Мария Хлодвиг - Хелена

— Что ищёшь, принцесса?

Я с трудом сдержала вскрик удивления. На остатках стены сидел босой темноволосый юноша в белой тунике. За ухом у него торчало сорочье перо.

Демоном он точно не был.

"Принцесса? Меня с роду так не называли!"

— Уж точно не светлого принца. Полагаю, ты из них?

Юноша рассмеялся и ловко спрыгнул на землю.

— Мог бы! Мог бы быть до сих пор из них, но, увы, моё королевство пало. Если хочешь, зови меня Принцем Пыльных Дорог, а коли стесняешься — просто Миарком.

"Древнеэйанское имя. Странно. Неужели…"

— А ты случаем не…

— Не принадлежу ли я к народу Эйана? — "непринц" на мгновение помрачнел, а затем с нарочитой грустью произнёс:

— Ты удивительно проницательна, безымянная принцесса. Да, я эйанец. Единственный из всех жителей Золотой Империи, переживший конец света.

Страшно подумать, сколько лет Миарк провёл в блужданиях по Ортано Косом. Если он действительно родом из благословенной Империи — не меньше пяти тысяч лет.

— Мир до сих пор стоит — на случай, если не знаешь.

"Эйанец" возмущённо фыркнул:

— Без Естественного закона это уже нельзя назвать миром.

"Если он не благороден по крови, то уж точно дворянин по духу. Его презрение истинно аристократическое".

— Скажу сразу — я не слишком-то тебе верю.

Миарк подошёл ко мне вплотную и прошептал на ухо:

— Может, поцелуй сделает нас ближе, прелестная дева?

— Нет! — рявкнула я, а затем уже спокойнее добавила: — Моё сердце уже занято.

— Правда? Какая жалость!

"А он не сильно расстроился отказом от любезностей. Привык, должно быть, что от девушек отбоя нет".

Миарк был красивым молодым человеком. Очень красивым.

— Да.

— Тогда где же твой возлюбленный, принцесса? Ортано Косом ныне совсем не то место, куда бы я спокойно отпустил подругу сердца.

Мне показалось бесполезным лгать. Сказать правду проще, как бы нелепо она не звучала.

— Мой любимый мёртв.

— Вот как. Мне жаль, — Миарк обнял меня; я настолько поразилась, что не стала отстраняться. — Поверь, я знаю, насколько тяжело терять дорогих людей.

— Это сложно объяснить, но мы встретились после его смерти. — "Зачем я ему рассказываю?" — При жизни мой любимый был воином, и в посмертии — тоже. Он защитил меня, а потом вновь погиб. По моей вине.

"Болтливая Хелена-глупышка. Выворачиваешь душу перед первым встречным".

Миарк производил впечатление безобидного хвастливого лжеца. Я не чувствовала в нём угрозы.

— В тот же день мне сделали подарок.

Я вытянула руку, и маленький синий мотылёк сел на моё запястье. От него исходило слабое сияние.

"Щедрость высших сил. О, она стоит любых унижений".

— Мы были знакомы меньше часа, — продолжила я, любуясь насыщенной синевой крылышек. — Но я не хотела его отпускать. Мой бог однажды сказал: всё, что делается от любви — хорошо.

— Это драгоценный дар, принцесса, — тихо сказал Миарк. — И очень жестокий. Теперь твой любимый всегда рядом, но ты не можешь даже поговорить с ним. Я слышал о таком прежде. В старинных легендах говорится, Создатель пожалел девушку-дикарку и отдал ей душу мёртвого жениха, придав ей вид бабочки.

— Что с ними стало?

— Через год она проткнула его серебряной иглой.

"Надеюсь, я не повторю судьбу несчастной".

— Ты хорошо знаешь Пустой мир?

Миарк хмыкнул.

— Я исшагал его вдоль и поперёк в поисках некого Города. Но даже не спрашивай — какого.

— Мне нужен проводник.

"Потом я наверняка об этом пожалею".

— До куда?

— До Оэрры.

Шэйн не отправил бы меня через Чёрное Зеркало, если бы пути до земли эльфелингов по Ортано Косом не существовало.

К моей радости, Миарк уверенно кивнул.

— Тебе повезло, принцесса. Я знаю дорогу и с радостью тебя по ней проведу.

"Удача?"

— Отлично. Но вот только…

— Что же? — почти игриво спросил юноша.

— Зови меня Хеленой. Никаких принцесс.

…Конечно, Миарк не послушал меня.

— Это опасное, но удивительное место, принцесса. Здешний воздух бодрит и наполняет тело силой. Мы в пути уже целый день, не делали привала, но разве ты чувствуешь усталость?

— Нет, хотя мои уши утомлены кое-чьей болтовнёй. Если ты действительно родом из Эйана, почему же я понимаю тебя? В твоё время мой язык ещё не возник.

— Ну… как бы тебе объяснить… — замялся юноша. — Мы действительно говорим на разных языках, просто нас переводят.

— Кто переводит?

— Ортано Косом.

— Сам мир? Разве подобное возможно?

"Летают ли свиньи?".

— Местные жители начали игру с неважной позиции — если ты понимаешь, о чём я. Чтобы выжить, им пришлось хорошенько перекроить… гм… окружающую материю.

— Вот как, — только и сказала я.

Как называть подобное деяние? "Мироформинг"?

Со всех сторон нас окружала унылая серая равнина. Если ортанцы действительно изменяли свой мир, страшно подумать, каким его сотворил Первый бог.

Миарк не продолжил разговор — должно быть, устал штурмовать стену моей недоверчивости.

Мы в молчании продолжили путь по древней дороге, как две капли воды похожей на ту, на обочине которой я упала в Пустой мир. Вид её выщербленных жёлтых камней вгонял меня в смертельную тоску, впрочем, вид окрестностей тоже не вдохновлял. Впереди, сколько было доступно взгляду, простиралась пустошь, словно бы припорошённая пеплом. Над ней нависало седое небо. Изредка нам попадались камни с надписями на древнеэйанском — я понимала в них меньше половины слов. Видимо, переводилась только устная, но не письменная речь.

Наконец мне надоела тишина.

"Я была слишком груба с ним. Не-хо-ро-шо так плохо поступать с предложившим помощь человеком, кем бы он себя не считал".

— Миарк, ты встречал местных?

Юноша застыл, будто потрясённый до глубины души моим вопросом, а затем воскликнул:

— А, значит ты всё-таки любознательна, принцесса!

— Я же попросила: никаких принцесс.

"Он ведь всё равно продолжит так меня назвать".

— Признаюсь, я никогда их не встречал. Когда Эйан пришёл в Ортано Косом, здешняя цивилизация пару веков как угасла.

— А что стало с городами твоего народа?

Этот вопрос уже давно волновал меня. Встреченные мной руины носили следы чудовищных разрушений, к тому же Миарк постоянно говорил об опасности, хотя я в упор не понимала, откуда она могла прийти. Ортано Косом казался огромной печальной пустыней, а путь по нему напоминал прогулку по странному кладбищу.

Миарк молчал. У меня появились нехорошие предчувствия.

— Что с ними стало? — "Нет, нет, нет, только не худшее!"

Юноша упал передо мной на колени. Из его серо-зелёных глаз лились слёзы.

— Их разрушило пробуждение Белой Королевы. Прости меня, Хелена.

— Прости за что?

"О чём он?"

— За ложь. Я не знаю пути в Оэрру отсюда. Если бы знал, давно бы сбежал от Неё.