Стивен Эриксон - Охотники за Костями

Сейчас она повернулась к нему спиной. Она взирала на горящий город, на жалкую, нестройную колонну выживших, появившуюся из тоннеля. Семьсот девяносто один. Из трех тысяч.

"Но она слепа. Она не видела того, что видел я.

Адъюнкт Тавора. И пылающий мир".

Дверь распахнулась, выпустив струю жаркого дыма; он пронесся на уровне коленей Корабба, заметался под давлением сквозняков и взвился вверх, вливаясь в заполняющий купол смог. Воин встал перед скрючившимися детьми и вытащил саблю.

Он услышал голоса — малазанский язык — и увидел выходящих из сумрака солдат. Во главе их женщина. Они заметили Корабба и встали.

Вперед выступил мужчина. На обожженном лице остались следы татуировок. — Ютарал Гвалт, — хрипло сказал он. — Я пардиец.

— Изменник, — бросил Корабб. — А я Корабб Бхилан Зену'алас, Второй после Леомена Молотильщика. Ты предатель, пардиец.

— Разве это важно? Все мы уже мертвы.

— Хватит, — на ужасном эрлийском сказал темнокожий солдат. — Горлорез, иди убей мерзавца…

— Стой! — крикнул пардиец, потом склонил голову и добавил: — Пожалуйста, сержант. Нет смысла в…

— Эти ублюдки завели нас в ловушку, Гвалт.

— Нет, — ответил Корабб, снова привлекая внимание к себе. — Нас завел в нее Леомен Молотильщик. Он, и он один. Мы… мы тоже преданы…

— А где он скрывается? — спросил названный Горлорезом. Он поднял длинные кинжалы, в светлых глазах мелькнуло что-то кровожадное.

— Бежал.

— Тогда его перехватит Темул, — сказал сержанту Ютарал Гвалт. — Они окружили город…

— Напрасно, — отрезал Корабб. — Он ушел не таким путем. — И показал рукой на алтарь. — Магические врата. Королева Снов — она забрала его отсюда. Его и Верховного Мага Л'орика и малазанку по имени Воробушек…

Двери открылись снова. Малазане резко повернулись, но, когда послышались голоса — стоны, крики боли, кашель — расслабились. Их род, подумал Корабб. Еще проклятые враги. Но пардиец правильно сказал. Сейчас единственный враг — огонь. Он снова поглядел на детей за спиной и отпрянул, встретив полные ужаса глаза. Отвернулся — ему нечего было сказать. Нет ничего, что им стоило бы слышать.

Ввалившись в коридор, Бутыл закашлялся. Холодный, пыльный воздух — откуда? как? Каракатица закрыл дверь и выругался, обжегши руки.

Впереди проход к алтарному залу. Там были еще малазане. Бальзам и его взвод. Картулианская пьяница Хеллиан. Капрал Рим и часть пехотинцев Собелоне. А в самом нефе — одинокий вражеский воин. За ним — дети.

"Но воздух… воздух…"

Корик и Тарр пронесли мимо него Смычка. Поденка и Острячка вытянули свои кинжалы, но мятежник опустил саблю, гулко звякнув по плиткам пола. "О боги, хоть один сдался добровольно".

Стены уже исходили жаром — огненный шторм снаружи не пощадит храм. Последние двадцать шагов вокруг угла здания едва не прикончили их — безветрие, воздух трещит, взрываются кирпичи, вспучивается мостовая, пламя, кажется, питается уже самим воздухом. Языки огня вились по улицам, вздымались над городом громадными клобучными змеями. А звук… он все еще слышит его за стенами — все ближе… "ужасно. Ужасно".

Геслер и Корд подошли к Бальзаму и Хеллиан. Бутыл придвинулся поближе, чтобы услышать разговор.

— Кто-нибудь поклоняется Королеве Снов? — спросил Геслер.

