akchisko_san1 - Рики Макарони и Гриффиндорская мафия

— С тобой он был более вежлив, — задумчиво отметил Рики по пути в гостиную.

— Возможно, оттого, что я чистокровный, — пожал плечами Лео. – Профессор Снейп в молодости был сторонником Сам – Знаешь – Кого.

— Нет, тут что‑то другое, — заявил Рики. – Он как‑то странно ко мне относится. И другие учителя тоже.

— Ой, не фантазируй! – наконец‑то рассердился Лео. – То палочка тебе не подходит, то еще что‑нибудь. Хватит выдумывать!

… — Макарони, необязательно перекрашивать каждую по три раза! Они у Вас все скоро станут радужными. Я и так уже дала Вам с Нигеллусом по десять баллов, и большего Вы все равно не добьетесь.

Отложив вместе с палочкой благостное оцепенение, Рики пристально заглянул в орлиные глаза профессора МакГонагол. Она поджала губы и отвернулась к другому ученику. Хотя Рики и отрешился от происходящего в классе, он был уверен – профессор МакГонагол решилась сделать ему замечание, когда у нее не осталось иного выхода.

До конца урока он отвлекся от своих мыслей, поскольку Дора Нотт, и на других уроках уже не раз пытавшаяся экспериментировать, именно по предмету профессора МакГонагол превзошла себя: она перекрасила все пуговицы на собственной мантии, отчего вся материя вокруг них невообразимо вылиняла, а затем рискнула проделать то же самое с мантией Билла Кеттлборна, который нынче за завтраком обозвал ее дурой. Мало того, что Билл возмутился; стандартная хогвартсевсая форма не предусматривала сотворенных Дорой излишеств. Профессор МакГонагол сняла десять баллов, и кроме этого, теперь любознательной девчонке предстояла воспитательная беседа с завучем.

Итак, Лео был убежден в абсолютной вздорности предположений Рики, и рассчитывать на его понимание не приходилось. Оставался единственный человек, именно с ним собирался встретиться Рики сегодня в одиннадцать.

Он по–прежнему не восторгался Гарри Поттером, но тот был, во–первых, его крестным отцом – и единственным взрослым, кого Рики знал в волшебном мире; во–вторых, ему не надо объяснять важность подходящей палочки. Возможно, он даже купит ему новую! Весь день Рики готовился к этой встрече, обдумывая, что он скажет Поттеру, и чуть не пропустил мимо ушей скандальное известие: со слизеринцев, употребивших словосочетание «гриффиндорская мафия», сегодня дважды сняли баллы!

После отбоя Рики дождался, пока вся спальня уснет, бесшумно оделся, после чего шмыгнул из комнаты в направлении гостиной. На пороге он услышал голоса, и вовремя вжался в стену: мимо прошли Марк Эйвери с одноклассником, и Рики уловил запах расхваленного сливочного пива, которое сам ни разу не пробовал.

— Росс проиграл достойно, — хихикнул собеседник Эйвери.

— Ну и пусть теперь гасит светильники, — постановил староста.

Когда за ними где‑то дальше по коридору хлопнула дверь, Рики осторожно выглянул в гостиную. Богатырского вида парень усердно околдовывал каждую свечку, и собирался продолжать так еще очень долго. Большие настенные часы показывали без десяти одиннадцать. Рики не мог ждать.

Он осторожно, за спинками кресел, пробрался к стене. Парень ничего не замечал, занятый своим делом. Стена отодвинулась…

Через пару минут Рики остановился в холле. Он спрятался за одной из колонн и стал ждать, но ничто не возвещало о прибытии в замок кого‑либо. Несколько раз пробегала миссис Норрис – нелюбимая учениками кошка завхоза Филча, и шипением реагировала на все попытки Рики погладить ее.

Простояв так черт знает сколько времени и несметное число раз прокляв Поттера, безмерно разочарованный Рики решил вернуться в постель. Он шел по темным подземельям, и постепенно гнев уступил место мыслям о палочке. Что теперь делать? Самому вызвать Поттера?

Подойдя к общежитиям, Рики не глядя буркнул: «Морской шепот». Движение заставило его поднять голову.

Стена была наглухо закрыта. Но хуже оказалось то, что в коридоре Рики находился не один. Его взгляд медленно поднялся от подола мантии к глазам человека, с которым ему сейчас хотелось бы пообщаться меньше всего.

— Ричард Макарони, — вкрадчиво произнес профессор Снейп. – За мной, — распорядился он.

Как бы там ни было, Рики ничего не собирался ему объяснять. Стиснув зубы, он проследовал за профессором по мрачным коридорам. Настенные факелы загорались по мере их приближения, что могло бы показаться Рики хорошим изобретением, не будь ситуация, в которой он находился, такой дрянной. Профессор привел его в свой кабинет и движением палочки зажег на столе несколько свечей. Свет зловеще позолотил не очень приятное с виду содержимое полок, по стенам заплясали тени. Очевидно, до визита в коридор профессор что‑то писал, поскольку, войдя первым, сразу же свернул и убрал пергамент, и только после этого повернулся к ученику.

— Садитесь! – приказал Снейп.

— Спасибо, сэр! – сказал Рики и остался стоять.

Возможно, неподчинение разозлило профессора, потому что, когда он заговорил вновь, его голос вибрировал от холодного бешенства.

— Если я все правильно помню, я только что застал Вас вне стен общежития после отбоя. Я пока что не спрашиваю Вас, где Вы шатались, — останавливающий жест в сторону Рики, который и не думал перебивать, — я глубоко возмущен тем, что Вы, студент «Слизерина»…

«…и попался, какой позор», — закончил про себя Рики.

Пауза меж тем иссякла.

— Не я ли говорил Вам, что не всякий может соответствовать требованиям нашего колледжа?

— Да, сэр! – глаза Рики расширились от восторга. А что, если…

— По–вашему, мне будет приятно смотреть в глаза коллегам, если одного из моих учеников поймают на нарушении правил?

— Нет, сэр! – «это дураку понятно», — а Рики вообще‑то было наплевать на профессора. «Вот только Лео – он так трудно сходится с людьми». Рики привязался к нему.

— Достойны ли Вы теперь называться слизеринцем? – свирепо спросил Снейп.

— Так отчислите меня, сэр! – с надеждой выпалил Рики.

Снейп подавился очередной фразой. Очень медленно он приблизился к Рики, не сводя глаз с его лица.

Даже от дежурных взглядов профессора Рики всякий раз пробирала дрожь. После он стыдил себя, клялся не поддаваться и нарочно, даже с вызовом, пытался выйти на «линию огня». Но от этого змеиного гипноза ему захотелось убежать. Рики отвернулся, прекрасно сознавая, какая это наглость.

— Почему ты так говоришь? – глухо спросил Снейп.

— Вы же сами сказали, что я недостоин Вашего уважаемого «Слизерина», — невежливо заявил он, надеясь, что от этого шансы на удовлетворение его просьбы повышаются. – Я понимаю, что в этом случае потеряю год.

— И что? – почти с любопытством продолжал допрос Снейп.

— И меня это устраивает, – сам не зная, почему, вдруг начал признаваться Рики. – Не хочу я здесь учиться. Я вообще бы не приезжал в эту школу. Магия – это конечно, здорово, но это… ерунда какая‑то. Кому это надо перекрашивать пуговицы, проклинать и прочее? Маги – это лентяи!