akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия

— Добрый день, синьора, – поздоровался он и подался вперед, подразумевая, что она уступит дорогу. Вообще‑то, законы материального мира позволяли ему пройти сквозь нее, но в таком случае его обдало бы неприятным холодом. А главное, это было не очень вежливо.

— Все это время я так боялась, что ты проболтаешься, – зашипело бестелесное существо. – Если бы ты посадил такое пятно на мою репутацию, я бы этого не вынесла!

«И повторно отбросила коньки», – скептически нахмурился Рики. В прошлом году он случайно выяснил, что давно покойный супруг нервной тетки при жизни неумеренно употреблял алкоголь. Самому ему этот факт представлялся мало интересным. Впрочем, Рики понимал, что для школьников «МентеСана», которые в большинстве боялись встреч с рыдающей истеричной дамой, это известие на пару недель могло бы стать сенсацией.

Между тем графиня сменила тактику. Молитвенно сложив руки, она двинулась в сторону юноши, обдавая его струями прохлады. Прохлада пока была приятна, а вот ее компания – не особенно.

— Я не слышала, чтобы здесь кто‑либо обсуждал меня, – заговорила она. – Но, может быть, ты обсуждал с кем‑то там…

— Кому нужен, – не сдержался Рики, и вдруг продолжение фразы «давно умерший алкоголик» замерло у него на губах. потолок начал наваливаться, сдавливать голову. И в довершении засверлил голос графини:

— Поклянись, что никогда…

— До свидания, – оборвал юноша, дернувшись прочь. Обескураженная графиня успела отодвинуться, но он все равно задел ее.

Рики не помнил, чтобы в этой жизни у него были неприятные воспоминания, связанные с алкоголиками. Анализируя свои отношения с горячительными напитками, Рики мог только констатировать отсутствие неприятного опыта. В деревне, где родственники порой угощали его вином, все проходило ровно, ведь больше стакана не наливали. Во время вечеринки в Визжащей хижине по случаю его возвращения в «Хогвартс» Рики особо не возмущался, когда Артур принес огневиски. Сливочное пиво он очень любил, но чтобы опьянеть с него – такого никогда не получалось. Рики свалился на свою кровать, подумывая о том, не напиться ли в «Хогвартсе» в научно–исследовательских целях.

Рики посвятил в субботние планы Пита и родителей. Они обещали прикрывать, а папа даже посоветовал уйти из церкви пораньше, чтобы они могли говорить, будто бы он уехал в гости. В предвкушении Рики ни о чем другом не думал. До тех пор, пока в пятницу после полудня за семейным столом не состоялся интересный разговор.

Между ним и родителями имелось своего рода негласное соглашение – не портить друг другу отдых намеками на толстые обстоятельства. Поэтому сложную тему открыла, сама того не подозревая, одна из сестер бабушки.

— Мария писала, что познакомилась с крестным отцом Рики, – сказала тетя Кристина. – Я тут вспомнила, вы так и не сказали, в какой церкви его крестили.

И она вопрошающе поглядела сначала на мать Рики, потом на отца.

Сам Рики резко проглотил все, что в тот момент находилось у него во рту. Да, тетя Мария, единственная из родственников папы, действительно с дядей Гарри познакомилась, это случилось на Рождество в присутствии Рики. Но что касается собственных крестин… Его никогда не занимал этот вопрос. Родители посещали службы, только когда приезжали сюда, а крестный отец появился в его жизни вместе со школой. В вопросах религии и маму, и отца отличала редкая прохладность. Почему его взволновали слова тетки, Рики не знал, но, похоже, ему теперь везде мерещился какой‑нибудь подвох.

Однако родители нисколько не смутились.

— В Англии, – ответил папа, когда дожевал.

— Это я поняла. А где? – не пожелала отстать родственница.

«Допросить бы вас по отдельности», – подумал вдруг Рики, сожалея, что не научился сверлить глазами так, как профессор Снейп. Впрочем, надавить на его родителей практически не удавалось никому, даже теткам.

Диего между тем вопросительно поглядел на Люси.

— Как называется эта церквушка в Литтл Уиндинге? – спросил он.

Люси пожала плечами.

— Никак, – с некоторым удивлением, как это обычно бывает с человеком, припомнившим то, о чем давно не задумывался, констатировала она. – Просто местный приход англиканской церкви.

Бабушка и ее сестры немедленно сморщили носы.

— Хорошо, хоть такой, – покачала головой тетя Кристина. – Просто я знаю, что старшего вы окрестили только здесь, причем ему уже было три года, – напомнила она. – Не понимаю, как так можно.

Тетушка не могла задать более злободневной темы. Родственники немедленно начали вздыхать и возмущаться. Почти весь день посвятили критике родителей, не уделивших должной заботы духовному воспитанию таких замечательных сыновей.

— А его крестная мать? – полюбопытствовала бабуля, когда решила, что достаточно выразила свое возмущение.

— Она – знакомая Гарри. Мы почти не знаем ее, – ответила мама.

— Как же так? Ведь крестные заменяют ребенку родителей? – не поняла бабуля.

— В этом смысле я всегда рассчитывал на вас, – сказал папа.

— Конечно, – с жаром подтвердила бабушка. – Но, все‑таки.

— Гарри тогда вроде бы жениться на ней планировал, но передумал, – объяснила мама.

После такого заявления представительницы старшего поколения махнули рукой.

Когда все собирались на мессу, состоялся еще один эпизод. Бабушка предложила Питу исповедаться, но он отказался.

— Я никогда этого не делал и сомневаюсь, чтобы творцу вселенной это было нужно, – объяснил он.

— Англичане странно рассуждают, – проворчала бабуля, но не решилась настаивать.

Рики понимал, ему надо радоваться, что она не потребовала от него того же, потому что в противном случае он рисковал не попасть в гости к Карлотте. Но, сидя в церкви, не переставал думать о том, что торжественные и прекрасные псалмы, которыми был пронизан воздух, почему‑то не могут наладить в его душе такую же стройность и гармонию.

Рики воспользовался суматохой и ушел, как только служба закончилась. В комнате он переоделся в робу, упаковал в пакет джинсы, намереваясь надеть их перед возвращением, не забыл повесить на шею знаменитый медальон. А еще он захватил метлу, потому что надеялся, что многие ребята не прочь поиграть в квиддич. Он немного повозился возле окна, опасаясь, что метла может застрять, но в итоге все же рискнул и шагнул в Тоннель школьников вместе с ней.

Профессор Джиовинеза дожидалась его около арок.

— Надеюсь, синьора, я не заставил Вас ждать? – вежливо осведомился он, внутренне пожираемый недовольством. Сейчас они были одни, и он не знал, представится ли другой такой удобный случай заговорить с ней. Но, с другой стороны, их ждали, следовало поторопиться, и в такой обстановке много не выведаешь.