Сара Хагерзак - Принц подземелья

Сперва Снейп боялся, что, уйдя с работы, МакГонагалл превратится в выжившую из ума старуху, но, к счастью, этого не произошло. Правда, она действительно слабела, и её здоровье оставляло желать лучшего, но ум её был по–прежнему ясным, а память настолько хорошей, что порой Снейпу казалось, что она просто не в состоянии что‑либо забыть.

Поскольку сидеть без дела МакГонагалл не могла органически, она завела себе хобби. Первым её опытом был котёнок–утёнок, которого она подарила Элис пару лет назад, и теперь создание игрушек, менявших облик, превратилось в её постоянное занятие. Используемые при их создании чары становились всё сложнее, и Минерва с гордостью показывала эти игрушки Снейпу во время его визитов к ней в Лондон.

Возвращаясь от МакГонагалл, Снейп часто размышлял о том, что, хотя ему сейчас и приходится не сладко, но, по крайней мере, одинокая старость, как бедной Минерве, ему больше не грозит.

Зима всё тянулась и тянулась. Альбус болел, Элис капризничала и упрямилась. Северус разрывался между работой в школе, исследованиями, которые проводил по просьбе Министерства, и приготовлением лекарственных зелий для детей. Лили и рада была бы ему помочь, но у неё на это совсем не было времени.

— Я скоро забуду, с какой стороны к котлу подходить… — жаловалась она Снейпу. — И тебе придется учить меня всему по новой.

И тем не менее, она всё еще сохраняла хоть какие‑то остатки оптимизма. Северус же, казалось, совсем впал в меланхолию. Он все время выглядел удрученным. Возвращаясь из школы, он почти сразу же уходил в лабораторию и сидел там до глубокой ночи.

— Бросил бы ты пока эти министерские эксперименты, — попросила как‑то Лили, зайдя к нему вечером в кабинет и присев на краешек стола. — В конце концов, ты не единственный специалист по зельям, и авроров у них там тоже полно.

Северус отложил перо и взглянул на неё.

— Сейчас никак не могу, — покачав головой, ответил он. — Некоторые вещи нельзя доверить аврорам. Они иногда трактуют всё слишком предвзято, а кое–какие артефакты, изъятые из поместья Малфоев, представляют огромную ценность. Их нельзя просто взять и уничтожить, хотя они и содержат в себе Темную магию.

— Ты всё ещё занимаешься малфоевским тайником? — удивилась Лили.

— О, там есть чем заняться, — Снейп откинулся в кресле, и глаза его загорелись. — Люциус не зря так тщательно оберегал его от посторонних глаз. Некоторые из найденных там предметов вообще уникальны. Эти факелы, например. Я уверен, это идея Лорда — синтез зелья и заклинаний, действующих на каждого избирательно. Что‑то вроде богарта, заключенного в вещество. Так что я не могу пока прекратить исследования. Нельзя передавать их в Аврорат: там слишком много чиновников, считающих, что все темномагические артефакты нужно беспощадно истреблять.

— Не боишься набивать дом потенциально опасными предметами?

— Я принял достаточно мер безопасности, можешь не беспокоиться. Даже в самом крайнем случае никто, кроме меня, не пострадает.

— Это, конечно, утешает, — иронично заметила Лили.

— Я уверен, что всё будет в порядке, — Снейп слегка улыбнулся.

— А как же твоя беспалочковая магия?

Лили впервые за много дней смогла оторвать Северуса от пергаментов и препаратов, и теперь ей хотелось поговорить с ним еще. Она вспомнила их беседы в слизеринском подземелье в те времена, когда еще училась в школе и брала у него уроки, и подумала, что тогда им удавалось разговаривать едва ли не больше, чем сейчас.

— Я тренируюсь потихоньку, — Снейп пожал плечами. — Можешь и ты попробовать. Но у меня больше не получалось такого сильного колдовства, как тогда. Видимо, в тот раз обстоятельства способствовали, — хмыкнул он.

