Николай Ярославцев - Вождь из сумерек.

Пивень спросил тихо. Так, чтобы Веселин не слышал.

Но разве скроешь, что от глазастого парня?

Навострил уши, коня коленями поближе подвигает.

Стасу на пустой вопрос отвечать не хотелось.

— Не знаю, Пивень. — Равнодушно, как показалось волхву, ответил он. — По молодости, даже и думать бы не стал. А сейчас, не знаю. Веселин, мальчик послушный.…А город? Вряд ли…

Пивень, похоже, был вполне удовлетворен ответом.

— Но страшновато было. Даже мне.

— Да нет, Как обычно.

— А необычно?

Стас промолчал.

Но Пивень не унимался.

— Скажи, Слав, не жаль было выпускать из рук то, что само в них упало?

— Почему? Зачем мне эта головная боль? Сам посуди. Найдется еще, какой-нибудь ловкач, которому Соколень понадобится. Вражда, кровь… Мне что, заняться больше не чем?

— А если найдется, как ты говоришь, такой ловкач?

— Поможем конязю усидеть. Правда, Веселин? — Стас улыбнулся и хитро подмигнул парню. — Мы же все до одного герои?

Веселин зарделся, как красна девка и, не найдя что ответить, отстал.

— Нет, Пивень, надо обживать свой угол. Чужой земли не надо нам не пяди, но и своей вершка не отдадим. Так у нас когда то в песнях пелось.

— Так то там. — Недоверчиво отозвался Пивень.

— Заговорил ты меня совсем, сударь волхв, аж голова разболелась. — И пустил своего серого в яблоках жеребца хлестким галопом. — Веселин, догоняй!

Но уже через несколько сотен саженей ему пришлось останавливать своего коня.

Закрывая ему дорогу, из травы могучим прыжком выскочил огромный лобастый волк. Встал на дороге, широко расставив передние лапы и опустив почти до земли тяжелую голову. Не спуская со Стаса желтых холодных глаз зарычал угрюмо и требовательно.

— Придется ответ держать за Толянов прикид. — Тихо сказал Стас Веселину, выпрыгивая из седла и бросая ему повод.

Морщась, донимала рана, не торопливо направился к волку.

— Командир! — Запоздало крикнул Веселин, словно завороженный, глядя в угрюмые волчьи глаза.

Тем временем их догнал Пивень и Хруст со своим десятком, и сразу же рядом с вожаком встало еще с десяток таких же могучих зверей.

Новый грозный рык ударил в уши.

Стас безбоязненно подошел к волку и опустил руку на лобастую голову, вздернул верхнюю губу, и люди услышали ответный, не менее грозный, рык. Наклонился, шепнул, что-то на ухо и, не оборачиваясь, быстро вернулся к лошади.

Волк постоял еще немного, провожая его задумчивым, как показалось Веселину, взглядом и, не торопясь, скрылся в траве. Стая исчезла следом так же бесшумно, как и лобастый волк.

— Что это, командир?

— Да так. Ерунда. Обсудили вопросы моды. — неохотно ответил Стас.

— И как?

— Понравилось.

— Я же говорил, прикид что надо! — Не утерпел Толян. — Уж если им понравилось! Эх, зря командир домой заторопился. Потусовались бы в Соколене. Там такие телки есть.… Сам видел, зуб даю…

— А мне больше баранина по душе. Обжаренная до розовой корочки. — Мечтательно проговорил Груздень. — А к ней еще винца! Славно!

Толян обалдело уставился на бестолкового друга и завертел головой на толстой шее ища поддержки. Но встретил только смеющийся взгляд Стаса.

— Он что, командир, совсем не врубается? — И повернулся к Груздню. — Груздик, мне твоя баранина по барабану! Я про телок говорю.

Стас развеселился еще больше.

— Толян, а ему твои телки по барабану. У него законная жена в обозе. И детишек… со счету сбиться можно.

— Ну да?

Стас уже смеялся чуть не выпадая из седла.

— Верняк, Толян! Реально тебе говорю!

Теперь смеялся уже Пивень. Скупо улыбался неулыбчивый Хруст. Ржал, по лошадиному запрокидывая голову, Войтик. Без жалости на исполненное вселенской скорби и страдания, лицо Толяна смотреть было не возможно.

— Как не пересчитать?

— Да он сам, твой закадычный друг и приятель, Груздень на втором десятке сбился. — Бесцеремонно довершил дело Войтик и снова заржал, откидываясь в седле.

И только Груздень хранил гордое молчание, делая вид, что совершенно не понимает причин всеобщего веселья.

Стас согнал с лица улыбку, собрал в кулак все остатки серьезности и поспешил успокоить парня.

— Толян, дети — цветы жизни. А твой друг, по всему видно, хороший садовник. Бери пример с него. — Не выдержал, и снова зашелся смехом. — Найди себе такой же садовый участок! Зачем тебе телка?

Шутка была понята. И новый громовой хохот разразился над колонной.

— Не фига себе, клумба!

Обоз двигался медленно. Стадо галопом не погонишь. Особенно лесом, где дорога не шире тропинки. Да и селенья приходилось обходить стороной. А, кроме того, Стас не хотел оставлять обоз без охраны. Не то, чтобы он не верил конязю, который дал клятвенное обещание, но вдруг найдется безумная голова и кинется вдогонку требовать объяснений. Базар. Вокзал… То да потому.

Кому это надо?

К середине пути рана снова открылась. Еще в детинце наложенная повязка пропиталась кровью. Каждый шаг его Серого отдавался такой резкой болью, что Стас порой с трудом удерживал стон.

Веселин, все время державшийся рядом, что-то почувствовал и долго шептался с волхвом. Тот забеспокоился, вперил в него острый немигающий взгляд и строго спросил.

— Слав, что случилось?

— Пивень, кто из нас вождь, ты или я? — Попробовал отшутиться Стас.

Но Пивень не принял шутки и повторил вопрос.

— Дыра кровоточит. — Как можно небрежней ответил Стас. — Да не бери ты в голову. Что у тебя других забот нет? Все доедем.

— Отдай коня Веселину, Слав, и садись на воз.

— Сбрендил? Чтобы я в личине свирепого волка, да на телегу? Да никогда! — Снова попробовал отшутиться он. — И рухнет тогда мой сказочный авторитет по самое некуда аж с недосягаемых высот. Можно сказать в необозримые черные глубины.… Так что не приставай ты ко мне с этими дикими и не потребными предложениями. Отвергну! Решительно и бесповоротно. Раз и навсегда!

Пивень раздул ноздри и без того широкого носа, обиженно засопел и отстал, в надежде найти поддержку у Войтика с Грузднем.

Но единственное что могла придумать эта парочка, так то, что по другую от него сторону сейчас ехал Хруст.

Последние версты перед детинцем Стас ехал уже, как в тумане. Но все-таки нашел в себе силы и повернулся к Толяну.

— Ну что запевала? Порадуй…

— Так мы, командир, пока только про «Любо, братцы, любо» разучили. А с другими полный напряг.

— Так ее и урежьте! А то идем, как коровье стадо.

И урезали!

Да так что ветром вынесло на не оседланном коне Леху. А за ним и остальных. Кого пешим, кого конным.

А песня гремела навстречу им под чертячий посвист Войтика.