akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия

Внезапно у него перехватило дыхание. Он зафиксировал, что в его собственном мозгу промелькнула мысль, которая, однако, была совершенно ему не свойственна. Кто‑то словно внушал: «Нет ничего лучше жизни в «Хогвартсе». Ты о таком даже и не мечтал». Это было заявлено настолько настойчиво, что Рики даже остановился и ответил вслух, как если бы возражал реальному собеседнику:

— Да пошел ты!..

После этого он, конечно, почувствовал себя глупо: надо же, до чего докатился, сам с собой разговаривает. Нехорошее подозрение закралось в его голову: неужели же завуч во время разговора попытался загипнотизировать его? До сих пор Рики не замечал ничего подобного. «Только этого не хватало! Ну что же, если так, то Вы проиграли, дорогой профессор», — подумал он, тряхнул головой и прибавил шагу.

В холле прогуливались Мелани с Каролиной. Обе вскинулись при виде Рики, но он свернул на лестницу, ведущую наверх, слишком быстро, прежде чем они успели ему что‑то сказать. Их реакция, впрочем, не понравилась ему. «Неужели я выгляжу странно? Надо поменьше думать о всякой ерунде», — подумал он и заглянул в ближайшее зеркало. Выражение собственно лица показалось ему нормальным, но вот комментарий отражения («Не слишком ли ты заучился, парень?») заставил его поскорее отпрянуть.

— Интересно, что такого могли увидеть во мне Хатингтон и ее подружка? – спросил он у друзей сразу, как появился в штабе. – Я только что видел их внизу.

— Ты ту ни при чем. Просто Каролина уговорила ее написать записку ухажеру, и они надеются, что он придет, — объяснил Эди.

— Для чего тебя вызывал Снейп? – спросил Дик.

— Хочет, чтоб я остался на Рождество здесь, — вздохнул Рики. – Надежно, как в сейфе.

— Ты о чем? – не понял Эди.

— О сбежавших Упивающихся смертью, которые ищут меня!

Лео вдруг нахмурился.

— В самом деле, — задумчиво произнес он. – Наверное, нам тоже стоит остаться. Мы же старосты.

Рики обескуражило это заявление. Он планировал покритиковать гриффиндорскую мафию и рассчитывал, что друзья его поддержат, но они почему‑то не заметили его настроения.

— Думаю, ты прав. Здесь рассчитывают на нас, — сказал Артур.

— Конечно. В такое время нельзя бросать пост, — немедленно повелся Эди.

— А вы скажете об этом Доре Нотт? – обратился Дик к слизеринцам.

Каникулы наступили незаметно по той причине, что в распорядке дня пятикурсников не обнаружилось заметной разницы. Только просыпаться теперь разрешалось, когда угодно, с риском пропустить завтрак, а в гостиной в любое время суток можно было без борьбы занять место у камина или рядом с портретом сэра Салазара.

Несмотря на предупреждения и настоятельные рекомендации Министерства, большинство учеников возжаждало встретить праздники дома.

— Дядя Рон недоволен, — сказал Артур, получив поздравительное письмо из Пристанища. – Говорит, Упивающиеся смертью ни на кого особенно не нападали, и это усыпило бдительность наших дураков.

— В самом деле, лучше бы они оставались бдительными, — совершенно серьезно поддержал дядюшку Рона Эдгар.

— Мои родственники проведут Рождество, как на иголках, в ожидании тревоги, — вздохнул Артур. – Все‑таки хорошо, что я остался здесь.

Почти сразу после того, как в штабе приняли решение провести праздники в школе, появилась профессор МакГонагол и попросила их о том же. Оказалось, старосты, помимо всего прочего, еще и помогают украшать коридоры к Рождеству.

Помимо старост и членов Клуба, существовало еще две небезынтересных личности, которые не покинули школу не ради того, чтобы зубрить в библиотеке, а именно: Тони Филипс и Мелани Хатингтон. Все знали, Тони оставался, чтоб не ехать домой, где сердитые магглы только и ждут возможности, чтоб не пустить его обратно в «Хогвартс». Что же касается Мел, то Рики видел причину в ее неуемном желании оставаться на посту и контролировать все то, что ее не касается, с назойливостью, достойной лучшего применения. Основания для такого мнения были: Дик доподлинно знал, что она даже сдала деньги на билет, но передумала ехать, как только выяснила, что Клуб остается.

— Конечно, вы неспроста всей толпой торчите здесь, — заявила она. – Удивляюсь, как учителя позволяют вам свободно разгуливать по школе. Я бы точно приставила каких‑нибудь шпионов.

«Девушка, я подарю Вам намордник, — мстительно подумал Рики, — и сделаю это от имени Вашего анонимного поклонника».

Артура же присутствие Мелани всерьез рассердило.

— Только что избавился от дури в голове и выпроводил всех своих родственников по домам, а теперь это чудовище встает над душой, — возмутился он. – Может, ее тоже чем‑нибудь напоить?

— Забудь о ней, — посоветовал Дик. – Она больше говорит, чем делает.

На самом деле, теперь о себе напоминали все чаще приятные вещи. Рики тоже послал сову домой и получил ответ в тот день, когда замок почти опустел. Но Филч все равно носился по коридорам, злясь, казалось, только сильнее оттого, что некого было ругать. И, когда Рики вышел из Зала, комкая в руке конверт, завхоз заранее отчитал его, чтоб не смел мусорить.

До сих пор Рики встречал Рождество в школе только однажды. В тот год проводился Тремагический Турнир, почти все ученики оставались на святочный бал, и сидели за своими столами. Поэтому, войдя в Большой зал наутро после всеобщего отъезда, обнаружил, что в центре стоит единственный стол. За ним уже расположились учителя, несколько второкурсников и третьекурсников, а еще Тони Филипс.

Мелани подошла последней, припудрившись и с завитыми волосами. Профессор МакГонагол покосилась на эти излишества недовольно, но сидела слишком далеко, чтоб сделать замечание. Рики же подумал, что Мел показалась бы ему вполне симпатичной, если бы он уже не был слишком хорошо с ней знаком.

Всего учеников собралось десятка два. В позапрошлом году рождественский пир, по рассказам Тиффани, был просто шикарным, но Рики пропустил его ради более важного дела.

Он поглядел на Тони Филипса – вспоминает ли тот, как встретил то Рождество? Но Тони деловито наполнял свою тарелку и даже не замечал членов Клуба.

— Ты хочешь это? – услышал Рики справа от себя.

Голос Дика звучал необычно – вкрадчиво, и при этом должен был дать понять, что все нормально.

Рики повернулся как раз тогда, когда равенкловец уже положил на тарелку Доры первую порцию жареной кукурузы. Равенкловец держался спокойно и уверенно, но Рики немедленно скрестил пальцы и стал молиться, чтобы он ничего не уронил и не рассыпал. Это стало бы настоящей катастрофой.

— Соус?

Дора кивнула.

— Еще чего‑нибудь?

Она помотала головой.

— Спасибо, — выдавила Дора, когда тарелка оказалась перед ней.