Андрей Завадский - Путь

- Сильный маг, очень сильный. - Эрвин обернулся, через плечо взглянув на Кратуса, не посмевшего отпустить своего господина одного в этот лес. - Настоящий мастер.

В том, что пришельцы видели следы боевой магии, сомнений ни у кого не было. Бушевавшее здесь пламя было столь неистово жарким, что кое-где земля спеклась в массу, подобную стеклу. Никакая зажигательная смесь вроде тех составов, что охотно использовали гномы, не способна была причинить такие разрушения, оставив столь жуткий шрам на теле природы.

- Я бы многое отдал, чтобы встретиться с этим чародеем, - вымолвил Кратус. - Он слишком вовремя появился, чтоб считать это обычной случайностью. О, да, - повторил он, - я с радостью встретился бы с ним.

Маг, едва не истекший кровью во время схватки во дворце, был слаб. Кратус казался еще более бледным, чем обычно, и едва держался на ногах, а уж в седло и вовсе забрался только с посторонней помощью. И, впервые, чародей появился без Эгерта, своего верного телохранителя, ставшего одной из многих жертв недавнего боя. Но, несмотря ни на что, Кратус нашел в себе силы выбраться из дворца, дабы своими глазами увидеть следы стычки. А посмотреть было на что.

По роще словно прокатился огненный вал. Там, где прежде густо разросся кустарник, осталась только выжженная плешь округлой формы. Деревья в нескольких десятках шагов от нее обуглились, от сильнейшего дара прежде срока уронив листву. Ранним утром, едва забрезжил рассвет, прошел дождь, словно небеса плакали, узрев, что произошло здесь под покровом тьмы, и жирный пепел, смешавшись с влагой, обратился в грязь, мерзко хлюпавшую под ногами.

Здесь, в этом пламени, нашли свою смерть немало воинов, на свою беду столкнувшихся с противником, который оказался им не по зубам. Неведомый чародей играючи расправился с отлично вооруженным отрядом умелых рубак и исчез, словно провалившись сквозь землю.

- Не только чары собрали здесь кровавую жатву, - хрипло произнес лорд Кайлус, вертевший в руках обломок стрелы. - Клянусь Судией, мои люди попали в самую настоящую засаду!

Лорду досталось больше многих прошлой ночью, но он чудом остался жив. Волна пламени, ворвавшегося в подземный ход, уничтожила, испепелив дотла, нескольких дружинников лорда, но их тела послужил щитом, и сам Кайлус отделался лишь ожогами. Сейчас его лицо и руки были покрыты повязками, и лекарь смазал страшные борозды, оставленные огнем, целебной мазью. Только милостью Судии и можно было объяснить, что старый лорд не лишился зрения, тогда как сопровождавшие его воины в мгновение ока и вовсе распались пеплом, едва их коснулось колдовское пламя.

- Мои лучшие воины погибли здесь, - прорычал Кайлус, швырнув под ноги стрелу, найденную обшарившими всю рощу в поисках следов слугами. - Две дюжины бойцов просто обратились в прах! Я не оставлю этого, клянусь. Кто бы ни был повинен в их смерти, он заплатит, и очень дорого!

Лорд действительно тяжело переживал гибель своих воинов, но еще большую досаду он испытывал при мысли, что не оправдал доверие принца. Всего-то и нужно было, догнать сопровождаемого парой каких-то оборванцев короля, ухитрившегося бежать из-под стражи, и возвратить Эйтора обратно во дворец. Тридцати воинов казалось слишком много для этой миссии. А в итоге лучшие бойцы погиби прежде, чем успели увидеть своего противника, король исчез, а Кайлус почувствовал всю полноту недовольства будущего владыки королевства.

- Позвольте, лорд, - маг нагнулся, подобрав с земли обломок, на конце которого топорщились некогда бывшие белоснежными перья. - Вы можете не верить мне, но это эльфийская стрела, - сообщил он, изучив находку.

- Мэтр разве имел удовольствие видеть настоящих, живых эльфов? - с нескрываемым сарказмом поинтересовался Кайлус.

Чародей фыркнул, удостоив лорда полупрезрительного взгляда. только железная выдержка, близость Эрвина и слабость, которую не в силах было одолеть никакое снадобье, удержали его от того, чтобы выхватить меч и прикончить наглеца, так осмелившегося обходиться с владетельным господином.

- Эльфийская? - Эрвин прищурился, взглянув на чародея. Он тоже не скрывал своих сомнений. - Бред! - Он помотал головой: - Откуда она могла здесь взяться?

- Возможно, оттуда же, откуда и маг, уничтоживший целый отряд дружинников любезного лорда, - пожимая плечами, усмехнулся Кратус, несмотря на боль, не утративший присущую ему прежде привычку снисходительно разговаривать даже со своим господином. - Здесь случилось столько необычного, что такой мелочи, право же, не стоит придавать особого значения.

Принц кивнул, признавая очевидное. Верно, эти буки видели многое минувшей ночью, и жаль, что даже всех познаний Кратуса в чародейском Искусстве недостаточно, чтобы заставить древние дерева заговорить. Хотя, те же Перворожденные будто бы способны еще и не на такие фокусы. Но людям оставалось только гадать.

Эрвин появился в роще только тогда, когда его воины, солдаты лорда Кайлуса окончательно убедились, что она не таит никакой опасности. И, все, что он смог увидеть, были лишь трупы, порой утратившие всякое сходство с людьми, какими они был еще несколько часов назад. Здесь воцарилась смерть.

- Господин, - вынырнувший из зарослей воин, седой ветеран, на чьем плаще был вышит серебряный грифон, поклонился принцу, придерживая за рукоять вдетый в ножны клинок. - Господин, мы осмотрели все на милю окрест. След пропал на краю рощи. Беглецы направляются на север. - Он виновато воздохнул: - Простите, господин, но большего вам не сможет сказать никто. С ними явно настоящий лесовик, да еще этот дождь! - И воин обреченно покачал головой.

Самые опытные следопыты, они облазили весь лес, обнюхали каждую былинку, но все усилия оказались напрасны. Эйтор, владыка Альфиона, которого многие теперь, в угоду новому повелителю, назвали не иначе, как узурпатором, словно бы исчез, едва выбравшись на опушку леса.

- Нужно разослать людей по всей округе, - решительно произнес лорд Кайлус, все еще не смирившийся с гибелью своих воинов. - Кто-нибудь обязательно должен был заметить их. Не сомневайтесь, Ваше высочество, мы отыщем Эйтора! Он не мог уйти далеко, и мои люди настигнут его, клянусь!

- Будь он проклят, везучий ублюдок, - сквозь зубы прорычал Эрвин. Сейчас он чувствовал себя настолько опустошенным, что любое известие воспринимал с поразительным смирением. Ярость, прежде вспыхивавшая в один миг, лишь едва тлела где-то в глубине души.

Принц смахнул рукавом каплю дождя со лба, пригладив влажные волосы. Дождь кончился, но по-прежнему в воздухе висела какая-то водяная пыль. От сырости не спасал ни плащ, ни кожаный камзол. День выдался на редкость мрачным и пасмурным, словно в унисон овладевшим Эрвином чувствам.