Вадим Климовской - Марш Обреченных. Эстафета

— Здесь ничто меня не держит?

— А ка-ак же м-мы?

Бремиан не отрывал своего пристального внимания.

А как же вы?

Глухой рык задрожал в глубине груди, медленно поднимаясь к горлу. Пропади вы все пропадом!

Он яростно развернулся, царапая когтями лап холодный камень — будь вы все прокляты! Будь ты проклят, Ургур!

— Вы получите… Зорган!

— Пло-о-о-о-о-ть… — застонали сладостно тысячи и миллионы глоток.

Бремиан ненавистно сорвал воротник, ядовито сплюнул в полумрак темноты. Вот вам гады! До слуха докатились визгливые всхлипы, какая-то тварь забилась в судорогах, на ее кончину сбежался десяток товарок, разрывая и съедая холодную плоть на ходу. Тьфу! Мерзопакостное начало и конец! Когда свершится край сего существования?

— Мо-ой повели-итель хочет полу-учить свободу-у-у?

Бремиан уже не слушал его, возвращался к скале-трону. На его счет их односложный разговор давно подошел к концу, и излишний треп монстра только раздражал нервы.

— Как вы смо-ожете прави-ить мироооом, в котором буде-ем господс-ствовать… мы?

Прыжок-рывок и тело Бремиана Баркла завершается акробатическим кульбитом, хищная тень мелькает в багровых сумерках и кляксой сливается с зубом скалы. Одинокий скальной клык. И слившаяся с тенью тень Императора. Глаза закрыты и видят древние столетние миражи. Видения.

Ургур клокочет и перебирает суставами, он получил приказ — следовательно, должен незамедлительно его выполнять. Такой порядок!

— Эмиссары Зу-Ма и Нарчи буду-ут в действии-и-и-и-и… — его брюхо и голова покидают жерло пещеры, оставляя господина в одиночестве. Один на один с тупой нечистью. Слышится короткий стук сотен ног и суставов — командор возвращался в свое логово. В скорости тварь отправится в эпицентр боя и примется за задание, но пока…

Бремиан распахнул кровавые глаза. С каких это пор нечисть осмеливается задавать ему такие откровенные вопросы? До презрения наглые и компрометирующие. Почему-то Бремиан чувствовал холодный и двусмысленный подвох. Ургур не настолько мудр и сведущ в речах и чувствах, чтобы тонко затрагивать больные темы своего господина, значит, монстром руководила Сущность рхаа? Иного ответа нет!..

Его щелочки-глаза загорелись яростным огнем — надо быть более осторожным. Выбирать нужные моменты и следить за беседой. Неоправданный риск — это шаг в пропасть. Он не выдержит еще сотню лет прозябания в холодном мирке. Разорвет себя на части. Испепелит в прах. План необходимо довести до конца.

Император прошелся когтями по острым основаниям скалы, безнадежная злость затопила его душу: король Альрин — действенная возможность выбраться из рхаа, оторваться от мрака и холода.

Зу-Ма и Нарчи?..

Еще претенденты на привилегии.

А сколько их будет, когда выяснится, что путь в Зорган будет полуоткрыт?

Сотни… Тысячи… Миллионы…

Как пресечь эту навалу? Остановить орду? Нашествие агрессии? Или наплевать на живой род?

Его когти коснулись ледяного камня, царапая и оставляя следы, Бремиан скользнул огненным взглядом по поверхности скалы: старые и извилистые узоры когтей, новые и глубокие удары лап на самой верхушке, каменном пике, он различил грубые неровные письмена. Машинально привлек к ним свое внимание и уже никак не смог оторвать от них страстного и пламенного взора.

"Драмьенн…"

"Вервон…"

"Нильенн…"

Спазм сжал его грудь.

Рык-стон сорвался с бескровных губ.

"Микаэлла…"

Если бы он мог, то обязательно зарыдал…

"ВИЛЬЕННА…"

Император Тьмы и Призрачного мира Баркл, а также — кардинал Рубинового Круга резко отшатнулся, содрогнулся и, изогнувшись всем звериным естеством и телом, заорал на всю пещеру… на всю скалу… на весь Призрачный мир:

— ВИЛЬЕ-ЕН-НА!