Ирина Ивахненко - Заря над Скаргиаром

Отважный рулевой, привязав себя к штурвалу канатом, лавировал между черными зияющими пропастями, направляя фрегат то на одну водяную гору, то на другую, и пытаясь придерживаться намеченного курса. Волны перекатывались через палубу, как сами хотели, взметая вверх тучи соленых брызг. В разрывах между облаками проглядывала красноватая луна, высвечивая на фоне черной пучины серебристые гребни волн и окрашивая их своим светом в кровавый оттенок. Море бесновалось и торжествовало, заполучив в свои ледяные липкие руки очередную жертву.

По качающейся и прыгающей под ногами палубе Аскер добрался до каюты принцессы. Латриэль был уже там. Судорожно вцепившись в подлокотники прибитого к полу кресла, принцесса ежеминутно нюхала флакон с ароматической солью. Литта прикладывала к ее вискам холодные примочки, хотя сама нуждалась в них не меньше. Латриэль попробовал развлечь принцессу рассказом, но рассказывал он таким жалобным тоном, что принцесса обозвала его идиотом и пожелала ему не раскрывать рта до самого Маэркела.

На фоне бледно-зеленых лиц собравшихся лицо Аскера, которого морская болезнь не брала, выглядело почти вызывающе.

— Господин Аскер, — простонала Дариола, — как мне плохо! Сделайте хоть что-нибудь…

У Аскера сжалось сердце при виде страданий собравшихся в каюте.

«Может быть, и в самом деле нужно было ехать по суше?» — подумал он.

— Потерпите еще полчаса, принцесса, — сказал он Дариоле. — Я попробую что-нибудь сделать.

Хватаясь за стены, Аскер полувышел-полувыполз из каюты. Его тут же накрыла волна, налив полные уши воды. Скользкая палуба ездила под ногами из стороны в сторону, небо переворачивалось и каждый миг грозило обрушиться на голову, но Аскер, держась за перила, вскарабкался на нос фрегата и повис на конце каната, которым обвязался рулевой.

— Разве капитан вам не говорил, чтобы вы сидели в каюте? — закричал тот, перекрывая грохот бури, но его голос доносился словно с другого конца света.

— Уже и прогуляться нельзя! — закричал Аскер еще громче, схватив канат покрепче. — Как вы думаете, долго ли продлится эта свистопляска?

— Почем я знаю? — заорал рулевой. — Буря прилетела с Броглона, а значит, сутки, не меньше!

— Сутки! — завопил в отчаянии Аскер, вытряхивая воду из ушей, но следующая волна с лихвой восполнила то, что ему удалось вытряхнуть. — Принцесса меня убьет: это я потащил ее по морю!

— И поделом! — крикнул рулевой, которому до Аскера не было никакого дела.

Отцепившись от каната, Аскер с попутной волной скатился на корму и застрял там между двумя бочками, надежно привязанными к палубе. Его упрочившееся положение дало ему возможность сосредоточиться. Закрыв глаза и обхватив руками одну из бочек, Аскер влился внутренним взором в круговорот бури и полетел строго ей навстречу, ища очаг ее зарождения.

Поднявшись навстречу бьющему в лицо потоку, он увидел под собой скалистый, изрезанный заливами и истыканный подводными камнями берег. Неподалеку от берега на голом, как колено, месте из камней размером с тележное колесо был сложен громадный очаг, в котором горели покрученные ветки какого-то кустарника. Вокруг костра сидело двое сгорбленных авринов в багряных одеяниях с капюшонами, надвинутыми на лица, и множество каких-то бесплотных теней, подозрительно напоминавших тех, что встретились Аскеру в развалинах. Аврины беседовали между собой; один из них время от времени подкидывал в костер новых веток. Говорили они на хенгорском, так что Аскер их без труда понимал.

— Хорошо посидеть ночью у костра на берегу моря, — сказал один. — Верно, Ургубд ?

— Особенно когда знаешь, что костер этот священный, — сказал другой и снова подкинул веток в костер. — Как ты думаешь, Гарилаф , что сейчас происходит на море?

— Откуда мне знать, Ургубд?

— Сейчас там буря. По морю плывет суденышко с одним мерзавцем на борту, и будет совсем неплохо, если оно потонет.

— Кто заказал тебе эту бурю, Ургубд? — поинтересовался Гарилаф.

— Нет, Гарилаф, на этот раз я сам решил, что неплохо бы ему потонуть. У меня с ним счеты, — правда, он об этом не знает. Он пробрался в подземелье, которое охраняли мои духи — ну, ты знаешь, я снял с этого подземелья древнее заклятие по просьбе нашего общего аргеленского партнера, и они его охраняли на случай, если туда кто-то сунется. Так этот мерзавец довел их до такого состояния, что они сутки ничего не ели — ни праха, ни падали, ни земли с могил, а вожак даже заболел.

Тени, сидевшие вокруг костра, дружно завыли.

Ургубд снова запустил руку в кучу веток и, выудив несколько, подкинул в огонь.

— Не надо расстраиваться, Ургубд, — сказал Гарилаф, поглаживая седую бороду, торчавшую из-под капюшона. — Это всего лишь мелкая неудача, о которой знаем только ты да я. Ты лучше вспомни, сколько эсторейских солдат ты отправил на тот свет!

— Четыре отряда, — хихикнул Ургубд. — Они, наверное, до сих пор не могут понять, куда они делись. До чего приятное дело! И главное, что наш аргеленский партнер отвалил мне за него четыре сотняги — по сотняге за каждый отряд.

— А не жирно ли? — покачал головой Гарилаф.

— Было бы жирно — не отвалил бы: ты же его знаешь. Нет, здесь главное — не пропажа солдат, а деморализация войска противника.

Оба старика злорадно захихикали.

Аскер больше не мог пассивно наблюдать эту сцену. Он терпел, пока его называли мерзавцем, но когда дело дошло до пропавших отрядов, из-за которых в Виреон-Зоре и произошел такой переполох, Аскер решил, что нужно действовать. Он стал обшаривать взглядом место вокруг костра в поисках чего-нибудь подходящего, но смог обнаружить только пустое ржавое ведро.

И это уже было неплохо.

— Ну, я пошел спать, — сказал Гарилаф, вставая. — И что-то в голове зашумело…

— Иди, иди, — сказал Ургубд, подкидывая веток в костер.

Но стоило Гарилафу скрыться из виду, как поведение Ургубда резко изменилось. Он судорожно дернулся и обеспокоенно посмотрел на небо. Ничего там не обнаружив, он вновь потянулся за ветками, но вдруг его руки задрожали и сами собой потянулись к ржавому ведру. В ужасе отдернув руку от ведра, Ургубд что-то быстро забормотал, но это было уже бесполезно. Теряя остатки собственной воли, он схватил ведро и сперва медленно, а потом все быстрее побежал к морю, зачерпнул воды и уже стремглав кинулся обратно к костру. Выплеснув воду в огонь, он побежал за второй порцией, и так продолжалось до тех пор, пока окончательно остывшие угли не издали прощальное шипение и не погасли. Проделав это, вконец обессиленный колдун последний раз побежал к воде и рухнул в черные волны.

Призраки подняли ужасающий вой и взмыли в небо, оглашая побережье леденящими воплями. На этот вой прибежал Гарилаф. Он подбежал к тому месту, где упал Ургубд, но увидел только, как по воде в разные стороны расплываются маленькие черные змейки.