Александр Рудазов - Шумерские ночи

Однако в следующую минуту Креол их удивил. Беззвучно шевеля губами, он провел пальцем по столу, нарисовав тупой угол… задумчиво нахмурил лоб и сказал:

— Еще раз. Где были совершены убийства?

— Все в разных местах, — повторил Морита. — Я же сказал.

— Перечисли все места. В точности.

— Но ты же сказал, что это не нужно.

— А теперь я говорю другое. Перечисли.

— Первое в порту, рядом с таверной «У луны». Второе в храмовом квартале, позади храма Мардука. Третье в ремесленном квартале. Четвертое…

— Где точно в ремесленном квартале? — перебил Креол.

— В десяти шагах от мастерской плотника Ахтарии. Слышал о таком?

— Никогда не слышал. Покажи на карте.

Через минуту раб принес большой лист пергамента с чертежом Ура. Креол отметил на нем угольком два первых убийства и передал уголек лугалю. Тот нашел на карте мастерскую Ахтарии и поставил рядом крестик. После этого он поставил еще пять крестиков — возле священной ограды, чуть в стороне от городских ворот, в западных трущобах, на торговой площади и на южной оконечности ремесленного квартала.

— В порту был убит вор, — комментировал Морита. — В храмовом квартале — жрица Инанны. В ремесленном квартале — горшечник и хозяйка питейного дома. Возле священной ограды — аристократка. Рядом с городскими воротами — стражник. В трущобах — нищенка. На торговой площади — зеленщица.

— А если соединить эти точки вот так, получается правильный пятиугольник, — неожиданно произнес Креол, чертя угольком.

Эн и лугаль пораженно уставились на карту. Они этого не замечали.

Креол же продолжал чертить. Он соединил еще три точки, образовав тупой угол, провел от него несколько линий… дорисовал еще немного… и на карте Ура появилась пятиконечная звезда, вписанная в пятиугольник. На пересечениях линий разместились убитые женщины, на трех из пяти вершин — мужчины. Две вершины оставались чистыми.

— Это же пентаграмма… — пробормотал Раг-Хадарзанн.

— Да, — угрюмо кивнул Креол. — Черный ритуал, вы были правы. Кто-то планирует что-то сделать… и я бы на вашем месте ожидал еще два убийства. Здесь и здесь.

— Это тоже в трущобах, — указал Морита. — А это вообще за городской чертой. Ты уверен, маг? Может, просто совпадение?

— А может, тогда вообще никаких убийств не было? — хмыкнул Креол. — Просто совпадение — шел-шел человек, вдруг случайно натолкнулся на нож… грудью. А потом так же случайно у него отвалилась голова. И так восемь раз с разными людьми. Просто совпадение.

— Ладно, я понял. Я прикажу своим людям устроить засаду в этих местах.

— И очень правильно сделаешь, — проворчал Креол.

Вскоре две группы стражников уже ожидали появления неизвестного убийцы. Но одна из групп — та, что отправилась за городскую черту, — очень скоро вернулась с дурными известиями. Обшаривая окрестности, они нашли в траве труп какого-то бродяги — обезглавленный, с обсидиановым ножом в сердце. Девятое убийство — точно там, где указал Креол.

После этого лугаль Морита сосредоточил все силы на улице Красного Рва, что вплотную примыкала к крепостной стене. Народец здесь жил самый скверный — сплошь воры, убийцы, нищие и поэты. Ни одного приличного лица.

Переодетые стражники залегли на крышах, в канавах и других укромных местах, следя за каждым подозрительным шорохом. Сам Морита сидел у окна в одном из брошенных домов — на улице Красного Рва таких хватало. Если бы убийца облюбовал один из них, поймать его было бы нелегко, но все предыдущие убийства происходили под открытым небом — почему же теперь должно быть иначе?

Часы тянулись медленно. Зашло солнце, и взошла луна — полная, как бедра одалиски, и желтая, как самый лучший сыр. Кое-кто из стражников задремал. Морита горстями отправлял в рот зерна каваха — эта кушитская ягода хорошо отбивает сон.

И вот наконец что-то произошло. В конце улицы показался человек — он шел медленно, раскачиваясь, словно приняв на грудь кувшин отменной сикеры. Окрестности оглашались пьяным завыванием:

— Шуме-э-э-эрская но-о-о-о-о-о-о-очь!..

А за пьяницей гнался другой человек — он бежал со всех ног, изрыгая брань и сжимая в кулаке… нож?!

Никогда еще не было такого, чтобы на глазах у урского лугаля один шумер убил другого шумера. Морита выпрямился во весь свой немалый рост, гаркнул во все горло и сиганул прямо со второго этажа. Следом отовсюду посыпались стражники — они навалились на убийцу, придавливая его к земле и от души разминая кулаки. Несостоявшаяся жертва глупо заморгала, переводя взгляд с одного стражника на другого. Потом пьяница заметил хрипящего внизу убийцу и обрадованно воскликнул:

— О, Гарим, а ты что тут делаешь?…

— Ты… ты за сикеру не заплатил… — выдавил убийца, наконец выпуская нож.

Самый обыкновенный нож с медным лезвием и деревянной рукоятью.

Морита долго отказывался верить, что схватил не того. Он лично обыскал пойманного с головы до ног, но не нашел ничего даже отдаленно похожего на зловещее обсидиановое лезвие. Только снизка монет, сморкательная тряпица, дешевый медный амулет на двойном шнуре и кисет с «дыханием Себека». В другое время Морита вытряс бы из ублюдка всю душу, дознаваясь, где тот взял дурман, но сегодня ему было не до того.

Оказалось, что пойманный им человек — Гарим, хозяин питейного дома, расположенного на соседней улице. Страже давно известен как мелкий скупщик краденого. Теперь вот, похоже, занялся и дурманными зельями. Но убийство… нет, Гарим в жизни никого не убивал. Своими руками, по крайней мере.

Конечно, он гнался за своим клиентом с ножом и громко кричал, что прикончит его, но исключительно в гневе. Гарим всегда выходил из себя, когда кто-то уходил не заплатив. Разумеется, он не стал бы убивать несчастного пьяницу — может быть, пнул бы его разок-другой, но тыкать ножом… что ты, лугаль, Гарим совсем не хочет быть утоплен, как убийца. Совсем не хочет.

Расстроенный Морита приказал все-таки оттащить Гарима в подземелье суда. Тот попытался возмутиться и был жестоко избит.

У всех сегодня было плохое настроение.

Наутро оно стало еще хуже. Оказалось, что, пока стража кричала и шумела на улице Красного Рва, совсем рядом, в переулке Нанны, было совершено еще одно убийство. Тихо, бесшумно, незаметно. Обезглавленный труп нашли, как только забрезжило солнце.

И тогда Морита снова пришел к Креолу. Урский лугаль выглядел так, словно до этого бешено колотился головой об стену, однако мага он поприветствовал спокойно. На столе уже лежала карта Ура, кое-где заляпанная масляными пятнами. Креол использовал ее в качестве скатерти.

— Ты был прав, — сразу перешел к делу Морита. — Убийства произошли там, где ты указал.

— Но вы не сумели их предотвратить, — с каким-то мрачным удовлетворением произнес Креол.