akchisko_san1 - Рики Макарони и Пятое Колесо

— Я взял камеру, — пробормотал Виктор еле слышно, добившись от многих раздраженного фырканья.

Малыши приветствовали своих кормильцев радостным стрекотанием. И, конечно, первым делом Артур и Ральф раздали им куски курицы.

— А кто зайдет? — спросил Филипс. И он явно не имел в виду ничего плохого.

— Макарони! — жестко постановила Мелани.

За этот год Рики так и не привык к таким вот моментам, когда внимание всех присутствующих резко переключалось на него. Одноклассники не могли скрыть настороженности. Когда первый момент возмущения бестактностью Хатингтон прошел, Рики счел ее решение даже логичным: если выполнение задания сопряжено с опасностью, ему не страшно.

— В самом деле, это ведь он предложил, — пробормотал, как бы поясняя, Эдгар.

Рики отрывисто кивнул, подошел к двери, и далее все решала скорость. Следовало зайти и захлопнуть дверь до того, как кто‑нибудь из малышей умудрится выскочить или даже оказаться в проеме.

Это ему удалось, но все равно, малыши, совсем как некогда в доме бабушки Мичелины, ринулись на него. Вот только, в отличие от итальянских кузенов, они вопили:

— Ой, какая еда! Такая большая!

— Я не еда, и кусать меня нельзя, — строго произнес Рики. — И, если хотите пойти гулять, ведите себя хорошо, понятно?

— Гулять! — запрыгали вокруг него паучата. — А как это — гулять?!

Рики чувствовал себя очень странно, поглядывая через сетку на столпившихся снаружи одноклассников. «Теперь я еще и в клетке оказался», — отметил он и почему‑то порадовался, что Селена не пришла с ними.

— Иди сюда, — подозвал он, безошибочно определив в толпе «своего» питомца, хотя номер, когда‑то нарисованный маслом, давно стерся. Малыш с готовностью полез ему на ботинки.

Рики сосредоточился. Требовалось помахать палочкой в трех точках, и затем произнести: — Виникорпус!

— Ой, — заверещал паучок, — щекотно!

Он повалился на спину, покатался и снова вскочил. Рики попробовал потянуть, и паучок поддался! Ему это не особо понравилось, но, во всяком случае, было очевидно, что никакого вреда заклинание ему не причинило. По ту сторону ограды раздались аплодисменты.

Дальнейшее уже не требовало контроля, да и не подчинялось ему. Ученики ворвались в загон, где надевали на своих питомцев поводки и спешили за пределы ограды. При этом то и дело покрикивали друг на друга, требуя осторожности, чтоб никто не задел, чего доброго, чужого паучка и смотрел по сторонам.

На прогулке Рики больше часа возился со своим питомцем, которого основательно заинтересовала хижина Хагрида. Они обошли ее раза два, паучок обнюхал ее со всех сторон, то и дело вспоминая лесничего и вопрошая, «когда он будет».

— Он нас щекотал, — сообщил он Рики, — и еды много давал. Такой хороший двулапый.

Рики припомнил рассуждение Барона о «бесхвостых» и поразился этой склонности магических существ считать и оценивать конечности.

Не у всех паучата вели себя так примерно. Некоторым, вроде Тони и Бетси, довелось вдоволь носиться со своими подопечными. И собирались обратно они неохотно. Но никто из семикурсников не расходился, пока загон не заперли за последним акромантулом. Ведь после этого пришлось их снова кормить!

— Ну, уж слишком много возни, чтоб каждый день так гулять, — рассудил Френк во всеуслышание. — Раз в неделю вполне достаточно.

И с ним согласились.

Успех с поводками не остался незамеченным: МакГонагол взялась вдалбливать Артуру, что для того, чтобы помочь Хагриду, необходимо продемонстрировать высокий уровень знаний по его предмету.

— Она сказала, что прежде всего это касается нашей научной работы, — пояснил гриффиндорец, столкнувшись с Рики и Селеной во дворике. — Она хочет, чтоб Отдел по контролю за магическими существами выдал нашем классу патент на поводок, что‑то насчет изобретения, но это она сама. А от нас она требует, чтоб мы писали образцовые статьи, и для их правки обращались прямо к ней. Велела мне предупредить всех, так что вы в своих колледжах объясните народу.

Рики и Селена пообещали.

— Как он этим загорелся, — с удивлением отметила Селена.

А вот Рики ничуть не удивляло, что Артур стал так усердно поддерживать его намерения. И не то чтобы вдруг оказалось, что в отсутствии Хагрида акромантулы сделались симпатичнее. Да, он, Рики всегда переживал за судьбы живых существ — тут, пожалуй, сказывалось влияние Даниэлы. Но теперь они все в действительности чувствовали необъяснимую ответственность за пауков. Рики сам себе поражался. Стоило с ними повозиться, и вот, пожалуйста, привязался!

— Многие удивляются, почему отец до сих пор остается при драконах, хотя давно мог перейти на кабинетную работу, — заговорил возле него Артур, когда они на другой день закладывали корм. — И я, когда там, у него, бывал, тоже не понимал.

— Представляю, вонь жуткая, — согласился Рики. Его в очередной раз удивила такая синхронизация. Но и раньше бывало, что люди поднимали темы, созвучные его размышлениям.

Кроме того, профессор МакГонагол особо распорядилась, чтоб не было «ажиотажа по поводу акромантулов», то есть демонстрировать в статье избыток знаний о милых паучках разрешалось только Артуру и никому больше, о чем он сообщил с великим смущением.

— Она сказала, чтобы все придерживались своих тем, — донес до всех товарищей Артур.

Но, когда Рики рассказал об этом Селене, она тоже захотела написать о своих встречах с русалкой.

— Ведь нет ничего такого, что я не посещала уход за магическими существами? — уточнила она. — Вот допишу трансфигурацию и заклинания…

Рики же, не без напоминаний своего паучка, вспомнил, что ему поручено развить тему кентавров, подумаешь, сходить в Лес не получилось. Это занятие неожиданно настолько захватило его, вспоминались все новые подробности, он строчил вдохновенно, то и дело ловя на себе изумленные и обеспокоенные взгляды всех, кто также работал в штабе. На ужине он побывал, но не задержался, вернулся обратно и продолжал до тех пор, пока не остался полностью доволен результатом.

Сознание хорошо выполненной работы было воистину приятно. Рики, конечно, понимал, что надо будет еще перечитать на свежую голову, поправить ошибки, но пока ему все нравилось. Зевнув, он на автомате собрался, подхватил свою сумку.

Рики вышел в коридор, захлопнул дверь, и звук эхом прокатился по огромному пустому помещению. Рики замер и прислушался к затихающему эху. Он отчетливо почувствовал, что один в этой части замка. И у него как будто включилось второе зрение.

Он, конечно же, помнил, что он — Ричард Макарони, а между тем юный Том Реддл оглядывался с робким азартом, движимый страстным желанием приступить к делу, которое он долго откладывал. И вдруг тишину разорвал свистящий шепот.