Андрей Завадский - Выбор

Бряцая железом, отряд рассыпался по внутреннему двору, изрядно захламленному и грязному. Всадники, напряженные, угрюмые, обшаривали окрестности суровыми взглядами, лаская рукояти клинков и ложа арбалетов. А замок смотрел на незваных гостей черными, холодными проемами окон, и только крысы сновали всюду в поисках чего-нибудь съестного.

- Действительно, пусто, - сообщил один из воинов, вернувшись с разведки. - В донжоне никого нет. А пыли и паутины там столько, что замок наверняка пустует уже не меньше седмицы, мой король.

И в этот же миг внимание солдат привлек какой-то шорох в конюшне, также выглядевшей совершенно пустой. Пятеро воинов, бросившись туда, на ходу обнажая мечи, спустя несколько мгновений выгнали во дворе горстку грязных, облаченных в лохмотья людей, женщин, детей, стариков.

- Смотрите, смотрите, это же король, - испуганно перешептывались люди, толкая друг друга. - Сам король Эйтор!

Правитель Альфиона, морщась и презрительно оттопыривая губу, обвел безразличным взглядом горстку оборванцев, вокруг которых стояли с клинками наголо верные воины, готовые прикончить любого, кто посмеет злоумышлять против их правителя.

- Милостивый господин, - дряхлый дед кинулся на колени перед королем, с первого взгляда найдя его в толпе. - Милостивый господин, пощади нас, прошу! Мы пришли сюда не с дурными намерениями, а просто, чтобы спасти свои жизни, и впредь верно служить тебе, повелитель!

Женщины хором заголосили, им вторили разревевшиеся от страха дети, и воинам пришлось долго надрывать глотки, чтобы восстановить порядок.

- Кто вы такие, - требовательно произнес Эйтор. - И почему прячетесь здесь, словно воры? Вы что, решили ограбить жилище вашего господина, пока его самого нет?

- Что ты, что ты, господин, - замотал головой старик. - Как же мы смеем? Хозяин замка бежал, узнав о твоем приближении. Он с первых дней мятежа поднял над стенами знамя Эрвина, и теперь, испугавшись возмездия, исчез вместе с несколькими преданными слугами. В его феоде больше некому поддерживать теперь порядок, и здесь объявились разбойники. Они приходят в наши села, убивают мужчин, насилуют женщин, грабят наши дома. Мы укрылись за этими стенами в надежде, что грабители сюда не сунутся.

- Выходит, это замок одного из предателей? - переспросил Эйтор. - Великолепно, - хищно ощерился он. - Предать здесь все огню. Сжечь все, разрушить, уничтожить! Пусть дым пожара увидят все ублюдки-предатели по всему Альфиону!

Король отдал приказ, но воины замерли в замешательстве - не так-то просто взять, и выгнать целую толпу баб с малым детьми, и уж тем более нелегко поднять против них оружие. Но король был непреклонен.

- Спалить все дотла, - велел Эйтор. - Весь этот сброд - долой! Пусть прячутся в лесах, в болотах, где угодно.

- Но, господин, - осторожно произнес Бранк Дер Винклен. - Ведь они все - ваши подданные, так не вы ли должны защитить их от разбойников? Пусть они живут здесь, аз хозяин этого замка исчез. Зачем обрекать невинных на верную гибель, выставляя их прочь?

- Ты подвергаешь сомнению волю короля, - набычился Эйтор, наступая на рыцаря. - Мою волю?

Дер Винклен, нисколько не смутившись, спокойно покачал головой:

- Господин, я лишь осмелился дать вам совет, и ваше право решать, как им распорядиться. Но мне все же кажется, что долг истинного правителя - заботиться о своих подданных, пусть это всего лишь жалкие крестьяне.

- Впредь не смей перечить мне, чужеземец, - гневно выдавил король, обжига полным ярости взглядом рыцаря. - Здесь, на землях Альфиона, только мою волю будут чтить, только ее будут исполнять беспрекословно. Жилище предателя должно быть уничтожено, коль не довелось добраться до него самого. И это должно стать уроком для всех, кто думает потом вернуться в свои владения, притворившись невинной овечкой. - И потом, чуть поостыв, добавил: - Если сейчас я стану гоняться по лесам за каждым грабителем, то никогда не вернусь в столицу. Я наведу порядок в Альфионе, развешаю зарвавшихся лиходеев на деревьях вдоль всех трактов, но начну я с Фальхейна. Тебя же не держу, рыцарь Бранк, и, если желаешь, отправляйся защищать этих голодранцев вместе со своим оруженосцем, коль соскучился по подвигам.

Замок все же сожгли, и долго еще люди Эйтора, удаляясь от уничтоженной твердыни, видели вздымавшийся над лесом столбы тяжелого, черного дыма, и слышали тоскливый вой крестьян, вынужденных вернуться вновь в свои жалкие лачуги, на растерзания разбойникам, не ведавшим пощады. А вечером того же дня разведчики, что шли в паре миль перед основными силами малочисленного войска, наткнулись на купеческий обоз.

Караванщики, едва завидев на тракте вооруженных всадников, по давней, надо полагать, привычке отступили к обочине, и в руках возниц и слуг появились корды и арбалеты. Вскоре появился сам король, сопровождаемый несколькими рыцарями и оруженосцами, среди которых оказался и Бранк Дер Винклен. Он-то, едва завидев торговцев, растолкал своих спутников, подъехав к первому возу, на облучке которого сидел хмурый мужик в расшитом серебром камзоле.

- Почтенный, мое имя - Бранк Дер Винклен, я родом из Дьорвика, - произнес рыцарь, обращаясь к старшине караванщиков. - И ты, я вижу, оттуда же.

- Верно, - с некоторой настороженностью согласился купец. - Мое имя - Карл, и я родом из Хильбурга. Но в Дьорвике я не был уже многие месяцы, странствуя по чужим землям.

- Государь, - Дер Винклен окликнул Эйтора. - Государь, то мои земляки, купцы из Дьорвика. Возможно, они привезли в наши края свежие вести.

Торговцы, убедившись, что судьба свела их на пустынном тракте не с ватагой головорезов, а, ни много, ни мало, со свитой здешнего владыки, успокоились, уверившись, что грабить их не будут. А Карл меж тем разговорился с Дер Винкленом, у которого при виде земляков вдруг предательски навернулись на глаза слезы, и защемило сердце. Рыцарь вдруг понял, как сильно он тоскует по отчему дому, по родному Дьорвику.

- Скоро уже год, как мы не были в Дьорвике, - сказал Бранку купец, тоже обрадовавшийся, что встретил земляка. - Исколесили уже полземли, повидали и Келот, и даже бывали в степях номадов-корханцев.

- Я покинул свой дом еще раньше, - подал плечами рыцарь. - Тоже хотел повидать мир, развеять тоску. Я сполна отдал свой долг королю, отслужив под его знаменами на южной границе не один год.

Карл понимающе кивнул - кто же в Дьорвике не знал, что на юг, на рубежи опасного и таинственного И'Лиара, отправлялись нести службу только по своей воле. Там не было случайных людей, малолетних отпрысков древних семейств, спешащих побыстрее получить подходящее званье. В тех проклятых лесах сложно было заработать богатство, те, кто попадал туда, не мечтали о славе, но всегда могли рассчитывать на эльфийскую стрелу, метко пущенную из непролазных дебрей - на такие "подарки" Перворожденные всегда были особенно щедры. И потому купец взглянул на рыцаря с явным почтением - перед ним был не напыщенный хлыщ, а воин, не раз, прежде глядевший в глаза самой смерти.