Хеллиан пожала плечами: — Думаю, начинать поздновато. Ведь Корабб Бхилан Зену'алас — вон тот пленник — сказал, что Леомен заключил с Королевой сделку. Конечно, может быть, у нее не один любимчик….

Внезапный хлопок заставил всех вздрогнуть. Алтарь треснул — Бутыл понял, что безумный диверсант Хрясь только что помочился на него.

Хеллиан засмеялась: — Надо перенять прием.

— Худовы яйца, — зашипел Геслер. — Убейте мерзавца, хоть кто-нибудь!

Хрясь заметил всеобщее внимание. Огляделся с невинным видом. — Что такое?

— Хочу сказать тебе пару слов, — начал Каракатица. — Насчет стены…

— Это не моя вина! Я впервые использовал долбашки!

— Хрясь…

— И это не мое имя, сержант Корд. Меня звать Джамбер Бревно, я был верховным маршалом в Волонтерах Мотта…

— Ну, ты уже не в Мотте, Хрясь. Ты больше не Джамбер Бревно. Ты Хрясь. Привыкай.

Раздался голос сзади: — Он сказал — Волонтеры Мотта?

Бутыл повернулся к Смычку. — Да, сержант.

— Боги, кто записал в армию ЕГО?

Бутыл подал плечами и задержал взгляд на Смычке. Корик и Тарр занесли его к началу нефа; сержант оперся спиной на колонну, вытянул раненую ногу. Лицо его было бледным. — Я бы лучше…

— Не нужно, Бутыл. Стены скоро лопнут — ты же чувствуешь ужасный жар даже от колонн нефа. Забавно, что тут такой воздух… — Голос сержанта затих. Бутыл видел, как тот прижал ладони к полу и нахмурился.

— Что такое?

— Холодный воздух идет из-под плит.

"Крипты? Погреба? Но там, наверное, слишком спертый воздух…" — Момент, сержант, — сказал он, направляясь к треснувшему алтарю. За ним исходил паром бассейн. Маг ощутил поток воздуха от полов. Остановился, встал на колени, оперся ладонями.

И послал чувства вниз, отыскивая искорки жизни.

Вниз, через плотные слои камня и мусора… движение в темноте, проблеск жизни. Паника, карабкается вниз, все ниже, воздух гладит мокрую шерсть. Крыса. Бегущие крысы.

"Бегущие? Куда?" Его чувства плясали среди слоев под ногами, поглаживали тварь за тварью. Темнота, вздохи сквозняков. Запахи, эхо, сырой камень…

— Эй, все! — вскочил Бутыл. — Нужно проломить пол! Ищите что хотите — нужно пробиться!

Они смотрели, словно и он сошел с ума.

— Мы зароемся! Город — он построен на руинах! Нужно найти путь под ними — проклятие! — воздух ОТКУДА-ТО течет!

— А мы тебе кто? — вопросил Корд. — Мураши?

— Там крысы — я вижу их глазами — я видел! Каверны, пещеры — проходы!

— Ты видишь чем? — Корд подошел ближе.

— Стой, Корд! — сказал Смычок, пытаясь встать. — Слушайте его. Бутыл — ты можешь следить за крысами? Можешь взять контроль над одной?

Бутыл кивнул. — Но там фундаменты, под храмом — мы должны взломать…

— Как? — спросил Каракатица. — У нас нет припасов…

Хеллиан ткнула кулаком своего солдата: — Эй, Увалень! Хлопушка все еще у тебя?

Все находящиеся в зале саперы вдруг оказались подле Увальня. Он дико заозирался. Вытащил покрытый медью снаряд в форме клина.

— Отойти! — крикнул Смычок. — Всем. Кроме Карака. Карак, ты же сумеешь? Без ошибок.

— Никаких ошибок, — ответил Каракатица, бережно принимая снаряд из руки Увальня. — У кого остался меч? Что-то твердое и достаточно большое, чтобы разбить плитки?