Сергей Костин - Охотник за бабочками 2

Сержант Дук Аллес понимающе кивнул, подписался в акте приемки сам за всех, отдал соответствующие команды.

А боевым роботам все равно у кого руки выкручивать.

Когда упирающуюся Люси сажали в ящик, Кузьмич стоял на коленях, рыдал, что есть силы, и умолял сержанта отпустить ни в чем неповинное существо.

Сержант отрывал от себя цепкие лапы Кузьмича, говорил, что разберется, и пятился к дверям под прикрытие команды боевых роботов.

Про меня можно думать все что угодно, но я считаю так. Чем меньше народу участвует в спасательной операции, тем больше шансов на ее успешное завершение. А что было бы, если б Люси осталась с нами? Правильно. Затягивание сроков на неопределенные сроки. Постоянное отвлечение отдельных членов моего экипажа от должностных обязанностей. И вообще, нечего бабам на корабле делать. Занимаешься челночными перевозками, вот и занимайся.

— Вставай, Кузьмич, — я собрал в горсть обреванное тело первого помощника, — Если тебя это хоть немного успокоит, я нашел то, что мы так долго искали. Смотри. Классная штучка. Пошли в забегаловку. Мы у них еще обязательную сертификацию не проверяли.

Конечно, после двух корзинок сухариков, я признался другу о своем подлом поступке относительно хомо-бабочки Люси. Но в ответ на мои откровения Кузьмич захихикал и сказал, что по его прикидкам Люси просидит в местной кутузке не пятнадцать, а тридцать суток. А на мой вопрос, как такое возможно, первый помощник, ничуть не смущаясь своего недостойного поведения ответил, что лично попросил о данной услуге грозного сержанта.

Нечего ей под ногами у нас путаться, — объяснил бабочек свой поступок, — Да и надоели мне эти расспросы. Давай-ка командир, проверим у этих ребят коэффициент проветриваемости помещений. Накурено здесь, аж дышать невозможно.

Через пять минут бармен-сволочь, у которого в помещении коэффициент требуемого не соответствовал никаким нормам, вытащил из кладовки мешок сухариков, сказал, что это последнее, и попросил больше его не беспокоить. Иначе он обещал наложить на себя руки.

Подобный инцидент уже имел место в моей программе пребывания на этой густонаселенной планете, повторять его я не собирался, поэтому взвалив мешок сухарей на могучие плечи первого помощника потащил последнего на Вселенский. Заждался он там поди. Да и количество звезд пора проверить.

Уже при взлете, прямо под дюзы Вселенского подлетела самоходка с боевыми роботами, которые стали призывно махать клешнями и изредка постреливать, правда не в нашу сторону. Потом роботы развернули плакат, на котором было написано только одно слово — «ручка» и поставлено три восклицательных знака.

— Чего это они? Поинтересовался Кузьмич, выглядывая в центральный обзорный.

— Просят, наверно, на прощанье помахать им, — брякнул я разглядывая подаренную мне бравым сержантом Дук Аллесом золотую авторучку. Старинная и должно быть дорогая. Сейчас таких не делают.

Я убрал ценный предмет в сейф, поближе к кульку с родной землей, и присоединился к Кузьмичу, который усиленно махал руками удаляющимся боевым роботам. Наверно, большего экстаза в жизни ребята из металла не испытывали.

— Хуан, лети сюда, — позвал я кота, положив на стол перед собой таблетку, — Что скажешь?

Хуан поползал вокруг таблетки, потом захлопал ресницами, прося подсоединить его к Вселенскому. Что и было сделано в самые короткие сроки.

Хуан вошел в контакт с Волком и сказал все, что думает.

— Говорит, таблетка это, — радостно известил Волк.

— Сам вижу, что не бомба. Для чего нужна, интересуюсь. И куда ее вставлять?

— Хуан говорит, что место, куда необходимо вставить микросхему, вам должно подсказать ваше сердце. Это все, чем он располагает.

— И это в век космического прогресса? — возмутился я, — Что значит, куда подскажет сердце? Оно мне многое может подсказать. Ладно. Закончим на этом. Я так понимаю, что в дальнейшем мне придется рассчитывать только на собственную сообразительность и смекалку. Волк, слушай мою команду. Теперь, когда основное оружие против КБ Железного у нас, двигаем на полных парах к нему на родину. Надеюсь, дорогу не забыл? Только вот что. Без всяких там остановок.

— Без Проблем, командир, — Волк издал через внутреннюю связь звук отдания чести. Как? Такое не повторяется на словах. Это слышать надо.

— А мне чем заняться, командир, — первый помощник, оттопырив живот, преданно смотрел, не мигая и не отворачиваясь.

А пусть жирок погоняет. Хорош на дармовщинку сухари хряпать.

— Ответь-ка мне, как ты достал из моего личного сейфа мой личный значок, который я у паПА по случаю спер? Молчишь? Не знаешь? Вот и я не знаю чем тебе заняться. Кстати, напомни, кто у нас отвечает за чистоту и гигиену?

— Понял! — улыбнулся Кузьмич, и делая в воздухе воздушные петли, отправился в места с зеркальной кафельной плиткой.

А я двинул в отсек отдыха. На свободной кровати поваляться, сны посмотреть. И уже засыпая, меня посетила маленькая мысль, а запер ли я кладовку, где стоял мешок с сухарями? Ответа я не получил, потому, что заснул. А во сне, как известно, на серьезные вопросы ответов не получают. Во сне гоняются за монстрами, общаются с симпатичными девчонками и еще летают. Причем не обязательно с парашютами.

Поспать как следует не дали. Вежливый голос Вселенского сообщил, что мы вот уже как десять минут прибывши на место и ему, как космическому кораблю требуются дальнейшие указания.

— Что значит, прибыли? — я только-только во сне летать начал. А в полете, как известно, растут, что мне совсем не помешало бы, — Мы ж только отлетели.

— Да я тут срезал немного, — объяснил Волк, — Путями не пройденными, маршрутами нехожеными. Сиганул пару раз в глубокий прыжок и все дела. Короче, командир, дрыхнуть дальше изволишь, или ванну приготовить. Побриться бы тебе не мешало. А всякими техническими умностями свою командирскую голову не забивай. Долетели быстро и без приключений, вот и радуйся. Не помешает, кстати, звезду мне присвоить. За беспрецедентно короткий перелет от одной точки пространства до другой.

Это был, пожалуй, первый случай, когда я отдал распоряжение о намолевание на борту Вселенского очередной звезды с чистой совестью. Раз заслужил, значит заслужил.

Как было предложено Волком, я привел свою физиономию в порядок. Побрился. Помылся. Потом в новую форму оделся. Специально Кораблем для меня приготовленную. Накрахмаленную белую рубашку, отутюженные черные брюки совмещенные с ботинками и в серый халат. Правда, я не понял, зачем на кармане халата была пришита бирка «с-к Сидорчук ЖЭУ № 3». Вселенский сказал, что так положено по инструкции. Спорить с инструкцией не стал.

— Кузьмич где? — поинтересовался я, занимая положенное должностью место и вглядываясь в центральный обзорный.