akchisko_san1 - Рики Макарони и Пятое Колесо

— Вы сумеете заснуть, Ричард? — заботливым шепотом поинтересовалась мадам Помфри.

— Да, — сказал Рики. Он не был в этом уверен, однако такой ответ был, несомненно, самым надежным путем к тому, чтобы его оставили в покое.

— Отдыхайте, — разрешил Снейп и явно вознамерился уходить. — Утром я вернусь. Доброй ночи.

«Да уж. Половина учеников от такой перспективы, как Ваш утренний допрос, сэр, так бы отдохнула», — отметил Рики. Но его на самом деле мало что беспокоило.

Топот и голоса. Рики неохотно разлепил веки, и тотчас ему на ногу опустилось нечто тяжелое. С непривычки солнечный свет резанул по глазам.

— Привет, Ричард, — Мери, никого не спрашивая, заняла единственный стул. Так что Рози, видимо, ничего не оставалось, как расположиться на кровати пациента, а точнее, плюхнуться прямо ему на ногу.

— Дора Нотт говорит, ты отличился, — заявила Гермиона.

— Чем же? — Рики поморгал. От одного их присутствия голова уже начинала гудеть.

— Она говорит, раньше ты хотя бы дожидался конца года, чтоб угодить сюда, — пояснила Рози.

— Как это мило с ее стороны, — пробубнил Рики. Он уже вполне проснулся.

Джим хмурился и поминутно косился на дверь, Мери и Гермиона, сурово — на гриффиндорского приятеля.

— Что это он? — спросил Рики, просто чтобы отвлечь внимание от своей персоны.

— Не обращай внимания, — сказала Мери.

— Он приходить не хотел, — почти одновременно выпалила Рози.

«Не ожидал такой доброты», — удивился Рики, невольно впиваясь взглядом в сына дяди Гарри, за которым раньше не замечал особой чуткости.

— Да, а зачем? Мне все равно про него писать не разрешают! — огрызнулся разочарованный мальчишка, глядя в ответ на Рики. — А спроси тебя, ничего ведь не расскажешь!

— Как тебе не стыдно! — рассердилась Гермиона. — Не навестить раненого товарища только потому, что он не влезает в твою газету!

И она затрясла головой, словно ушам своим не веря.

— А ты мне обещала разузнать, где в «Хогвартсе» больше всего целуются, и до сих пор не сделала! — сердито напомнил ей Джим. — А я тебе полосу удерживаю!

Рики даже приподнялся на подушках.

— Это что, новое расследование для газеты? — строго спросил он, глядя на хуффульпуффку. — Ты как, подглядывать за старшими собралась?

Гермиона в ответ нахмурилась.

— Я не разглашаю свои методы! — отчеканила она. — И вообще, давайте поторопимся, меня Лавиния ждет.

«Надо же! Сразу заторопилась», — отметил Рики.

— Да ладно! Вот ведь в «Хогвартсе», — продолжал досадовать Джим, — прямо у меня под носом черную магию обезвреживают, а я не могу ни слова про это написать! Ну, если «Пророк» перехватит у меня сенсацию, я с отцом поругаюсь! И домой на каникулы не поеду, — изрекши страшную угрозу, юный Поттер как будто повеселел, повертелся немного и, облюбовав соседнюю кровать, плюхнулся на нее.

Рики поразился, как у крестного хватает терпения на сыночка, а заодно и на него, Рики. Однако представлять себе это сейчас не решился — слишком свежи были воспоминания о слиянии с состоянием умирающей ведьмы. Он без труда прогнал их с помощью солнечной комнаты и детских голосков — посетители, естественно, вовсю переговаривались между собой, не особо в нем нуждаясь. Гермиона тут же пригласила Джима на лето к себе, ну, в том случае, конечно, если он таки с папочкой поругается.

— Ссориться с родителями — вот глупость, — рассудительно заметила Мери. Это Джимми не понравилось.

— Только не говори, что моему папе и так досталось по жизни! — рявкнул он на подругу. — К журналистам он относится безобразно, хотя — там такие типы встречаются. Я вот стараюсь все поправить, а он!..

Рики посчитал, что пора вмешаться.

— Ты же сам не хотел, чтобы он тебе помогал, — напомнил он. — И вообще, я что‑то до сих пор не видел, чтобы ты написал критические заметки в адрес «Пророка». Или эта тема, по–твоему, недостойна внимания?

Непонятно, как воспринял эту идею Джим, но Мери она определенно понравилась.

— Вот! — воскликнула она. — А то Вриттер давно распоясалась! Как раз надо настроить ребят в школе, чтобы они правильно все понимали и не обращали внимания, если вдруг она станет писать гадости про маму.

— И про меня тоже, — скромно ввернул Рики.

Он не был уверен, что подаренная им идея — достойная компенсация Джиму за не выданное интервью о хоркркуксе в Тайной комнате, и надеялся, что критика пророка на страницах школьной «Молнии» не превратится в еще одну проблему, с которой старостам придется бороться.

— Посмотрим, — пожал плечами Джим со всей солидностью, на какую был способен.

Позже Рики узнал, что мадам Помфри установила ему лимит на посещения, и из‑за визита шустрых второкурсников он в тот день не увиделся с друзьями. Полдня Рики провалялся в постели, вяло грыз угощение и почти не думал.

Свое следующее испытание Рики обязан был предвидеть, однако понял это только после того, как профессор Малфой невозмутимо уселся напротив с блокнотом в руках. Требования мадам Помфри не утомлять пациента явно скользили мимо его ушей, хотя эксперт вежливо кивал.

— Ну что же, Ричард… — вступление было коротким.

Малфой, разумеется, заметил, что Рики не стремится и не старается ничего вспоминать. Ничуть не смущаясь этим, он въедливо, настойчиво выспрашивал все, иной раз вцепляясь в детали, которым сам Рики не придавал значения. Благодаря этому юноша постепенно понял, что же его волнует, даже пугает более всего: то, что все пошло не так, как он ожидал, не так, как в прошлый раз. Это значило, что ситуация изменилась; как любой человек, Рики опасался изменений, не будучи уверен, что они к лучшему.

Не по себе ему сделалось главным образом от того, что процесс возникновения и анализа гипотез в голове Малфоя, даже не отражаясь на его вроде бы безразличной физиономии, был почти ощутим. Мадам Помфри это тоже почувствовала. Она несколько раз заглядывала, громко вздыхала и красноречиво поглядывала на часы, однако эксперт не обращал на нее внимания. То, что она его не выпроводила, означало только одно: директор строго распорядился профессору Малфою не мешать. Было трудно определить, кто назойливее, Мери или ее папаша, но ему не оставалось ничего другого, кроме как смириться и отвечать на вопросы. При этом он сначала старался сидеть неподвижно, но скоро обнаружил, что не вертеться никак не получается. Какие выводы сделал из этого профессор, не стоило и гадать.

— Значит, на четвертом курсе воздействие хоркрукса было гораздо интенсивнее? — уточнил эксперт.

— Да. Настолько, что я вчера вообще ничего подозрительного не замечал, пока эта штука ко мне не прилипла, — ответил Рики.

— Но ты сказал, тебя стало морозить, — напомнил профессор Малфой.