Лили кивнула. Она не забыла, каких усилий стоило Северусу то волшебство, и не хотела, чтобы он снова проделывал что‑то подобное без крайней необходимости.

Дело Беллатрисы всё ещё разбиралось Уизенгамотом. Вынесение смертного приговора откладывалось от заседания к заседанию, и было похоже, что его так и не вынесут, ограничившись пожизненным заключением. Суд мотивировал это тем, что при побеге Лестрейндж никого не убила, и Снейпа бесила такая снисходительность.

— Ты читал сегодняшний «Пророк»? — осторожно спросила Лили.

— Так, просмотрел… Времени не было. А что? Что‑то важное?

— Беллатриса…

— Всё‑таки тюремное заключение? — недовольно спросил он.

— Нет. Она умерла. Не дождалась вынесения приговора.

Снейп некоторое время молча смотрел на стол перед собой, и потом сказал:

— Ну что же, тем лучше для неё…

Лили тоже взглянула на стол и пробежалась глазами по лежавшим на нем бумажкам, и вдруг взгляд её остановился на одной из них. Она проворно схватила листок и округлившимися от изумления глазами уставилась на написанный на нем рецепт.

— Северус, что это? Надеюсь, ты не собираешься давать это детям?

— Нет, кончено.

Снейп забрал листок из её рук и сунул под стопку лежавших на столе книг.

— Ты думаешь, тебе это кто‑то запатентует?

— Разумеется, нет, — отрезал Снейп. — Ты же видела, что там половина компонентов нелегальные.

Лили обошла стол и встала напротив мужа.

— Зачем это тебе, Сев? — обеспокоенно спросила она.

— Иначе мне сейчас не справиться со всеми делами, — неохотно объяснил он.

— Ты принимаешь их сам?! Но ты же знаешь, что такие зелья опасны!

— Со мной ничего не случится. Я хорошо знаю допустимые границы.

Было видно, что Снейпу не хотелось об этом говорить, но Лили не отступала.

— Ты что, раньше уже использовал стимуляторы? — подозрительно спросила она.

— Во время войны с Лордом. И поверь, этот рецепт — один из самых безобидных, — заверил её Снейп.

Лили молча смотрела на мужа. Как она могла не замечать очевидных вещей? Северус действительно работал слишком много, и слишком мало отдыхал — она уже забыла, когда последний раз видела его спящим, и это при том, что сама она ложилась довольно поздно, а вставала рано. В нормальном режиме у него просто не хватило бы на это сил.

— Пожалуйста, Сев, будь осторожен, — попросила наконец она, понимая, что такие проблемы, раз они уже возникли, нельзя решить за один день.

— Я всегда осторожен, — раздраженно проворчал Снейп. — Иначе я давно уже был бы мертв.

Однако его заверения не убедили Лили. Её ужасно расстроило то, что Северус принимает стимуляторы, и она со страхом думала о возможных последствиях, которые не заставили себя ждать. В один из дней во время очередного эксперимента у него взорвался котел с какой‑то ядовитой гадостью.

Можно было считать, что ему повезло: он успел отвернуться, и содержимое котла не попало ни в глаза, ни на лицо. Когда Лили, услышав взрыв, прибежала в лабораторию, она увидела, что мантия на его спине и плечах висит лохмотьями, а вся кожа под ними покрыта пузырями от ожогов. Стол, стены и пол вокруг тоже были в темных подпалинах, появившихся под действием ядовитого зелья, но, заходя в комнату, Лили заметила, что за порог лаборатории не попало ни капли. «Какое счастье, что он не забыл наложить на дверь защитные чары», — подумала она, осторожно снимая с Северуса остатки мантии и накладывая на раны одно заживляющее заклятие за другим. Однако расползавшаяся под действием ядовитого варева кожа не реагировала на её чары.