Катерина Шишканова - Призрачная

— Я согласна! — мигом отреагировала я, смутив мужчину своей поспешностью ещё больше.

Граф Велазург увёл меня прочь от замка, мы углубились в лес, проскочили несколько полян и вышли к Вьюну — небольшой глубокой речке, где раньше с Ветой выстирывали бельё. Но такой я её ещё никогда не видела: уже избавившаяся ото льда, притворно ласковая, река извивалась змеёй, петляла в деревьях, сверкала лунной дорожкой в зарослях прошлогоднего тростника. Всю зиму эта коварная бестия подбрасывала нам неприятные сюрпризы, частенько притапливая отважных охотников за пресной водой: один только Антоний тонул три раза (к счастью, не до конца)! Мы шли по всему этому великолепию… и молчали. Граф явно не просто так увлёк меня из замка, но не мог найти нужных слов, чтоб начать, а я просто не знала, что говорить.

— Вы, верно, думаете, зачем я вытащил вас сюда, — наконец хоть кто-то из нас нарушил затянувшееся молчание.

— Может, вам просто скучно, — вежливо заметила я.

— Мне не скучно, — заверил мой господин. — Мне одиноко.

Я промолчала — что говорить в подобной ситуации я не знала.

— Хотя с вашим появлением стало значительно веселей.

Я удивлённо воззрилась на господина: судя по рассказам Велы, унылому замку не помог бы и десяток таких хохотушек, как её сестра, что уж говорить про мою замкнутую особу?

— Мне с вами интересно, — граф пресёк мои размышления, взяв за руку и потянув сквозь кустарник. Жёсткие ветки ударили в лицо, я зажмурилась, а когда открыла глаза… Озеро было небольшим — в лунном свете чётко просматривался противоположный берег с елями-великанами, подпирающими небеса. Недалеко от берега возвышалась тёмная глыба, которая при тщательном рассмотрении оказалась вмёрзлым в лёд бревном. Застывшая поверхность озера переливалась алмазной крошкой, делая ночь светлее дня. Оно ещё не сбросило с себя ледяные оковы, лениво размышляло, а нужно ли ему это или можно ещё подождать с приходом весны.

— Выходите за меня замуж, Мара.

Я замотала головой, ослышалась?

— Простите, граф, вы что-то сказали?

— Да. И вы меня преотлично слышали.

— Я… мне…

— Вам не почудилось.

— Нет, почудилось!

— Тогда я повторю ещё раз: выходите за меня замуж, Мара.

Я отступила на шаг, мгновенно заподозрив в своём господине душевнобольного — вот так с бухты-барахты непонятно кому взять и предложить…

— Я не болен на голову, — граф отошёл в сторону, уставившись на луну, словно это ей только что сделал предложение и сейчас обстоятельно доказывал свою вменяемость. — Все мои слова осознанны и тщательно подобраны.

— Что-то не похоже, — я стала рядом, тоже залюбовавшись луной. Граф положил мне на плечо ладонь, подтягивая ближе к себе — спокойно, размерено, совсем не так, как должен ве6сти себя пылкий влюблённый.

— Я не хочу вас пугать, Мара. Поэтому и не выказываю характера, хотя это сложно. Когда вы стоите вот так близко…

Я поспешно отступила. Граф усмехнулся, но подтягивать к себе второй раз не стал.

— Ладно. Пойдём от противного — скажите, почему вам не нравится моё предложение.

Сказать! Да причин уйма. Начать хотя бы с того, что мы с ним не ровня: он аристократ, интеллигенция, а я байстрючка, рождённая блудницей и ведьмой. Он умный, начитанный, обожает поиздеваться над слугами или сорвать на них дурное настроение, я же замкнутая, неразговорчивая, только недавно наконец освоила азы правописания и, кстати, его же служанка. Он владелец немалых земель всюду, куда не кинешь глаз — простираются его владения, я же беглянка из соседней державы, чудом избежавшая костра. Его первая жена…

— Вы меня не любите. Вы влюблены только в свою жену, постоянно смотрите на её портрет!

— Ого как! — развеселившийся граф дважды восторженно хлопнул в ладоши. Кажется, я сморозила очередную глупость. — А вы, моя дорогая, я погляжу, ревнуете?!

Я насупилась, вспомнив с каким вожделением на неё пялилась половина мужского населения замка — и граф, и сторож… и управитель. Да, я действительно начала ревновать.

— Хорошо, ещё контраргументы.

— Я вам не ровня.

— Ты такая же аристократка, Марыля-Сильтер, незаконнорождённая дочь моего соседа покойного графа Сиэльтелера. Он когда-то оговорился про тебя и даже показал кулон с изображением твоей матери… Точно такой же, как и висящий на вас. Вы с ней безумно похожи. К сожалению, он не смог вернуться с войны, чтоб забрать вас к себе.

"Чёрт горелый! Интересно, как давно он в курсе?"

— Неужели вы расстроились из-за того, что я узнал тайну вашего происхождения? Или вам стыдно?

Если ему не мешает мать-блудница, то ещё не факт, что обрадует мать-ведьма…

— Вы меня не знаете, господин. Разве это не достаточный аргумент?

— А для чего люди женятся — для того, чтоб узнать друг друга получше.

— Для этого иногда достаточно дружбы.

— Дружбы между женщиной и мужчиной не бывает.

— Но я… ответить что-либо вразумительное я не смогла. Сказать, что я его не люблю язык не повернулся. Граф мне безумно нравился, приятно было с ним общаться, просто столкнуться в переходе и словить его плутоватую улыбку… Я бы полюбила его, если бы не…

— Бросьте, Мара, — граф взял меня за руку, подтягивая к себе и целуя мой наморщенный лоб, — неужели моё общество вам неприятно?

Его паучьи пальцы зарылись в мои отросшие с осени волосы, разметавшиеся с порывом ветра, приподняли лицо за подбородок. Господин старательно ловил взглядом бегающие глаза своей служанки.

— Мне нужно подумать.

— Сколько? — граф тут же мягко отстранился.

— Не знаю.

— До завтра хватит?

"До завтра меня хватит кондрашка…"

— Мало.

— Тогда до послезавтра.

— Вы уже торгуетесь!

— А вы надо мной издеваетесь!

Мы так ни до чего и не договорились, решив отложить мой ответ на туманное "потом" (но "потом" не слишком далёкое, чтоб туман не покрылся слоем плесени!). Граф собрался проводить меня к замку, но я отказалась — решила полюбоваться на замороженное озеро, а заодно обдумать в одиночестве его заманчивое предложение.

— Мара, сейчас вы встанете и о-очень медленно подойдёте ко мне, — я резко обернулась, чтоб взглянуть на невесть откуда взявшегося у озера Мглатиорга. Сама я спокойно сидела на давно примеченном бревне, прошлёпав к нему почти сразу, как только мой пылкий собеседник скрылся из виду. Я слушала уханье филина, перемежаемое свистом лёгкого ветерка и далёким скрипом льда, но вот явился ОН и испортил весь вечер.

— Может, вы сами подойдёте, Мглатиорг?

Управитель пожал плечами, легко ступил на корку льда, поскрипывая талым снегом подошёл ко мне, протянул затянутую в перчатке руку, властно дёрнул пальцами.

— Теперь вы согласитесь проследовать на берег?