепот, крики, видела все взгляды, чувствовала нарастающее напряжение и ненависть. "За что?". Разве они не знают её? Каждый человек в их посёлке, хоть раз, но видел её… Вот с этим малышом она когда-то играла… Но и он не переживает за неё, просто любопытствует… И всё. Она никому не нужна… Но и ей никто не нужен! Кроме… Рамюэля… Где же он? Почему его нет?.. Это ведь её единственная просьба и… последняя надежда…

"Стасия… Я уже рядом…".

"Творец, спаси меня!.. Или пусть он спасёт меня!.. Неужели я этого не заслуживаю?.. Молчишь… Тогда пускай он хоть изредка меня вспоминает…". Она закрыла глаза. Приближались чернцы (так здесь называли людей, что поджигали костры, на которых сжигали ведьм, колдунов, убийц, иноверцев, клятвопреступников, и прочих…). Они были одеты в длинные чёрные балахоны. Лица были полностью скрыты за капюшонами. Вот первый из них поднёс факел к веткам, и они ярко и весело вспыхнули. Дальше к нему присоединились и остальные. Костёр разжигался веселей и веселей, но пока ещё не дотягивался до девушки. Она уже знала, что будет молить о пощаде и плакать.

"Нееет! За что?..".

Народ возбужденно смотрел на завораживающее зрелище. Никто не кричал, не лил слёз, не отворачивался. Все смотрели на бледное, но красивое лицо юной баронессы. Вот уже начала дымиться одежда. Огонь подбирался ближе и ближе…

"Нееет!!! Стасия!.. Аманда, я убью тебя! Стася!..".

Девушка не кричала, и не плакала… Никто не знал, что сейчас она чувствует, или думает… Она казалась неземной застывшей статуей, горящей в огне. Все взгляды были прикованы к ней. Люди решали: правильно ли они поступили?.. Поэтому никто не видел и другого. Как молодой юноша рвался к столбу смерти. Его крепко держали друзья. Он прискакал к месту и моменту казни. Спрыгнул с коня, чтобы увидеть лицо любимой в языках пламени. Время вышло, он не успел. Он кричал, но его никто не слышал…

*************************

— Смотрите, что там происходит? — приподнимаясь на носочки, спросила Мила.

— Казнь, — коротко ответил Аслан.

— Какой кошмар! — раскрыла и без того огромные глаза Мира.

— Чья? — полюбопытствовал Винар. Впрочем, он смог бы и сам ответить на этот вопрос. Ребятам уже стало видно место казни, и основное действующее лицо…

— Мы должны её спасти, — твёрдо заявила Мила.

— А если она действительно ведьма? — решил уточнить рационалист Анри.

— Значит, с этим мы будем разбираться позже. Но такой смерти, я бы никому не пожелала, даже врагу! — отрезала Мира.

— Да, — поддержала Мила подругу.

— И что ты предлагаешь? — на удивление спокойно спросил Анри. — Какой у тебя есть план?

— План есть у меня, — неожиданно ответил за Миру Аслан. — Если мы просто выйдем и снимем её оттуда, мы добьемся всеобщей паники, и она ведь всё равно останется в их глазах врагом. Ну, правильно я думаю?!