Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии (авторская версия)

– Отреагировать так, как отреагировал, – закончил за светлую Ир. Тяжело вздохнул и посмотрел на Лукерью. – Вы все еще считаете, что ваша дочь настолько несамостоятельна, что не способна разобраться, что к чему?

– Дело не в этом, – набрав в грудь воздуха, выдохнул тот, все еще протестуя, но уже не так убежденно в своей правоте, как раньше.

Снова взял слово я.

– А чем вы, собственно, недовольны? Если трезво взглянуть, вам даже выгодно заиметь в коллекции такого зятя.

– И чем же? – неожиданно вместо опешившего от моей наглости Лукерьи заинтересовалась Иля и на мой удивленный взгляд пояснила. – Должна же я знать, как в случае чего другим светлым объяснять преимущества союза с нами?

– Ну, – взлохматив волосы на затылке и подспудно ощущая, как к горлу начинает подкатывать неизвестно откуда взявшаяся тошнота, я вздохнул и принялся перечислять, – Давайте считать. Во-первых, в лице темного зятя вы обретаете для своей дочери мужчину, который всегда будет относиться к ней, как к главе своего маленького клана. Надеюсь, вам не надо напоминать, что у темных матриархат и особое отношение к женщинам? Во-вторых, стоит сразу задуматься о том, что смешанные гены порой дают просто обалденные результаты. Вы ведь не будете со мной спорить, что темный парень, еще и маг, еще и воин – это весьма привлекательный генофонд для будущих внуков. В-третьих, темноэльфийские кланы никогда не бросают своих, я правильно понимаю? – посмотрев на Илю, я дождался её улыбки. И темная ответила:

– Если не было совершено преступление, повлекшее изгнание, своих мы не бросаем никогда, – и она посмотрела на Лукерью, легко и непринужденно подхватив мою игру, – К тому же, вчера мы с Лией мило поболтали, – я тут же попытался себе представить эту картину. Воображение спасовало. Судя по лицам окружающих меня мужиков – у них тоже. И, тем не менее, светлая и темная переглянулись как заправские подружки и Иля продолжила гнуть свою линию, – Ваша семья всегда славилась умением в особых изысканных деликатесах сочетать не сочетаемое. Вам не приходило в голову, что на подземных плантациях мы выращиваем такие ингредиенты, о которых в ваших семейных поваренных книгах нет ни слова? Так трудно сделать открытие в кулинарном искусстве, когда твоя семья занимается этим множество поколений, и все было открыто до тебя… – а дальше мы все отчетливо услышали в конце этой фразы многоточие. Она смотрела на светлого, светлый переваривал услышанное. И знаковым стал момент, когда его пальцы на локте дочери, наконец, разжались, а Лия тут же прижалась к Кару. Тот обнял её, привлекая к себе.

– Вы меня заинтриговали, – протянул Лукерья. И я понял, что все, светлого можно брать тепленьким.

– Поэтому я предлагаю вам лично в приватной обстановке пообщаться с дочкой и Каром, – вмешался я.

– Я надеюсь, – покосившись на меня и снова посмотрев на темного, протянул Лукерья с сомнением. – Это не твое настоящее имя.

Темный неожиданно улыбнулся. Хмыкнул и сказал:

– Меня зовут Карунд Каппеле Иль-Янь, а Кар – это сокращение для Андрея.

– А меня ты, значит, тоже как-то по-особому сократил? – прищурившись, поинтересовался эльф у меня.

– Лукерья, – бесхитростно ответил я.

С задней парты тут же раздался голос Тома, который все это время был подозрительно тих.

– Вау! А вы, похоже, у нас первый светлый, которому такую честь оказали.

– Э? – растерялся Лукерья.

Я пристыжено ковырнул пол носком ботинка. Темные переглянулись, Лия посмотрела на Ира. Мерцающий разобрался, что к чему так же быстро, как и Том. Именно он пояснил все старшему эльфу:

– Вы первый светлый, которого он назвал женским именем.

