Иар Эльтеррус - Вечер черных звезд

Станция в данный момент все еще находилась в системе инженеров, Самту-ки попросила немного отложить выход, чтобы закончить тестирование катера. Решили задержаться еще на шесть часов. Таенн и оба Сэфес отправились с экскурсией на новую кластерную станцию, группа Самту-ки взяла в оборот катер, а Даша, Ри, Ит и Скрипач оказались предоставленными самим себе. Сейчас Даша занималась с Ри — того все еще немного беспокоило отшибленное легкое, а Ит и Скрипач были отправлены ею отдыхать в их каюту.

— Спасибо, железяка, — Ит взял из воздуха стакан со светло-зеленой непрозрачной жидкостью и залпом выпил. — Что бы мы без тебя делали.

— Ну, даже навскидку могу предложить с десяток занятий, не требующих моего участия, — жизнерадостно отозвался искин. — Хотя это, конечно, как посмотреть.

— Занятия занятиями, но без тебя все равно было бы скучнее, чем с тобой, — подытожил Скрипач. — Ит, все-таки, чего тебя переклинило? Лежишь, глаза в потолок, на морде — вселенская скорбь, и не отзываешься… Впору испугаться. Чего с тобой такое?

— Да ничего, — пожал плечами Ит. — Задумался просто. И мысли… правильные они, Скрипач. Понимаешь? Очень правильные мысли…

— О чем это?

— Да о том, что я есть на самом деле, — горько сказал бывший созидающий.

— И кто ты на самом деле?

— Ничтожество. Полное ничтожество. Я ничего из себя не представляю, ничего не умею, ничего не знаю. Даже любить, и то не умею. И всю жизнь занимался ерундой, от которой пользы никому не было и не могло быть. И сейчас я для команды… черт, я же только мешаю всем, понимаешь?

Скрипач молчал. Чуть склонив голову к плечу, нахмурившись, он сидел напротив Ита, внимательно слушая, пока тот выговорится, но не отвечал пока что ничего. Вообще ничего.

— Даже на той же Маданге… если бы меня не было, Ри справился бы втрое быстрее и в сто раз более эффективно. И вообще… хоть вешайся, честное слово… сказки эти придурошные, преподавание… кому это все было надо?

Скрипач покивал в такт его словам, согласно покачал головой. А потом, без предупреждения, не готовясь, залепил Иту с размаху затрещину, да так сильно, что тот едва не свалился с кровати.

— Ты охренел? — заорал Ит, вскакивая. — Ты чего делаешь?!

— Это не я "чего делаю", — безмятежно отозвался Скрипач. — Это ты "чего делаешь". Ты что, совсем без мозгов? Ты не понял, кого ты цитировал?

Ит во все глаза уставился на него.

— Да, да, — подтвердил Скрипач. — Именно так. И сильно подозреваю, что, не врежь я тебе сейчас по морде, ты и дальше продолжал бы сыпать откровениями из арсенала неуважаемого мною любителя птичек.

— Ты думаешь, что… — Ит потер скулу, по которой его ударил Скрипач, и нахмурился. — Что это…

— А что тут думать? — поразился Скрипач. — Смотри сам. На той же Маданге мы бы без тебя просто погибли, и ты отлично об этом знаешь.

— Но я же сам вас туда затащил, — возразил Ит.

— Случайность, — парировал Скрипач. — Далее. Меня ты не бросил, спас. С палачом этим ты за нас всех дрался. Когда дьявол напал на Ри, ты сориентировался чуть ли не первым. Ит, то, что ты начал говорить, это… это чужая попытка вогнать тебя в депрессию и выбить из нормального состояния незнамо куда. И даже я, пусть и мало разбираюсь в этом всем, сумел это понять.

— Внушение? Ты так думаешь?

