Личия Троиси - Две воительницы

— Дурак! Ты что, и правда думаешь, что на меня действуют эти глупые игрушки? — забавляясь, спросила Рекла, глядевшая на Лонерина сверху. — Я была знакома с великим Астером, моим учителем был Иешоль; ты ничто рядом с ними!

Лонерин внезапно повернулся и дал ей подножку; Рекла упала. Он встал и попытался бежать налево от пропасти, к густому лесу, но на каждом шагу спотыкался. Потом в воздухе просвистело лезвие, и он рухнул на землю, всего в нескольких сантиметрах от пропасти.

Рекла повернулась к Дубэ и, довольная, искривила губы в злой усмешке. Девушка отвернулась от нее, но этим еще сильнее натянула веревки, вдавив запястья в мышцы ног. Дубэ хотела, чтобы в ней проснулся зверь. Сейчас ей были нужны его уничтожающая сила и жажда крови; она хотела, чтобы он вышел на свободу. Но лечебное питье еще удерживало зверя. Все было бесполезно, она и в этот раз потерпела неудачу.

— Для того, кто пытается меня убить, путь к могиле бывает долгим, — сказала Рекла Лонерину.

Он дышал тяжело: раны давали себя знать; но в его глазах и теперь светилась яркая искра.

— Ты не возьмешь еще и меня, — произнес он сквозь зубы, и в его голосе звучала ярость.

А потом он схватил Реклу за бедро, дернул ее на себя и упал в пропасть вместе с ней.

— Неет! — крикнула Дубэ во всю силу своих легких.

Она не могла поверить, что все закончилось так: Лонерин и пропасть…

Целый месяц они вместе были в пути. Целый месяц делили еду и ночлег, целый месяц боролись с опасностями и шли вперед по незнакомой стране. Сколько раз она за это время жалела, что она не одна, как раньше? При этой мысли она разозлилась на себя и тут увидела ухватившуюся за край пропасти руку — вернее, только ладонь, и ее сердце наполнилось надеждой.

«Ох, неужели Лонерин…»

Но над скалой показались светлые кудряшки, и теперь ничто уже не имело значения. Филла сразу же бросился на помощь Рекле: заклинание больше не действовало на него. Он вытащил стража ядов из пропасти за руку. Никаких следов Лонерина не было видно.

«Я одна», — подумала Дубэ.

Она снова была одна. Ей показалось, что в ее душе разверзлась такая же бездонная пропасть. Девушка закрыла глаза.

Удары кулаком, удары ногой, толчки, пинки. Снова, и снова, и снова.

Избить девчонку, уничтожить ее, стереть свое унижение.

— Хватит!

Скорее звук голоса Филлы, чем его рука, опущенная Рекле на плечо, заставил стража ядов остановиться. Никто никогда не кричал на нее, кроме Иешоля, и уж тем более ее подчиненный. Рекла, разгневанная, рывком повернулась к Филле.

— Его превосходительство велел нам доставить ее живой, — сказал Филла, опуская взгляд.

Дубэ неподвижно лежала на земле. Ее лицо распухло, руки были сложены на животе. Из-за жажды крови и мести Рекла едва не нарушила приказ Иешоля и, что еще хуже, едва не воспротивилась повелению своего бога. Она упала на колени.

«Прости меня, мой повелитель, прости!»

Но и теперь ей не стало хорошо и спокойно от молитвы, как бывало раньше, и теперь она не услышала голос своего бога, который раньше ласково говорил с ней, успокаивал и ободрял.

— Все идет хорошо, я уверен, что Тенаар понимает вас.

Это сказал Филла; он наклонился к ней и смотрел с сочувствием, почти с жалостью. От этого взгляда Рекла почувствовала отвращение к себе.

Она вскочила на ноги и оттолкнула Филлу.

— Не тебе это решать!

Наконец Рекла попыталась успокоиться: ее ум должен быть ясным. Никогда, никогда не показывать свою слабость подчиненному!

— Мы должны как можно скорее отправиться в путь.

— Но пленную придется полечить, иначе мы можем не донести ее до Дома живой, — возразил Филла.

— Полечим вечером! — заорала на него Рекла. — Мы должны убраться отсюда сейчас же. Один раз она уже сбежала от нас, мы не можем допустить, чтобы ей это снова удалось.

Они тут же отправились в путь, шли почти без передышки и остановились только на закате солнца.

На остановке настоял Филла:

— В рану может попасть инфекция, и тогда дело будет очень плохо.

Рекла была в бешенстве, но согласилась. Она знала, что в глубине души хочет, чтобы девчонка умерла, и со стыдом признавалась себе в этом желании. Ее бог просит ее пройти испытание, чтобы она снова стала хорошей его почитательницей и искупила свои грехи, а она не может уступить и дать ему то, чего он желает.

Они сидели на земле в бледном свете луны. В лесу было тихо.

Рекла достала из сумки еду. Филла с сомнением посмотрел на свою наставницу.

— Сначала мы, потом она. Ты хоть понимаешь, что произошло? Из-за нее умер Керав, она сбежала из Дома, чтобы готовить нам гибель, — помни об этом! Будет справедливо, если она потерпит еще немного.

Лишь после того, как они оба закончили есть, Рекла стала готовить лекарство для Дубэ.

Она выложила на землю содержимое своих сумок. Рекла не носила с собой готовые лекарства, а держала при себе только пузырьки с самыми полезными веществами — основами и главными добавками, из которых составляла свои лекарственные смеси.

Ей хватило всего нескольких движений. Первый раз она готовила лекарство для врага, и это вызывало у нее странное чувство. Достаточно положить на одну каплю больше мандрагоры, и Дубэ умрет, страшно мучаясь от боли. Рука Реклы дрожала, когда она отмеряла дозу, но страж ядов не ошиблась.

Филла озабоченно смотрел на нее: может быть, боялся ее или просто не мог понять. Никто не понимал ее, кроме Иешоля и Тенаара. Она совершенно особенная, не такая, как все другие, и это обрекает ее на одиночество.

Рекла неловко подала лекарство Филле:

— Делай это сам.

Филла не сразу решился взять у нее лечебную смесь.

Рекла не стала смотреть на то, что он делал потом. Она ушла далеко в лесную чащу, отыскала уединенное место, куда не проникал ни один звук, и встала на колени.

— Я совершила ошибку и знаю об этом, мой повелитель. Но я много лет шла твоими путями и всегда была тебе верна. Не молчи больше, твое молчание убивает меня. Я заплачу за то, что сделала, я уже расплачиваюсь, но говори со мной, рассей тьму, которая душит меня.

Она замолчала и замерла, плотно закрыв глаза, прижав сжатые в кулак ладони к груди. Лес по-прежнему молчал. Может быть, для нее все кончено — может быть, ее грех невозможно искупить ничем.

Скорее!

Это было только слабое ощущение, смутное предчувствие — шепот.

Рекла открыла глаза и стала ждать, глядя в темноту леса.

— Еще, прошу тебя! Поговори со мной еще!

Но никто ей не ответил.

Это было всего одно мгновение, но Рекле было достаточно его. Мост переброшен, все будет как раньше. Когда она прольет кровь Дубэ в бассейн, Тенаар снова станет обнимать и утешать ее.

Рекла громко засмеялась сквозь слезы.

Сначала были только темнота и боль. И путаница в мыслях.