Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - фюрст

Меня узнали издали еще по Бобику, что ринулся вперед, как черная молния, моментально проскочил мимо внешней охраны, подняв всех на ноги, а затем в несколько прыжков миновал зону шатров и пропал за пологом шатра герцога.

Ко мне сбегались навстречу, воины преклоняли колени, их командиры лишь склоняли головы, слышались выкрики:

— Сэр Ричард вернулся!

— Сэр Ричард!

— Его светлость!

— Послать за герцогом!

Я помахал рукой.

— Нет-нет, герцога не стоит тревожить. Я сам, как почтительный сын, навещу своего родителя.

Арбогастр красиво донес меня до его шатра. Я соскочил на землю, и тут полог шатра откинулся, герцог вышел, отпихивая пса, что напрыгивал и требовал целоваться.

Он шагнул мне навстречу, почти такой же рослый, как и я, широкий в плечах, только в поясе пошире, но это возрастное, сжал мне плечи ладонями вытянутых рук и всмотрелся в лицо.

— Как быстро мужаете, сын, — произнес он с непередаваемым сердечным теплом и вместе с тем грустно.

— Да уж пора, — ответил я. — Разве это плохо?

Он вздохнул.

— Родителя это обычно очень радует и… печалит. Я не слышал, что вы вернулись в стан. Кстати, пойдемте в шатер, мои люди достаточно насмотрелись, хорошего понемногу.

— Так то хорошего, — сказал я, — а я только в войну всех втравил. С другой стороны, Гандерсгейм был постоянной угрозой. Да и не вернулся, увы… Только заскочил по дороге уточнить один важный вопрос.

В шатре строго и скупо, здесь располагается военачальник, а не придворный вельможа, даже стулья срублены грубо и весомо местными плотниками, а не привезены из больших городов.

Он широким жестом указал в их сторону, предлагая выбрать любой, я сел рядом с ним и посмотрел ему в глаза. Герцог держится легко и свободно, он у себя дома, пусть в полевом шатре, принимает сына, все хорошо, но я заметил постоянный самоконтроль, четкие скупые и точные движения, прямой и острый взгляд.

— Я чем-то могу помочь?

— Очень.

— Тогда говорите, сэр Ричард.

Я набрал в грудь воздуха, но заготовленные по дороге слова не шли, герцог тут же кивнул и проговорил негромко:

— Каспар, вина!.. И фруктов.

Полог шатра отлетел в сторону, вбежал не оруженосец, как я ожидал, а сразу трое: моментально установили легкий столик с двумя кубками на нем, один взялся за кувшин и быстро налил до самого верха, ни пролив не капли.

— Спасибо, — сказал я, — в самом деле горло пересохло… Я недавно говорил с герцогом Ульрихом, он всецело поддерживает мысль, что королевство Сен-Мари нуждается в короле.

Герцог слушал внимательно, но я замолчал, наконец он проговорил:

— Но король у нас Его Величество Кейдан…

— Да, — согласился я, — легитимность и мне по душе, это какая ни есть, но законность. Однако существуют исключения, когда короля не только можно лишить власти, но и обязаны это делать. Скажем, за неисполнение своих обязанностей. Это только дуракам кажется, что король только пьет и таскает в постели красивых дур, однако такое может происходить только в крайне благополучных землях, где ни засухи, ни недорода, ни землетрясений, тьфу-тьфу… В случае же стихийных бедствий, войн, всеобщего разбоя или нападения захватчиков, король обязан трудиться день и ночь, ликвидируя несчастья. Так ли поступил Кейдан?

Он слушал внимательно, кивнул.

— Отчасти верно. На нем вина.

Я покачал головой.

— В Геннегау, где остались верные королю люди, им все же недовольны. И считают, что он должен был лично вести борьбу с нами, а не прятаться в Ундерлендах.

— Возможно, он и ведет?

Я отмахнулся.

— Так он может вести тысячу лет. А потом его потомки будут претендовать на трон с теми же шансами на успех. Потому мы решили…

— Кто?

Я ответил нехотя:

— Многие мои военачальники, но назову пока двух: герцог Ульрих Ундерлендский и я, самые авторитетные люди в Сен-Мари. В случае вашего согласия быстро расширим список посвященных.

— Согласия на что?

— На трон, — ответил я твердо и посмотрел ему в глаза, — на королевский трон! Ваше имя всякий сен-маринец произносил с уважением, а теперь так говорят и все армландцы. Такой король будет пользоваться большей поддержкой, чем король Кейдан.

Он помолчал, но лицо мрачнело, на лбу над переносицей образовалась глубокая складка. Когда заговорил, медленно и вдумчиво, я сжался в нехорошем предчувствии:

— Мое имя произносят с уважением?.. Это хорошо, я хочу, чтобы и дальше было так. Мне Кейдан, понятно, очень не нравится. Мерзавец пытался насильно выдать замуж моих дочерей, а Брабант лишить всех вольностей и привилегий! Но это личное, принимать во внимание как-то не по-мужски. Однако я приносил ему присягу, а это священно. Я не могу поднять меч на суверена, я не могу претендовать на его кресло, ибо я клялся ему служить!

— Но Брабант не признавал его власти, — напомнил я.

— Брабант признавал его власть, — возразил он, — но в определенных пределах. Клятва дается в обе стороны! Мы даем клятву служить сюзерену, а он клянется защищать нас и не утеснять в правах. Брабант имел особые права, и когда король посягнул на них, вас, мой дорогой сын, Господь прислал на защиту очень своевременно.

Я чувствовал, что стучусь в гранитную стену убеждений, построенных на верности слову.

— Король вас ненавидит!

— Знаю, — ответил он, — но не я подниму мятеж против Его Величества. Это противу моей чести.

Я помолчал, сказал с тоской:

— Вы ставите королевство на грань катастрофы… нет, это слишком сильно сказано, но все-таки на троне могли бы объединить Сен-Мари… даже построить Арндское королевство! А так придется то и дело подавлять мелкие заговоры, рубить головы недовольным… Стране нужен покой и несколько лет усиленного и целенаправленного развития, однако все замедлится… Умоляю вас, не отказывайтесь! Или хотя бы пообещайте, что еще подумаете. Не скрою, я очень хочу видеть вас королем, но еще больше хочу видеть королевство снова сильным и единым. И здорово, что все это могло бы совпасть!

Он долго молчал, в глазах глубокое сочувствие, все понимает, однако покачал головой.

— Нет. Не могу.

— Королевство в опасности!

Он ответил медленно:

— Приобрести трон, уронив честь?.. Сын мой, вы ли такое советуете?

— Да нет урона, — воскликнул я пламенно, — потому что трон пуст!.. Короля нет!.. Я вообще не признаю легитимность тех, кто убегает в другие страны, а оттуда ведет подрывную деятельность, пытаясь вернуться на трон!

— Многим это удавалось, — напомнил он.

Я сказал тоскливо:

— Да, однако никто из них не был лучше того, кого удавалось свергнуть только войсками других держав. Вы нужны Сен-Мари!.. Примите трон и корону!.. А я буду первым рыцарем, что сумеет защитить их от любых врагов!