akchisko_san1 - Рики Макарони и Тремагический Турнир

— Нет, — честно ответил Рики. Он плохо понимал отчаяние Боба, но сочувствовал ему, как любому, страдающему от известного понаслышке «комплекса неполноценности».

— Это Снейп, требующий вернуть значок «Слизерина», — сообщил Боб.

Обилие крови начало всерьез беспокоить Рики.

— Скорее в больницу, — потребовал он и потащил слабо упирающегося одноклассника.

Фельдшер признала раны неопасными для жизни и выставила Рики из палаты. Оставшись наедине с собой, Рики решил не возвращаться на урок, а подождать. Все равно одноклассники будут его расспрашивать, так лучше дождаться новостей. Его поведение по отношению к пострадавшему после услышанного признания теперь показалось ему несколько бестактным. Однако Рики отчетливо понимал, что Боб сам является источником своих страданий. Рики относился к нему по–приятельски, хотя никогда не сближался с ним. Он не сомневался в том, что требование вернуть значок «Слизерина» у него самого в настоящее время вызвало бы бурю чувств, но не ощущение, что он недостаточно хорош; как и в том, что такое требование ему никто никогда не предъявит.

Мадам Помфри без особых уговоров позволила ему навестить отремонтированного Боба.

Одноклассник сидел на кровати с забинтованным лицом и несчастными глазами.

— Ты тоже меня презираешь, Макарони? – спросил он.

Рики, уже открывший рот, чтобы поинтересоваться самочувствием пострадавшего, внезапно ощутил невероятный приступ злости — такой силы, что в глазах потемнело и замелькало что‑то, и он проваливался в это. Рики глубоко вздохнул, чтобы не потерять равновесие. Все сразу прошло, но воспоминание, очень свежее, взбудоражило его.

— Объясни, какая тебе разница, как я к тебе отношусь? – поинтересовался Рики. Возможно, полностью придя в себя, он спросил бы что‑нибудь другое, а так – первое, что вертелось на языке.

Боб взглянул обескуражено.

— Я это к тому, — продолжал Рики, — что ты все время упоминаешь кого‑то. Семейство твое почтенное, Снейп, одноклассники и другие колледжи могут разочароваться в тебе, причем каждую секунду и по несколько раз на дню, — Боб вздрогнул, — и они требуют от тебя разного. И ты им всем не угодишь, точно. Чего ты сам хочешь?

Рики осекся, вспомнив, что лишь сегодня какой‑нибудь час назад лучший друг напомнил ему о том, что его персона – не единственная в этом мире, чьи интересы заслуживают внимания.

— Я много чего хочу, — с внезапной горячностью откликнулся Боб, — только если начну это делать… Я бы перевелся в «Равенкло», — добавил он неуверенно. — Ладно, ты не поймешь.

— Отчего же? Я не марсианин, прекрасно пойму, — заявил Рики. – Добиваясь своего, ты обязательно почувствуешь, что многие несогласны с тобой. А в твоем случае это будут близкие и важные люди, так?

Боб промолчал. Рики решился, понимая, что он уже вмешался прилично, затронул больную тему, и, скорее всего, им больше не случится поговорить так, как теперь.

— Слушай, шляпа распределила тебя в «Слизерин». Значит, таков уж ты есть. В моем мире, у магглов, люди часто мучаются, не зная, каковы они, а ты это точно знаешь! И мало ли что кому не нравится. Вот ты не высовываешься – тебе легче от этого?

— Легче быть таким, как ты, — ответил Боб.

— Неужели? – вскинул брови Рики. – Тебе известно, сколько людей в этой школе спят и видят, как я упаду в лужу?

— Даже если ты упадешь – встанешь, отряхнешься и пойдешь дальше. Да еще шутить начнешь по этому поводу. Я так не могу, — губы Бута под повязкой скривились в слабой улыбке.

Рики начал выходить из себя. Получалось, будто он уговаривает Бута, а ему это надо? С другой стороны, ругать пострадавшего было как‑то неудобно.

— В этом наше отличие. Имей в виду, ты не выиграешь, притворяясь не тем, кто ты есть. Не лучше ли идти своей дорогой, чем метаться меж чужими? Дело твое, а мне скажи, что передать народу, когда меня спросят о твоем самочувствии?

— Мадам Помфри сказала, что через пару дней следов не останется, — ответил Боб. – И что я свободен, могу идти, куда захочу. Но я лучше здесь поваляюсь, чем ходить по школе с повязкой.

Рики вышел, обдумывая, что бы почувствовал, если б Чайнсби увидел его тогда – с марафетом для Вриттер, и решил, что Виктор испытал бы заслуженное потрясение. Рики не хотел возвращаться на урок, хоть оставалась почти половина. Подумал было о внутреннем дворике, но иррациональное опасение, что Вриттер может его там подкараулить, побудило его сделать иной выбор. Поднявшись на несколько этажей, Рики толкнул большую дверь и оказался в библиотеке, которая, согласно его предположению, должна быть пуста.

Рики не ожидал встретить там Дика. У его друзей сейчас шел урок маггловедения, а равенкловец сидел над тремя раскрытыми книгами, глядя прямо перед собой невидящим, но мечущим молнии взором. Ожидалась еще одна исповедь, что Рики счел неизбежной платой за собственный эгоизм.

В ответ на просьбу дать книгу по защите от темных искусств недовольная библиотекарша указала на Дика. Рики сел рядом и поправил книгу, чтоб обратить на себя внимание. Равенкловец дернулся и обернулся к нему.

— Ты… здесь? – изумился Дик.

— Да. Проводил одноклассника в больничное крыло и решил, что Хагриду без меня лучше. Ты сам понимаешь, — ответил Рики. – А у тебя что?

— Виктор и компания. Они меня достали, — прорычал Дик, отворачиваясь.

— И ты не пошел на маггловедение? – уточнил Рики.

— Не совсем. У нас работа над ошибками, преподаватель позволил мне и Лео не приходить. Лео все равно там, а я просто хотел остаться один. Этот образцовый порядок меня доконает.

— Но ты этого не позволишь, — заметил Рики.

— Ты прав, — согласился Дик спокойнее, но и удрученнее. – Главное, я бы ничего не имел против, но они хотят, чтоб я тоже участвовал. Ты не знаешь? – спохватился он. – Виктор разработал систему идеального порядка, если мы будем вести себя согласованно и по плану, станем лучшим колледжем и получим кубок школы. Помнишь, Мелани пришла с блокнотом и потребовала, чтоб я выбрал, с кем идти в Хогсмид? Из этой оперы нота. Они считают, что я их все время подвожу, не знаю своего места. В принципе идея, может, и ничего, только я не хочу, чтоб мне указывали… чтоб мне Вик указывал, черт побери, да! – выпалил Дик. Рики понимающе кивнул, побуждая друга продолжать: — Я помню, как мне весь первый курс внушали, что я — пустое место. А теперь я не желаю никому помогать с уроками и поднимать руку, когда это позволяют. То есть, я не против, ну с теми же сестрами Артура посидеть, хоть они – те еще ангелочки. Я отвечаю сам за себя в своем колледже, и меня это устраивает, надоело слушать, что я обязан делать то, чего вовсе не обязан.

— Начинаю понимать, почему Виктор пользуется популярностью, — кивнул Рики. – Вы антиподы – он за свой колледж против остальных, а ты сам за себя и за единство.