Андрей Завадский - Выбор

По едва заметному жесту короля двое слуг в парадных ливреях, расшитых золотом и щедро осыпанных самоцветами, внесли в тронный зал серебряный поднос, на котором покоилось нечто продолговатое, прикрытое парчой. Бранк Дер Винклен снял ткань, взяв руки меч в простых кожаных ножнах с накладками из чистого серебра. На рукояти, венчавшей широкий, с ладонь у основания и лишь немного уже к острию, клинок, был выгравирован бегущий вепрь, вепрь, обращенный оскаленной мордой на закат. Родовой герб Эрвина.

Внешне оружие не казалось особенным, но стоило только рыцарю обнажить клинок, вытащив его из ножен не более чем на ладонь, все, кто находился возле короля, восторженно выдохнули.

- Белая сталь, - перешептывались гости, округляя глаза и с благоговейным придыханием молвя: - Сокровище!

Тронный зал, озаренный мерцающим пламенем десятков факелов, вдруг наполнился серебряными бликами, разогнавшими мрак, окутывавший самые дальние его уголки. Казалось, клинок был выкован не из металла, но из лунного света, отраженного в капельках росы.

- Благодарю тебя, государь, - Дер Винклен поклонился, прижимая к груди меч. - Этот подарок бесценен, - потрясенно молвил рыцарь, пребывавший в этот миг в неподдельном смятении. - Воистину этот дар недостоин моих заслуг. Твоя милость не ведает границ, господин!

Белая сталь, из которой был выкован этот клинок, издревле являлась секретом гномов, который они хранили свято вот уже многие века. По слухам, слишком невероятным, чтобы быть правдой, из такого же металла был выкован меч самого владыки И'Лиара, подаренный тому подгорными мастерами в знак примирения меж двумя народами несколько веков назад.

Булат, что ковали люди закатных стран, прочный и невероятно упругий, такой, что клинок можно было согнуть колесом, опоясавшим им, словно кушаком, был лишь жалким подобием диковинного металла. Оружие из белой стали, невероятно легкой, почти невесомой, не рубило, но резало любую броню, точно бумагу, точно теплое масло, легко сокрушая любые доспехи.

Было известно, что лишь латы, выкованные на Изначальном огне из черной стали, еще одного давнего секрета подгорных мастеров, способны противостоят такому клинку. Такая броня, если верить древним хроникам, была у телохранителей императоров Эссара. Но черная сталь давно уже существовала лишь в старых преданиях, а этот чудесный клинок сейчас вжимал в руках, точно боясь лишиться его, дьорвикский рыцарь.

- Это оружие некогда было подарено гномами моим предкам, и без дела пылилось в самом дальнем углу сокровищницы, ибо никто прежде не счел себя достойным такого клинка, - сверкнув глазами, произнес король Эйтор, явно довольный тем, что смог удивить рыцаря. - И я верю, что в твоих руках этот меч совершит немало благих дел, ибо прежде не встречал я рыцаря, равного тебе в отваге и благородстве. Владей же им, Бранк Дер Винклен, воин Дьорвика, на горе всем своим врагам!

Рыцарь вновь поклонился и отступил назад, став плечо к плечу со своими товарищами.

- Ратхар, сын Хофера, - голос короля гулким эхом раскатился под сводами зала. - Подойди ко мне, отважный воин.

- Мой король, - юноша опустился на одно колено, склонив голову и не поднимая взгляд на такого величественного в этот миг правителя Альфиона.

- Ты тоже доказал свою доблесть, воин, - молвил правитель. - Несмотря на юность, ты храбро бился с моими врагами, как подобает истинному воину, сыну своей земли. Твоя отвага достойна высшей похвалы, воин.

Король встал, сделав шаг к преклонившему колени воину. Один из телохранителей услужливо протянул государю вдетый в ножны клинок. Эйтор нежно взялся за рукоять, плавным движением вытянув клинок из ножен, и дважды коснулся обнаженным оружием плеч Ратхара, затем опустив клинок ему на чело.

- Встань, Ратхар, рыцарь Альфиона, - громко произнес король, и юный воин, еще не веря, что все это не сон, что это происходит с ним здесь и сейчас, поднялся с колен, обведя взглядом выстроившихся вдоль стен рыцарей. - Прими это награду за храбрость и верность, доблестный воин. Отныне да будет твоим гербом бегущий конь на серебряном поле, символ чистоты помыслов и силы, а вотчиной твоей - феод мерзкого предателя, рыцаря Яриса. Ты ведь и сам родом их тех краев, верно? Так владей той землей, к какой привык, а я воздам тебе многократно за службу и преданность. Я верю, что приобрел в твоем лице верного слугу и надежного товарища.

Лицо короля приняло весьма самодовольное и горделивое выражение. Да, в его силах, в силах Эйтора, было вознести любого, в том числе и этого безродного юнца, на такие высоты, о которых опасно было и мечтать. Еще мгновение назад бывший всего лишь взявшей в руки оружие чернью, теперь Ратхар оказался один из избранных воинов, лучших людей королевства, в один миг обретя и славу, и богатство.

- Благодарю, сир, - склонил голову Ратхар, с трудом привыкая к тому, что отныне он не должен пускаться на колени, разговаривая с правителем Альфиона. - Это высшая честь, какой только может удостоиться воин, принять рыцарский титул из ваших рук. Но я прошу, прежде чем начать служение вам, позвольте мне исполнить давнюю клятву. Там, на берегах Эглиса, когда я умирал, мою жизнь спас пришелец из дальних краев. Я был готов сделать все, чего он ни пожелает, но тогда он отказался взимать с меня службой за милосердие. И теперь я должен найти его род, дабы сообщить им, что этот доблестный воин исполнил свой долг, пусть и ценой жизни.

- Что ж, верность долгу превыше всего, - кивнул Эйтор. - Ступай, принеси весть собратьям этого, без сомнения, достойного человека, что он исполнил свое предназначение. А после я буду ждать тебя при дворе, дабы ты занял достойное место возле своего короля, рыцарь Ратхар. Служи Альфиону, как служил прежде, и моя милость будет безгранична.

Ратхар, поклонившись, тоже отступил назад, став меж Рупрехтом и Бранком Дер Винкленом, одобрительно покосившимся на своего бывшего оруженосца. Только строгий даже в этих весьма варварских краях дворцовый этикет не позволил дьорвикскому рыцарю иным образом выразить свою радость за товарища.

- А ты, Рупрехт, путешественник и мудрец, чьи заслуги перед королевством неоспоримы, какую желаешь награду? - король уставился на третьего героя, готового принять заслуженные почести. Кажется, из присутствующих по-настоящему спокоен был только маг, прятавший в бороде усмешку, которая вполне могла вызвать обиду и гнев короля Эйтора, заметь тот ее. - Скажи, чего желаешь, и я, если только это в силах человеческих, дам тебе все!

- Ты знаешь, государь, что я не воин, и мне не нужен рыцарский титул, ибо что я стану делать с ним? - с достоинством ответил Рупрехт, смело взглянув в глаза государю Альфиона. - И также не нужно мне золото, как и иные сокровища, ибо я странствую по землям, путешествуя из страны в страну, и потому мне тяжко будет всюду таскать с собой сундук с монетами. Прошу, король, если то не будет слишком обременительно для тебя, дай мне коня, выносливого и резвого, дабы я мог как можно быстрее продолжить свои странствия.