— Почти на сто процентов уверен, — заверил Скрипач. — Нет, я могу допустить, что ты ни с того, ни с сего для чего-то ударился в самоанализ, но в таком случае по морде тебе надо было съездить не один раз, а два или даже три. Хотя бы для того, чтобы отбить попытки заниматься таким самоанализом в дальнейшем.

Ит пристыженно молчал.

— Ну? — требовательно спросил Скрипач.

— Наверное, ты прав, — согласился Ит. — Секунду подожди, я попробую как-то проверить…

Он снова сел на край кровати, закрыл глаза, сосредоточился.

Свое или чужое?

Изнутри или извне?

Правда или ложь?

А ведь правда. Действительно правда. И все это — изнутри, свое, не чужое. Он действительно так про себя думал, но… Но! Никогда не думал в таком ключе. Значит, все-таки чужое — сам подход, сама структура мыслей.

Да, он действительно чувствовал себя никчемным рабом обстоятельств. Он действительно ненавидел свою беспомощность и робость. Он интуитивно осознавал, что не занимается ничем стоящим, а лишь тратит свою жизнь на ерунду и пустяки. Он и в самом деле ощущал себя мертвым грузом на той же станции и понимал, что пользы от него никакой.

Но.

Никогда до этого подобные мысли не заканчивались тем, что ему хотелось повеситься. Он огорчался, это максимум. Огорчался, да еще думал, можно ли что-то изменить, чтобы все стало лучше, чем есть.

А сейчас и с пользой все изменилось — уже не Ри вел основной расчет, а он, Ит. В Мадженте у него это получалось лучше и быстрее, чем у пилота. Словно оживало в нем в те моменты нечто, давно забытое, словно то старое и усталое существо, что просыпалось порой, с радостью бралось за эту работу. Словно он знал, что делать, чувствовал верные решения, интуитивно видел правильные векторы, точки, фрагменты. Сейчас он перестал быть бесполезен, и даже Сэфес, и даже Таенн одобряли и приветствовали его анализ и выкладки.

Чужое. Про никчемность и смерть — все-таки чужое. Значит, Скрипач прав.

— Рыжий, с меня что-нибудь, что сам захочешь, — сказал он, открывая глаза. — Пятьсот тарелок с картошкой и сто серых платьев в придачу.

— Если ты добавишь к этому всему тысячу портретов Марии и Дашин поцелуй — я подумаю, соглашаться или нет. А так, как ты сказал, не пойдет. Маловато, понимаешь ли, получается. Кстати, морда сильно болит?

— Да вроде бы не сильно, — отозвался Ит, ощупывая скулу. — Заговор какой-то. То Ри мне по морде врежет, то ты.

— Ничего, тебе это сейчас только на пользу, — отмахнулся Скрипач. — Пошли, навестим этих добрых людей, что ли. А то я по Дарье уже соскучился.

Даша и Ри сидели в каюте целительницы и пили чай. Черный чай. Ит и Скрипач, которым тоже было тут же предложено по чашке, сначала с недоверием посмотрели на странноватую (особенно с точки зрения Ита) жидкость, но, когда попробовали, обнаружили, что это, во-первых, штука очень неплохая, а, во-вторых, очень знакомая.

— У нас такого чая точно нет, — убежденно говорил Ит. — У нас только белый, изредка — красный. Но такого не завозят.

— И не выращивают? — спросил Ри с интересом.

— У нас он вообще не растет, — уверенно ответил Ит.

— Чего у вас только нету, — засмеялась Даша. — И того нету, и этого тоже нету…

— Ну и что? — возразил Ит. — У нас зато много чего другого есть.

— Вот и ладно, — подытожил Ри. — Народ, Даша сейчас про Барда с Сэфес говорила… Даш, расскажи им, пожалуйста, сама, что у тебя получается.

— А что, у нас опять что-то случилось? — с деланным ужасом поинтересовался Скрипач. — На роль самого больного человека тут имею право претендовать только я, и совершенно не хочу, чтобы это… того… узурпировали.