Андрей Завадский - Путь

- Мой господин, - голос Кайлуса вдруг перехватило, но он справился, и, прокашлявшись, повторил: - Мой господин, поздравляю вас с победой! И с обретением престола, - добавил он с почтительным придыханием.

- Столица уже наша, - не без гордости сообщил Эрвин. - С королевской гвардией, этой толпой наемников, покончено, и это целиком заслуга моего верного Кратуса, боевого мага, мастера чародейства. Но страна еще не принадлежит мне, и в этом деле я надеялся на тебя. Но где же обещанная армия, Кайлус? Ты привел с собой ничтожно мало людей! - Принц презрительно сморщился: - Жалкая сотня воинов, на что мне она? Разве можно с этими силами противостоять всем сторонникам Эйтора? Ты разочаровал меня, лорд!

В голосе принца прорезался металл, и кое-кто из его спутников, а также воины лорда, и без того пребывавшие в угнетенном состоянии, вызванном жуткими разрушениями и множеством трупов, содрогнулся, предчувствуя бурю.

- Мой господин, - глухо ответил Кайлус, опасаясь поднять взор. - Мой господин, это лишь часть армии. Я спешил исполнить ваше повеление, а потому повел с собой только собственную дружину и отряды вассалов из ближайших уделов. Прочие воины явятся под предводительством моего капитана, господин.

- Что ж, как видишь, мне удалось захватить столицу с двумя десятками, так с целой сотней я, пожалуй, сумею покорить и весь Альфион, - усмехнулся Эрвин, глаза которого не выражали абсолютно ничего, кроме смертельной усталости. - Позволяю встать, мой верный слуга. Добро пожаловать в столицу обновленного Альфиона. Следуй за мной!

Соединившись, оба отряда направились во дворец, скрывшись за его воротами. И только тогда горожане, испуганные и удивленные происходящим, едва начавшие понимать, что происходить, опасливо озираясь вышли на улицы, принявшись собирать трупы.

А спустя еще некоторое время ворота дворца вновь распахнулись, и из него вышел десяток всадников в гербовых плащах, бело-зеленых, с кабаньей головой, с трубами и клинками.

- Жители Фальхейна, ликуйте, - кричали герольды, привлекая внимание людей звуками труб. - Узурпатор Эйтор свержен! Истинный владыка Альфиона, Эрвин, сын Хальвина, вернулся, дабы взять вотчину под свою твердую руку. Возрадуйтесь, добрые люди, ибо законный правитель здесь!

Зычные возгласы герольдов раздавались в мертвой тишине. Горожане, собираясь на площадях, встречали вестников мрачными взглядами, исподлобья изучая давно уже забытые гербы. А герольды снова и снова призывали веселиться и ликовать, будто не замечая творящегося вокруг.

Город затих, затаился, словно в ожидании худшего, но не все, кому довелось встретить прошедшую ночь в его стенах, были готовы просто ждать. И среди брошенных на проезжавшего по улицам Фальхейна принца, сопровождаемого Кайлусом и самыми верными бойцами, угрюмых взглядов мелькали иные, настороженные, запоминающие, злые. Все же маг Кратус не был мастером, иначе он ощутил бы исходящее откуда-то из толпы пристальное внимание, отлично от того безразличия, что испытывало большинство горожан. И наверняка он не остался бы равнодушным, узнай, кто это сверлит его полным ненависти взором. Но чародей Эрвина был лишь чуть большим, чем обычный самоучка.

- Он, - Альвен, стоило только увидеть чародея, неотступно следовавшего за Эрвином, рванулся вперед, словно намереваясь пробиться через многосотенную толпу и прямо сейчас, на глазах половины столицы вступить с магом в бой. - Это он, тот колдун! И я вижу рядом с ним воина, с которым мы бились вчера, это телохранитель мага! Тысяча демонов, пустите меня!

Даже общих усилий Бранка Дер Винклена и Ратхара, ни на шаг не отпускавших от себя скельда, казалось недостаточно, чтобы сдержать яростный порыв островитянина. Это было глупо, устраивать бой здесь и сейчас, более того, это не могло оказаться ничем иным, нежели самоубийством, ведь против сотни воинов и настоящего мага не смог бы выстоять никто, кроме, пожалуй, такого же колдуна. Но стоило только Альвену заметить среди всадников, следовавших во дворец, Эгерта, того, кто - в этом воин не сомневался - был среди убийц, истребивший целый род скельдов, здравый смысл был мгновенно забыт.

А затем взгляд Альвена впился в хрустальный венец, украшавший чело мага, и багровая пелена ярости накрыла с головой прежде такого уравновешенного и хладнокровного скельда, утробно зарычавшего и рванувшегося вперед. с огромным трудом его спутники смогли удержать своего товарища, при этом почти не обратив на себя внимание толпы.

- Глупец, тебя просто порубят на мелкие кусочки, - шипел в ухо Альвену дьорвикский рыцарь, стальной хваткой впившись в плечо своего спутника. С другой стороны скельда удерживал оруженосец Дер Винклена. - Там целая армия! Уймись, не делай глупостей!

- Ты не можешь понять, - огрызнулся Альвен, тем не менее, немного успокоившись. Хоть тело его и колотила дрожь, вызванная яростью, он все же теперь не рвался в бой. - Эти люди, воин и тот колдун, что едва не уничтожил целый город, они убили всех моих родичей, мою семью, братьев и сестер! Я явился сюда, чтобы отомстить, пусть даже сам погибну при этом!

Тем временем Эрвин с гостями вернулся во дворец, запершись там, точно в осаде. Вернулись в свое логово и путники, чудом пережившие эту ночь. В особенности последнее касалось Альвена, едва не погребенного под развалинами дома. Воин, преследовавший Эгерта, оказался в узком переулке как раз в тот миг, когда колдун, рассвирепев, принялся крушить дома.

Град камней лишь краем зацепил скельда, но один осколок ударил его по голове, чуть не проломив череп. Когда Дер Винклен с Ратхаром, вопреки запрету своего спутника, бросились за ним следом, они нашли Альвена лежащим на мостовой без движения, в луже крови.

- Жить будет, - после недолгого осмотра уверенно сообщил рыцарь. - И может даже долго, если ума хватит.

Хотя по роду занятий ему больше доводилось отнимать жизни, опытный воин, Бранк кое-что смыслил и во врачевании ран. Как-никак, на поле боя, прежде всего, приходится полагаться только на себя, а уж затем ждать появления санитаров и лекарей.

- Его едва не скальпировало острой гранью какого-то осколка, - предположил Бранк Дер Винклен, весьма умело перевязывая голову Альвена, понемногу начавшего приходить в себя, что-то бессвязно бормоча и предпринимая слабые попытки вырваться из рук дьорвикца. - Крови много, но череп, похоже, цел. В рубашке родился, забери его демоны, - фыркнул рыцарь.

Оставаться в гуще боя было бессмысленно, попросту опасно, и путники, подхватив скельда под руки, поспешили убраться уда, где было хоть чуточку спокойнее, и где дома не взрывались фонтанами каменных игл. К счастью, на путников никто не обратил внимания, хотя навстречу им попадалось немало людей, как обывателей, так и воинов, то ли гвардейцев, то ли стражников. Простые горожане не рисковали преграждать путь троице странников, стоило только увидеть оружие, а солдаты, скорее всего, принимали их за своих товарищей, уносящих с поля боя раненого бойца.