– Что?!

– Зря кричите, – вмешалась Иля. – Нашего Мурзяса он Муркой зовет. Это вообще кошачья кличка, но командор не жалуется.

– А светлый у нас – Барсик, – тут же поддакнул Кар.

– А что на все это говорит Ви'Хольм? – обращаясь к Ире, спросил все еще не отошедший от услышанного Лукерья.

– Он пока только про Барсика и Мурку знает. Еще про колокольчиков, – протянул я с сомнением. До меня только сейчас дошло, что мы с Иром оба придурки. Давно пора было до Карла дойти и все ему рассказать. А мы всё заняты по самое не балуйся. Блин! Даже мысли не возникло. Беда. Надо срочно…

– Ладно, – Лукерья неожиданно по-человечески махнул рукой, – Я сам к нему зайду. А вы, – он посмотрел на Лию и Кара, – подождите меня в парке. Там еще сохранилась Беседка Одухотворения?

– Нынешнее поколение переименовало её в Беседку Шух-Дух, – ответил вместо ребят Ир.

Смутились и Кар, и Лия.

– Как, – искренне возмутился Лукерья, – вы до сих пор не знаете этой беседки?

– Вы, кажется, к ректору собирались? – напомнил эльфу Ир.

– А ты, что же, не пойдешь со мной?

– У меня академический отпуск, – сладко пропел Ир. – Планирую защититься до Праздника Середины Года.

– О! – протянул Лукерья. И мне показалось, что удивление его было искренним. Похоже, Ир даже в сроках своей защиты перегнул палку и в очередной раз подчеркнул, какой он весь из себя гениальный, – Хорошо. Ждите меня там, – сказал старший эльф дочери и её парню и быстро покинул аудиторию.

У меня вырвался вздох облегчения. Только в этот момент я осознал, насколько на самом деле меня напрягала вся эта ситуация, а потом… я раньше никогда не терял сознания, только однажды как-то лишился чувств и не приходил в себя довольно долго. Но это был вовсе не обморок. Я помню, как долго и обстоятельно доктор объяснял мне принципиальную разницу. Это была кома. Но я не хочу об этом. Сейчас, нет, вообще никогда, – не хочу.

Очнулся я уже на руках у Ира. Нет, конечно же, он не нес меня куда-то, как сказочную принцессу. Просто я всем телом висел на нем, а он, обхватив меня руками, с нескрываемым беспокойством всматривался в мое лицо. Я попробовал скосить глаза, и как-то неожиданно обнаружил для себя, что весь обзор мне загораживает впечатляющая такая грудь нашей Или, обтянутая в черный бархат или ткань наподобие его. Темная стояла сбоку от нас с Иром. И только после этого я понял, что её рука у меня в волосах. И, наконец, услышал тихие слова, слетающие с почти не шевелящихся губ. Это не было похоже на мат, каковым раньше мне казались все местные заклинания. Это было другое. Наверное, совсем другая магия.

Облизнув губы, я попытался тверже встать на ноги. Ир тут же прикрыл глаза, словно он на самом деле перепугался до чертиков, а потом испытал облегчение, когда увидел, что я очнулся. Попытавшись вывернуться из его рук, я проворчал:

– Что, не натискался в общей постели, решил при всех руки распустить? – да, я знаю, что прозвучало грубо. Очень грубо.

Я почувствовал, как мерцающий, к которому я все еще прижимался, вздрогнул. Но мне нужно было вырваться. Нужно было сбежать. Да, я понимал, что это трусость. Но и не думал, что мои демоны, давно засевшие где-то глубоко внутри, так неожиданно вырвутся наружу. Пять лет уже прошло. Целых пять. Для моего мира – это целая жизнь. Это у них тут время измеряется столетиями, а дни рождения празднуют раз в десять лет.