Михаил Белов - Царица воинов

- О, Зена, - он вдруг опустился перед ней на колени и обнял её.

- Что ты делаешь? Не надо, - смутилась она.

- Я всегда знал, что ты удивительная женщина, и ты продолжаешь меня удивлять, - Пелопид быстро встал, едва сдерживая чувства. - Я понимаю, чего тебе это стоило.

- Просто осознала, какой была дурой.

- Знаешь, я уже готовился к смерти. Я, ведь, понимал, что против тебя мы обречены и скоро все погибнем, - он провёл ладонями по лицу. - Только ты могла остановить всё это.

- Безумие. Я могла убить вас всех. И ради чего? Безумие... - на её глазах блеснули слёзы. - Ничего от меня, кроме зла...

- Нет, это неправда. Ты сделала больше для города, чем кто-либо. Никогда мы не забудем твоего вклада в победу над гетами и раньше над римлянами. Я понимаю, что ты хотела блага для Том, хотела сделать город сильным, готова была преодолеть все препятствия на пути. Думаешь, у меня самого не было таких мечтаний? Тирания, ведущая народ к процветанию... Один лучший встаёт во главе всех, чтобы вести слабых туда, куда они сами даже не мечтали попасть. Однако я вовремя понял, какова будет цена, и отказался от этого огня.

- Ты был прав.

- Скажу ещё, что сегодняшний твой поступок, возможно, важнее для города даже разгрома варварского войска, хотя та победа была прекрасна. Давай забудем эту распрю как страшный сон и будем помнить лишь, что мы все хотели добра.

- Твои слова делают мою боль легче, но я всё же чувствую, что вина моя велика. Давай о деле. Нам нужен корабль, что примет лошадей и всех моих спутников. Все люди, сражавшиеся по обе стороны, должны избежать судебных обвинений, объявите прощение всем. Можешь отменить наши законы, если сочтёшь нужным. Мы приняли посла от Помпея, я рекомендую согласиться со всеми его предложениями и заключить союз с римлянами.

- Конечно, конечно, - закивал Пелопид. - Судно будет готово уже завтра, оно понесёт вас туда, куда скажете. Я сделаю всё, чтобы вернуть мир в город.

- Пусть заберут убитых. Наши люди больше не поднимут оружие.

- Сейчас распоряжусь. Договор с римлянами, значит?

- Да, у нас нет выбора. Они не оставят вас в покое, поэтому выполните условия Помпея. Есть время для войны, и есть время для смирения. Думаю, ты понимаешь.

- Удивительно слышать это от тебя, и тем ценнее мне твои слова.

- Ладно, это всё. Прости меня, если сможешь...

В ночной темноте по тихому городу сновали молчаливые тени, они выносили тела с улиц, всё ещё опасаясь возможного удара или выстрела из лука. Через короткое время верхние кварталы наполнились женским плачем, сначала тихий, он становился всё настойчивее, ибо родные узнавали павших, и надежда уходила.

- Так, куда нам податься? Ты своих мыслей ещё не высказывала по этому вопросу, - Александр задумчиво упёр острие меча в керамический узор на полу. Они собрались в узком кругу для обсуждения этого последнего вопроса. Столкновения стихли, однако они не оставляли оружия даже под крышей дома.

- Я решила. Мы возвращаемся в Элладу, вступим в союз с Гнеем Помпеем, - Зена стояла со скрещёнными на груди руками, явно ожидая непонимания от друзей.

- С Помпеем? Ты же воевала против него... Как это мы будем союзничать с римлянами? - Габриэль была сильно удивлена. Юноша практически лишился дара речи.

- Я всё понимаю, но у нас нет выбора. Я не могу спокойно смотреть, как эти армии будут терзать мою родную землю, и не могу оставаться в стороне. Однако мы не можем сражаться против всех них, ибо силы наши ничтожны, нам придётся найти меньшее из зол и примкнуть к нему.

- Не могу понять, - схватился за голову Александр. - Чем нам помогут эти римляне? Лучше уйти в горы и создать там собственное войско.

- Я не требую от тебя идти со мной, но я могу попытаться объяснить. Сидеть в горах - это просто подставлять эллинов под бессмысленное истребление, и я на это не пойду. У Помпея сохранились связи с эллинскими и восточными городами ещё со времени его войны против Митридата. Говорят, что он принадлежит к числу ценителей нашей культуры, а не презирает её, как его собратья. Однако главное в другом - ему нужна сейчас помощь всех союзных народов как воздух, ибо Цезарь силён, и Гней будет вынужден пожертвовать многим ради этой помощи. Прежде всего - властью. Он подарит большую свободу людям Эллады, позволит нам иметь собственное войско, и это может быть первым шагом к чему-то большему. Уже сейчас доходят слухи, что цари и города со своими отрядами присоединяются к нему, и всем им придётся даровать награду в случае победы. Это будет уже другой мир. Да, мы получим это как дар, а не возьмём силой, но придётся смирить свою гордость.

- Я могу тебя понять, - сказала Габриэль. - Но разве римляне примут нас? Помпей же был твоим врагом.

- К счастью, он об этом не знает, ибо я была слишком незначительной величиной для него тогда - обычным командиром конного отряда. Уверена, что история о моей вражде с Юлием его сильно заинтересует, и он примет нас. Риск есть, но я готова попробовать.

- Не лежит моё сердце воевать за римлян, однако я подчинюсь тебе, - вздохнул юноша. - Будем надеяться, что это пойдёт на благо эллинам.

- Опять нам нет покоя, - горько улыбнулась девушка. - Так или иначе, тебе вновь придётся встретиться с Цезарем после стольких лет.

- Он сам идёт на мою землю, и я не буду от него бегать. Это уже не вопрос мести, но война ради нашего народа. Если нам суждено встретиться - моя рука не дрогнет. Итак, вопрос, как я вижу, решён. Давайте отправляться ко сну, завтра нас ждёт длинный день.

- Я проверю охрану и скажу им, чтобы были внимательны, - поднялся на ноги Александр.

- Пелопид - человек слова, и он не пойдёт на вероломство, - покачала головой Зена, - однако оружие всё же будем держать при себе.

Габриэль тяжело засыпала, не в силах отделаться от мыслей о столкновениях, в городе словно стало тяжелее дышать. Потом её сознание обратилось на новую войну, она думала о Цезаре и её любимой, и в этом состоянии застал её сон. Один из тех, что посещали её теперь часто, мучительный и пожирающий без остатка. Она летела над морем, и словно выточенное искусным мастером побережье стремительно приближалось.

Горы окружали небольшую уютную гавань с трёх сторон, почти белые снизу, на вершинах они были покрыты тёмным руном леса. На спокойной и гладкой как зеркало воде замерла изящная бирема, едва цепляя носом песок пляжа. Пурпурный парус её был свёрнут, и вёсла вытащены на берег, даже глаза на красных бортах, казалось, были прикрыты, и вся она отдыхала после стремительных рывков по морским просторам. На берегу горели костры, шатры трепетали от лёгкого ветерка, темнело сложенное в горки оружие. Людей было около сотни, они занимались обычными делами - варили еду, чинили снаряжение, играли в кости или просто лежали на песке.