Татьяна Шуран - Матка

— Ты хочешь сказать, они способны временно умереть, а потом самопроизвольно воскреснуть?

— Строго говоря, наши представления о жизни и смерти, они, как бы это сказать, субъективны. Например, признаком жизни считается существование, ограниченное во времени: должны быть рождение и смерть, в смысле, не туда-сюда, а по одному разу. Кроме того, предполагается определенная степень независимости в жизнеобеспечении… то есть по крайней мере отсутствие фиксации на каком-то одном источнике… Также способность к самовоспроизведению — подразумевается, с себе подобными… В общем, чем больше объект похож на человека, тем более живым он человеку кажется. Паразитарный камень обладает свойствами, похожими на человеческие. Но в то же время он проявляет и свойства, которые человеку абсолютно чужды.

— А откуда, по-твоему, они взялись?

— А откуда взялись мы? По сути, мы ничего не знаем о законах природы и эволюции. Хотя, учитывая, что эти твари лезут из-под земли, а новые виды вирусов, как правило, обнаруживались в пещерах, могу предположить, что действует какой-то неизвестный геофизический фактор. Люди были слишком заняты собой, чтобы обращать внимание на окружающий мир, и вот — пожалуйста: раньше вирусы надо было разглядывать в микроскоп, а теперь они выше человеческого роста. Причем споры паразитарного камня обладают, в некотором смысле, автономной жизнеспособностью. Даже если нарушить физическую целостность зрелой особи, куски тела твари при специфических условиях проявят определенную активность…

— Вокруг этого явления масса домыслов, — поморщилась Вероника. — Объясни наконец, что конкретно может произойти?

— При попадании человеческой крови на спору камень оживает и при соприкосновении с плотью внедряется в организм. Достаточно крупный кусок породы способен даже выбросить споры на заметное расстояние, причем, по каким признакам они так точно определяют местонахождение человека, пока неизвестно. После этого извлечь спору можно только вместе с пораженными тканями. Полностью поглотив доступную органическую материю, спора в отсутствие новой пищи впадает в неживое состояние.

— Но есть какой-то способ нейтрализовать паразитарный камень окончательно?

Себринг с сомнением покачал головой.

— Мои наблюдения за этими тварями подтверждают, что в жизнедеятельности габбро прослеживаются неизвестные ранее свойства материи. Остается только надеяться, что со временем обнаружатся еще какие-то неизвестные свойства, которые послужат оружием против паразитарного камня. С точки зрения современной науки габбро обладают уникальной, вероятно, универсальной адаптивностью. Проще говоря, получается, что они бессмертны.

Старатели хмуро помолчали.

— Хорошо, а что касается сугубо ненаучных методов, — подала голос Вероника. — Стас, не возникают какие-нибудь новые идеи насчет обороны? Давайте вспомним: что мы еще не пробовали?

Ладшев потоптался на месте и вздохнул.

— Да я мысленно уже все перепробовал, — с досадой признал он, — и ничего не понравилось. Традиционное военное искусство против габбро практически бессильно, ведь оно рассчитано на действия против себе подобных. Элементарно, укрытия: под землей хорошо прятаться от артобстрела, бомбежки и, в целом, от людей, так как люди предпочитают жить на поверхности. Очевидно, что против габбро, которые сами нападают из-под земли и вызывают землетрясения, человек в подземелье становится только уязвимее. Но они также нападают и с воздуха, причем артобстрел, хоть и останавливает рой, но не причиняет ему существенного вреда: подбить удается только несколько особей, остальные сразу рассредоточиваются и покидают опасную зону. Таким образом, артиллерия — средство на крайний случай, так как постоянно палить во все стороны из пушек физически невозможно.

Опять же, маскировка. По-прежнему точно не известно, что привлекает внимание габбро. Все мы знаем, что можно жечь костры, шуметь, петь и плясать под светомузыку на открытом пространстве и остаться незамеченным, а можно затаиться за громоздкими баррикадами, и тварь все равно пролезет к тебе. Замечено, что зачастую габбро не преследует жертву, а просто поджидает, как бы предвидя следующее действие: например, если человек заметил тварь в окно и бросился бежать, габбро не станет ломиться за ним через квартиру, а обогнет здание и схватит на выходе из подъезда. Короче, здесь мы вновь сталкиваемся с парадоксом: если надеешься скрыться от роя, лучше самому не знать, куда собираешься бежать.

Все мы знаем о попытках уничтожить габбро ядерным оружием. Возможно, они привели бы к успеху, будь у тварей какое-то фиксированное гнездо. Однако практика показывает, что рой постоянно приумножается и мигрирует. Мы даже примерно не представляем себе общее количество этих тварей. Неизвестно, сколько их скрывается под землей, неизвестно, сколько людей заражено, не говоря уже о способности габбро переходить в так называемое блуждающее измерение.

Единственное, что я могу с уверенностью констатировать, это наличие чрезвычайно изощренного и дальновидного ума, их контролирующего. По-моему, многие до сих пор отказываются признавать, что речь идет не только о физическом, но и об интеллектуальном превосходстве габбро. А между тем их вмешательство в работу средств связи, да что там — в психику и поведение людей однозначно свидетельствует об осознании, действующем, с нашей точки зрения, иррационально, но с результатом, который неизменно превосходит все меры людей. О каком-то там сравнении габбро с животными лучше сразу забыть, это действительно более совершенная форма жизни. Считаю, что нам нужно придумать принципиально другой способ действий, какую-то новую тактику. Но легко сказать, а как заставить себя мыслить иначе? Чужую голову себе не приставишь…

— Давайте какую-нибудь орбитальную станцию оприходуем и разгонимся на ней до скорости света, тогда нас точно не догонят… — предложил Комендаров. Старатели развеселились.

— Только мы будем уже не мы. Говорят, все, что достигает скорости света, превращается в свет.

— Но ведь габбро превращаются из камня в организм и обратно. Мы тоже будем превращаться из человека в свет!

— Хватит трепаться, — поморщилась Вероника. — Хорошо, а если принять гипотезу о том, что габбро якобы способны воспринимать и материализовывать мысли людей… может, четвертое измерение и есть их в некотором смысле внутренний мир? И, научившись вступать с миражами в контакт, мы смогли бы как-то взаимодействовать, общаться?

На этот раз засмеялся Багров.

— Уверяю тебя, Беса, оказавшись там, ты забудешь, как тебя зовут, не то, что договариваться с габбро. Попав туда, единственное, что ты сможешь сделать полезного, это выбраться оттуда, — отрезал он.