Веда Корнилова - Эрбат. Пленники дорог

Меньше всего я ожидала услышать подобное, да еще от этого человека. А я-то считала, что он меня недолюбливает… Но не скажу, что мне было неприятно услышать подобное.

— Спасибо на добром слове, только…

— Только что? Мужик у тебя уже имеется? И что с того? Было бы удивительно, если б у такой красивой девки, как ты, никого до сей поры не было. Не спорю, он парень видный, куда мне до него! Как заячьей шкурке до соболиной… Беда в том, что с ним ты никогда покоя знать не будешь, а я… Я одну тебя всю жизнь любить буду. Ты не смейся: я человек простой и красиво говорить не умею, но в твои глаза вечно смотреть готов. Таких глаз, как у тебя, я в жизни не видал, да и не хочу их видеть ни у кого другого…

Вот тут я по-настоящему растерялась. Что мне ответить на твои слова, парень? Сказать, что от таких, как я, тебе надо держаться как можно дальше? Что во время приступа я не помню даже себя, не понимаю, что делаю, и могу легко убить любого, кто покажется мне на глаза? Что жизни мне еще отмерено немногим более двух лет? Что с такой, как я, семью создать невозможно? Нет, ничего подобного я сказать не могу. Ох, парень, парень… Уж лучше считай меня злой стервой, задурившей тебе голову по ошибке или по мимолетному капризу…

Но ответить ему я не успела. Мужик не стал дожидаться моего ответа. Он встал с лавки, и вышел из комнаты, сказав мне на прощание:

— Ты, это, не торопись с ответом. Так, с налету, не говори ничего. Знаю, что я тебе не пара: вон, в родне у тебя даже князья имеются… Ты подумай хорошо. Я и мальчишек ваших себе оставлю, заместо отца им буду. И тебя в обиду никому не дам. Ты только все обдумай…

Он ушел, а я в растерянности смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Вдруг вспомнился бывший жених. Надо же, а я про него уж сколько дней не вспоминала… Ах, Вольгастр, Вольгастр, ну почему ты мне никогда не говорил похожих слов?! Вроде этот мрачный и угрюмый парень сказал немного, но важно не это… Тут главное — что сказано и как. В свое время у нас с тобой, Вольгастр, все было много проще. Само собой подразумевалось: раз зовешь замуж, значит, любишь. А те простые, но такие искренние слова, какие только что произнес мужчина по имени Свар, дано услышать далеко не каждой. О них можно только мечтать. Такое признание до конца жизни не забудет ни одна женщина, и даже в самую тяжкую минуту будет вспоминать о них с теплом и добром в сердце…

В тот вечер, как и в несколько предыдущих, почти все население поселка собралось неподалеку от дома, где мы проживали. Подошли все, кто только мог, в том числе и люди из соседних деревень, приехавшие сюда ко мне, для лечения. Завтра с самого раннего утра они разъедутся по своим домам, и снова с головой уйдут в работу, но в сегодняшний вечер они собрались на праздник. Это понятно: один день отдыха в тяжелую летнюю пору выпадает не всегда. К тому же и праздник намечается. Вон, уже и столы из дома старосты начинают выносить на улицу и угощение на них ставят…

Как обычно, почти все женское население деревушки отиралось возле Кисса. Даже приехавшие издалека бабоньки с него глаз не сводили. Ко всему этому я относилась спокойно. Вертитесь, коли охота, и если больше заняться нечем… Ну, и Сая, вдовушка прилипчивая, конечно же, здесь. Куда ж без нее…

— Дар, не хотите ли молочка? — медовым голоском, да еще и с придыханием, прошуршала вдовица.

— А почему бы и нет? — Кисс, как всегда, был обезоруживающе — обаятелен. — Молоко у вас… Нет слов, до чего славное! Густое, и с запахом трав…

— Еще бы! У меня ж коровы — лучшие в округе! Да и молоко тоже! Сейчас принесу — и демонстративно задев меня плечом, вдовушка удалилась.

Скажите, молока она ему принесет, мымра тощая! Смотри, не споткнись по дороге, когда бежать будешь!.. Чуть ли не бегом за молоком кинулась, а тем временем оставшиеся бабоньки Кисса чуть ли не облепили. Можно подумать, что во всей деревне, кроме Кисса, других холостых парней нет! Да их, этих молодцов, тут не меньше десятка ходит, тихой злобой наливается… Их можно понять: с тех пор, как в деревушке появился этот парень с необычными волосами, все остальные представители мужского пола в женских глазах отошли невесть куда… Очень далеко, в общем.

Однако что-то долго этой тощей нет. Впрочем, вон идет, чуть ли не вприпрыжку скачет, только, вот диво! не один горшок молока тащит, а два. Неужели считает, что одного большого горшка с молоком Киссу будет мало? Так он вроде не такой проглот… И горшки уж очень большие; как она их только удерживает? А уж до чего довольнешенька — аж сияет от избытка чувств! Что это с ней?

Гордо вручив Киссу один из горшков с молоком, Сая сахарным голосом спросила:

— Может, кто еще молочка хочет? — и в следующее мгновение мне на голову хлынуло молоко вместе с чем-то живым, извивающимся…

Раздался дикий визг окружающих женщин… Все, стоявшие возле меня, кинулись в стороны, и я оказалась сидящей в середине пустого пространства, облитая молоком, да еще и с несколькими извивающимися ужами на коленях и с одним свисающим с головы…

Я выросла в деревне, и, естественно неплохо знаю обычаи и традиции нашей страны. Как, впрочем, и глупые розыгрыши, все еще имеющие хождение в народе. Вообще-то обычаем подобное назвать было нельзя. Если только тупой шуткой. То, что сейчас сотворила вдовушка, было одним из довольно известных приемов в бабской войне из-за парней. Сама я при таких разборках никогда не присутствовала, но от сестрицы про подобные пакости слыхала не раз. Только вот в то молоко, которое ревнивая девка выливает на соперницу, обычно кладут лягушек или жаб, но уж никак не ужей. Это уже полнейший перехлест, не входящий ни в какие правила…

Здесь требуется небольшое разъяснение: подобное обливание молоком с лягушками является чем-то вроде выяснения отношений между двумя соперницами. То есть одна из женщин как бы заявляет свои права на чужого парня, просит его оставить прежнюю подругу и отныне встречаться уже только с ней. Впрочем, этим рискованным делом — поливанием молоком с лягушками враждующие девки обычно не увлекаются. Тут есть одна тонкость: если кавалер, из-за которого поднялся весь тарарам, встанет на сторону обиженной, то предметом насмешек для всей деревни на долгий срок становится та, что вздумала покуситься на чужого парня. И еще было важно, как в дальнейшем поведет себя кавалер, по вине которого сцепились между собой две девки. Нередко случалось, что он открещивался от обоих, и тогда насмешкам подвергались уже обе незадачливые девицы. А деревня подобные проколы помнит даже спустя долгие годы. Бывает, даже древним бабулькам безжалостно припоминают такие вот ошибки юности…

Я ругнулась про себя: сама виновата, должна была обратить внимание на то, что один из горшков плотно закрыт крышкой. Обычно горшки со свежим молоком прикрывают чистым лоскутом светлой ткани… Куда хуже другое: я почувствовала, как от неожиданности внутри меня вспыхнул гадкий огонек приближающегося безумия… Надо бы срочно притушить его, да вот только боюсь, как бы эмоции не взяли верх над доводами рассудка…