Денис Субботин - Огненный дождь

Впрочем, многие ещё сражались. Уже бесстройно, каждый сам за себя… И это была агония.

-А что, – пробурчал Рудяк, отирая кровь с разбитых губ, - может, ещё и отобъёмся!

Нет, не отбились…

Минуло два часа, и от приподнятого настроения не осталось и следа. От дружины Ярослава – тоже. Давно уже замолк – на веки вечные – ворчун Рудяк. Раненый тяжело, свалился по ноги наступающим базиликанцам Ждан и его не успели вытащить… Под рукой Ярослава хорошо если семь десятков осталось. Израненных, лишённых стрел и сулиц, с порубленными щитами и в посечённых доспехах… Тяжко! Самое же тяжкое было в том, что многие догадывались – победе уже не бывать, да и отступить не успеют. Был, конечно, шанс – оторваться в темноте. Был… И сплыл. Наверняка уж базиликанцы, сообразившие ударить во фланг, перекрыли и дорогу для отхода…

Именно в этот час Ярослав снова увидел князя Лютеня. Усталый, сам трижды раненный, он пришёл требовать стрелы. И лицом к лицу столкнулся с Лютенем.

-А, ты, сотник… - тихо сказал тот, кажется, затратив немалое усилие, чтобы узнать.

-Да, княже, я! – коротко ответил Ярослав.

-Что пришёл?

-Стрелы нужны. Побольше. И сулиц хоть полсотни!

-А нет! – в глаза Лютеня сверкнула ярость, но тут же погасла. – Целый день сражаемся, потратили! И у князя Буйслава нет… Верно, князь?

Буйслав, оказывается, тоже был здесь – вот почему вновь стало так многолюдно. Мрачный седовласый гигант, он был достаточно заметен, и то, что Ярослав не разглядел его сразу, было вызвано только усталостью.

-Верно! – глухим от усталости голосом ответил князь-тур. – Но продержаться всё равно надо, сотник! До темноты! Потом отойдём к дальнему лесу, а Волки нас прикроют. Князь Волод в курсе… Надо продержаться!

Волки… Волки, сумевшие удержаться на прежних рубежах, так и не отступившие, были последней надежной войска, о них постоянно говорили и в глаза и за глаза ругали воевод, не призывавших Волода Ярославского на помощь. Теперь становилось понятно – почему. Значит, волки будут прикрывать… Что ж…

-Трудно продержаться-то, без стрел! – угрюмо сказал Ярослав. – У меня всего семь десятков осталось. Даже меньше. И раненных среди них – через одного!

-Ты, я гляжу, тоже! – кивнул Лютень на белеющую под шлемом повязку. – Тилла как, справляется?

-Справляется! – вздохнул Ярослав. – Страшно ей, конечно! Баба!.. Но – держится хорошо.

Родовая кровь и впрямь не давала Тилле впасть в истерику или, того хуже, струсить. Хотя за этот день ей довелось увидеть слишком много такого, что девке её возраста видеть не положено. И даже добить троих своих хлопцев, которых невозможно было спасти. Трудно сказать, может чарами Добробога удалось бы спасти Ревеня, которому вспороло живот и выворотило наружу всё его содержимое… Может быть. Но никакой, самый искусный травник не смог бы сделать для него больше Тиллы. И умер он легко, даже не почуяв укола.

-Справляется! – мрачно повторил Ярослав.

-А стрел – нет! – тяжело повторил Лютень. – И не ищи! Обоз пустой – все возы опорожнили! Придётся обойтись мечами да секирами!

-Надо, так надо! – вздохнул Ярослав и, медленно развернувшись, тяжело пошёл вниз. Про себя ругаясь… Лучше бы остался на месте, хоть отдохнул бы. Скоро атака, а у него ноги не держат, секира из рук валится… Впервые позавидовал Яросвету, у которого меч! Секира меча в вдвое тяжелее…

15. Князь Лютень.

Приходил сотник Ярослав, просил стрелы… А где их взять, стрелы-то?! Понятно, без лучников удержать оборону не получится. Но стрелы кончились. Совсем кончились! Придётся на зубах держать холмы, на ярости… Хотя бы и было понятно, что ярости уже тоже не хватает. Устали воины – кто жив остался. И сражение они, гардары, проиграли. Теперь бы унести ноги…

А базиликанцы снова наступают. До того они вообще без перерыва давили, продыху не было, а тут дали полчаса роздыху, после чего снова – всё поле в квадратах их проклятой пехоты. Откуда что берётся! Ведь столько били… видать, не всех добили…

Внизу, готовя своих воинов к последнему для многих бою закричали сотники и тысячники, рядом тяжело вздохнул Буйслав. Пробормотал едва слышно:

-Вот и всё!

-Так думаешь? – остро глянул на него Лютень.

-Думаю! – вздохнул князь-тур. – Видишь же, даже этот твой любимчик, Ярослав, не удержался – пришёл!

-За стрелами! – сердито возразил Лютень, не отрывая взора от медленно надвигающихся арифм.

-За уверенностью набольших! – усмехнулся Буйслав. – Не думаю, что он её получил. И вряд ли получит снова. Боюсь, твоим надеждам не суждено сбыться. Базиликанцы решили не откладывать на завтра то, что могут сделать сегодня. Они добьют нас! И не постоят за ценой!

Он мучительно скривился, словно вдруг заболели все зубы, потом тяжко вздохнул. И тихо, так что теперь уже только Лютень мог слышать, спросил:

-В чём же мы ошиблись? А, Лютень?

Лютень пожал плечами:

-Не ведаю. Вроде и впрямь всё верно делали. И дрались честно, хорошо… Не терзайся, князь Буйслав! Нет в том поражении твоей вины!

-Мы, князья, всегда в ответе! – вздохнул Буйслав. – Всегда, Лютень! Если ты не понимаешь этого, жаль. Поздно уже учиться, медвежонок, поздно! Вот они идут, твои учителя! Спрашивать будут, как выучил урок…

-Мы их ещё сами поучим! – сердито огрызнулся Лютень. Впрочем… Впрочем уверенности в его голосе было явно меньше, чем злости. Слишком много было врагов. Слишком мало осталось дружинников…

А враг оказался умнее, чем думали. Пока били базиликанские тысячи, пока перемалывали их в узких ущельях городских улиц, среди лесов и на полях, ни умных полководцев, ни храбрых солдат среди них не различали. И вдруг – обнаружились. И те, и другие. В достатке. Да ещё прославленных гардарских воевод перебили, а остальных обороняться вслепую заставили, махать кулаками во все стороны. Яростью глаза застлали! Протрезвели воеводы, да поздно. И немного их осталось… Ивещей погиб, и Крещан – ранен тяжко. А Радовой, братик родный, стрелу словил. Тоже мёртв. И многие воины попроще его – мертвы. Войско уже погибло, и многим, очень многим бабам придётся оплакать своих мужиков, когда войско вернётся домой. Если вернётся…

Чтобы вернуться, надо хотя бы продержаться до темноты. Потом – уйти от погони. И – на Тангарию, где нетронутые стоят полки изменника Теодора. Предательство его уже несомненно, но хотя бы прикрыть разгромленных союзников он может?! Неужто не понимает, чем грозит его империи победа южан?!

Меж тем, до темноты было ещё далеко. Часа два – а это огромный срок, когда дело касается сражения. Базиликанские полководцы, те самые, чьё существование гардары обнаружили только нынче, явно не собирались давать сопернику шанс. В ранних сумерках южного вечера ряды наступающей базиликанской пехоты казались нерушимыми, а гардары, у кого остались ещё стрелы, сберегали их для залпа в упор.