Профессор Тимирзяев - Гарри Поттер и скрижали Грин-де-Вальда

— Очень интересно, профессор, — сказал он, — я бы тоже хотел потренироваться в создании голема, если, конечно, это удобно и возможно.

— Никаких трудностей, дорогой сэр, никаких! — воскликнул Дуэгар. По-видимому, говорить спокойно, без восклицаний, было не в его стиле. — Прошу пожаловать в класс! Урок сейчас начнётся.

Гарри вошел в класс за Дуэгаром, устроился сзади за свободным столом и с удивлением обнаружил, что при новом учителе кабинет зельеварения разительно изменился. Шкафы с неаппетитными ингредиентами для зелий, которыми предпочитал пользоваться покойный Снегг, остались на своём месте, но прозрачные стекла были заменены на матовые, лабораторные столы с изрезанными и залитыми множеством зелий деревянными крышками исчезли, их место заняли массивные сооружения с крышками серого гранита, поцарапать который, казалось, было невозможно. Класс был ярко освещен бронзовыми изящными светильниками, в которых бездымно горел волшебный огонь. Стены и потолок были украшены искусно подсвеченными и подкрашенными сталактитами и сталагмитами, так любимыми гномьим племенем. Словом, класс нельзя было узнать, теперь он полностью соответствовал вкусам нового хозяина. Пока Гарри удивлённо вертел головой, школьники спокойно расселись по своим местам — они к причудам Дуэгара привыкли давно.

— Доброе утро, класс! — начал урок Дуэгар, довольно улыбаясь и поглаживая бороду.

— Доброе утро, профессор! — дружно ответили дети.

— Сегодня нам оказал честь своим присутствием директор Хогвартса профессор Гарри Джеймс Поттер, — витиевато объявил Дуэгар, — поприветствуем его! — и первым зааплодировал. Гарри встал, поклонился и жестом показал, чтобы Дуэгар не обращал на него внимания и начинал урок.

— Слушаю, сэр! — поклонился тот и начал:

— Зельеварение, друзья мои, как вы, наверное, уже успели понять, наука чрезвычайно сложная и обширная. Она является одной из древнейших наук, которой занимаются как волшебники, так и маглы. До сих пор вы работали с препаратами животного и растительного происхождения и достигли определённых успехов, во всяком случае, все вы уже умеете варить зелья, предписанные программой (тут Дуэгар покосился на Гарри). Но это — только часть зельеварения, причем не сказать, что самая большая. Гораздо более широкие возможности волшебнику дает отрасль зельеварения, которая называется алхимией. Ваш покорный слуга в свое время защитил докторскую диссертацию в Пражском университете по теме, которая станет предметом практической части нашего урока. Но вернемся к алхимии.

Алхимия — это наука, которая занимается исследованиями минералов, изучает их свойства, взаимодействия и преобразования. Причем под минералами мы понимаем не горные породы, как думают некоторые, а вообще вещества, которые, скажем так, не наделены искрой жизни. Маглы тоже исследуют живое и неживое, на магловедении вам, наверное, рассказывали об их системе наук. Так вот, у маглов есть неорганическая и органическая химия, есть биохимия, и они достигли в этих науках существенных успехов, но у них нет главного. Кто скажет, чего?

— Магии! — выкрикнул кто-то с места.

— Именно! Магии! Пять очков э-э-э… какому факультету?

— Пуффендую! — подсказали ему.

— Точно, Пуффендую! Но продолжим.

Опытный алхимик должен уметь оперировать как субстанциями животного и растительного происхождения, так и минералами, и объединять их, добиваясь поистине бесценных результатов. Хорошие алхимики всегда являются стихийными магами. Каждый из них обязательно должен уметь управлять одной из Великих стихий. Редко попадаются талантливые алхимики, сильные волшебники, которые могут повелевать двумя стихиями. За всю историю магического сообщества зафиксировано буквально несколько магов, которым было подвластно три стихии, и ни одного, слышите? ни одного, в равной степени владеющего всеми стихиями.

— Почему так, профессор? — робко спросила незнакомая Гарри девочка, по виду вьетнамка или китаянка.

— Никто не знает! — сказал Дуэгар, — эту тайну еще предстоит открыть, и, возможно, даже кому-то из вас.

Подняла руку еще одна девочка:

— Профессор, можно ещё спросить?

— Да, мисс Николь.

— Какие Великие стихии подчиняются вам, профессор?

— Вы могли бы догадаться! Моя родня — горные гномы, а нам от века подчинены Огонь и Земля. Владею я также стихией Воды, но, конечно, очень слабо, а вот стихия Воздуха не подчиняется мне совсем. Наверное, я слишком тяжёл, чтобы управлять ею! — в классе засмеялись.

— Итак, сегодня мы вами попробуем сделать то, о чем многие века мечтали все волшебники, и что стало реальностью после работ рабби Лёва бен Бецалеля. На прошлом уроке я просил вас поискать в библиотеке информацию об этом величайшем алхимике. Кто может рассказать о нём?

По знаку Дуэгара встал школьник с когтевранским шарфом на шее.

— Йегуда Лёв бен Бецалель жил в XVI веке в Праге, столице Чехии, — начал он. — Бен Бецалель был главным раввином Праги, то есть, как я понял, кем-то вроде иудейского священника. Он был очень мудрым человеком, серьезным учёным и великим магом. Бен Бецалель считал, что кроме изучения священных книг иудеев и изучения магии, каждый образованный человек должен владеть и магловскими науками, поэтому он дружил с Тихо Браге — придворным математиком и астрологом знаменитого императора Рудольфа II. И он создал голема…

— А с какой целью? — спросил Дуэгар.

— Ну, в книгах пишут, что маглы-христиане нападали на иудеев, убивали их, грабили, и чтобы защитить пражское гетто, в котором они жили, бен Бецалель и создал Голема.

— Садитесь, пять очков Когтеврану, — сказал Дуэгар — всё верно. Теперь поговорим о големах. Что такое голем? Это не живое, а оживлённое существо, созданное по воле его творца из минералов. Алхимики в течение многих веков пытались создать такое существо, но у них почти никогда ничего не получалось, а если и получалось, то создания получались уродливыми, хилыми и быстро умирали. Их называли гомункулусами. Можно сказать, что големы — это жизнеспособные гомункулусы. Вы видели созданных мной големов, охраняющих нашу школу, — с гордостью сказал Дуэгар, — разве похожи они на хилых уродцев? Конечно, нет! Бен Бецалель первым в истории сумел создать по-настоящему жизнеспособного голема, и в этом его главная заслуга перед магическими науками вообще и алхимией в частности, это воистину великий учёный!

Настоящий голем практически неуязвим. Он не нуждается в еде, питье, он не дышит, поэтому воздух ему тоже не нужен. Он никогда не устаёт, ему не нужно спать, он почти нечувствителен к боевым заклятиям, идеальный слуга и воин!

— Профессор, но почему же тогда големы никогда не участвовали в магических войнах? — спросил тот школьник, что рассказывал про бен Бецалеля, — профессор Бинс никогда нам об этом не рассказывал!